Майя Малиновская - Вердана
Единственное, что могло бы удовлетворить его — абсолютное знание того, кто всем этим правит. И только ОНА это знала. Императрица. Бала решился на крайние меры. Он владел секретом яда, который медленно убивал свою жертву, он же знал противоядие. Бала лично сварил эту смесь, сам поднес императрице и сам сказал ей приватно о своем грехе. Он стал убийцей во имя правды, которую жаждал узнать. Императрица умирала у него на глазах, он обещал дать ей противоядие лишь в одном случае, если она признается в тайных связях правящего рода. Перемешанный с предсмертными муками рассказ перевернул миропонимание канцлера окончательно.
Отсутствие наследников ставило существование императорской власти под угрозу. Он Бала приложил к тому немало сил, чтобы приблизиться к возможности стать абсолютным и единственным правителем. К несчастью он пришел к такому выводу слишком поздно. Уже говорили о конце мира и скорой катастрофе. Уже начался разлад в стране. Даже новый основатель династии, каким он видел себя, не в силах был бы остановить надвигающийся развал империи.
Его пленница шевельнула зрачками, что вырвало Балу из круга воспоминаний.
— Задумался? Поведай о своих тяжких мыслях, как знать, возможно, я найду для тебя достойный выход. Хочешь жить, канцлер? — спросила она.
Бала отшатнулся.
— Ты не Вердана.
— Она или нет, какая тебе теперь разница. Ответь мне на простой вопрос. Какую выгоду ты получишь, если умру я, если умрет император, Туп, эта империя, этот мир? Тебе не стать правителем. Какой смысл в еще некотором количестве жертв?
— Справедливость, — провыл Бала.
— Хм-м-м. Забавное у тебя представление о справедливости.
— А у тебя его нет вообще, — заявил канцлер. — Кому бы ты не служила. Все вы…
— Кто же МЫ? — многозначительно спросила она. — Мы, они. Слишком неконкретно. Время, канцлер. Время.
— Ты не можешь торговаться со мной. Ты в моей власти. Я расскажу императору о твоих связях.
— А ты уверен, что он не знает? Ты решил, что твой правитель глуп или наивен. То, что ты владеешь его секретами, еще не означает, что ты имеешь над ним полную власть. Бала, как там на счет тайных грешков императора, а-а-а? — нахальным тоном спросила она.
Эффект от ее слов был ошеломительным. Бала налетел на нее, схватил за ворот одежды и рванул так, что ткань не выдержала.
— Ты испортил мой наряд, — с деланной обидой сообщила она. — Господин Нинхау упал бы в обморок.
Мгновение назад Вердану взбесил поступок Балы, а потом она ощутила совсем другие эмоции. Эта странная способность придавать иной смысл происходящему! Там в своих полуснах, она заметила эту способность. То, что сидело у нее внутри среагировало молниеносно, сама Вердана, осознав иной смысл, не могла не посмеяться над происшествием. Оставалось догадываться, что так разъярило канцлера? Это сейчас было совершенно несущественно на фоне того, что творилось с ней теперь. Новое, третье состояние. После стычки в библиотеке, когда она заметила, как проявляет себя маленькое божество внутри ее, Вердане стали интересны эти проявления. Оно точно подсказывало ей образ действий. Вердана чувствовала себя пленницей, положение казалось безвыходным, а существо внутри было убеждено, что выход отыщется, что свидание с Балой можно обернуть на пользу. Изначально ей хотелось высвободиться и убить Балу, когда стало понятно (она не осознала этот механизм понимания, но прониклась уверенностью), что она необходима Бале, что ее не убьют, по крайней мере, какое-то время, она начала оценивать ситуацию со стороны. Так она прежде не мыслила. То внутри умело представить мир так же изящно, как умел Ахши. Вердана восхищалась умом книжника так же, как искусственными движениями мастера меча. Теперь она могла также, не без помощи того, что внутри, конечно.
Ярость Балы не заставила ее пылать гневом, она посмеялась над ним и его выходкой, от чего получила неожиданно большее удовольствие, нежели оттого, если бы придушила Балу за оскорбление.
— Хм, — издала она в слух. — Какая бестактность, канцлер. Пользуешься тем, что не могу ответить тебе? Не припомню, чтобы в былые времена ты приближался ко мне ближе, чем на десять шагов. Осмелел перед смертью. Хочешь жить — придется сотрудничать, а одежду рвать — опрометчиво. Я злопамятна. Забыл? Связанной, живой или мертвой ты боишься меня и тех, кто стоит за мной. Давай проверим. Пошли одного из моих слуг к моему дому. Уверена, что он увидит в одном из окон дома синий лоскут ткани. Это знак, что меня схватили. Я не та Вердана, что ты знал — это истинная правда. Ты достаточно умен, чтобы сделать такой простой вывод. Ты забрал мои вещи. Кристалл оставь себе. Дарю. А вот медальон верни. Молись святым небесам, чтобы его у тебя не увидели те, кто дал мне его. Хлопот не оберешься. Это тебе не императорский двор держать в узде. Я, не Аха Вердана, куда мне до нее, но… Сам понимаешь…
— Я вас не боюсь! Не боюсь! — завопил Бала.
«Получилось», — мелькнуло в ее мыслях.
Тут Бала швырнул в нее кристаллом.
— Кто вы такие, чтобы распоряжаться нашими жизнями?! Я, такие, как я, мой народ вам неугоден! По какому праву?! Ты за все ответишь! За всех сразу!
— Поймав одну частицу воздуха, ты думаешь, что лишил мир возможности дышать? Что я в этом пространстве? Ничто. Так же как ты. Ты ничего не изменишь. Поздно.
— Ты отведешь меня к ним, в обмен на свою жизнь.
— Ага, жить тебе хочется. Только плата должна быть огромной. Что ты можешь предложить? Без своего титула, своих слуг, без власти, что ты можешь противопоставить?
— Я не расскажу о вас другим. Другой стороне. Они вас остановят!
Бала схватил брошенный в нее кристалл.
— Думаешь, я не знал, кому ты служишь? Ты внучка Ахи! Это они о вас не знают. — Он тряхнул кристаллом. — Вот удивятся, если я им сообщу. — Он ударил кристаллом по медальону с такой силой, что искры полетели. — Они вас остановят! Я сообщу, где вы держите их посланников. Ты не наследуешь этих земель. Ты не станешь императрицей! Никогда! Так не будет!
— Не ори. Услышат. Твой шлем мысли глушит, а твои вопли — нет. Ах ты, умница, — последние слова прозвучали неожиданно одобрительно. — Всех обнаружил, всех нашел. Бала, Бала. Кто кроме тебя еще знает? Я не нас имею в виду. Из таких, как ты? Ахши знал?
— Ты действительно поумнела. Смерть изменила тебя.
— Я не умирала, канцлер. Я исчезла. Тела никто не видел. Рада солгал, что я мертва. — Рада никогда не лжет.
— Тогда, что он видел? Он не удивился моему появлению. Не пал на пол, как другие. Что ты чувствовал, когда валялся в ногах у идола, которого ненавидишь? Почему этого не сделал Рада?
— Вы сговорились. Он твой сообщник, — сделал предположение Бала.
— Пожалуй, такой союзник сейчас оказался бы кстати. Он бы уже нашел нас.
Бала неожиданно вышел. Она готова была поверить, что они явятся вдвоем, но Бала быстро вернулся один.
— Я дал приказ проверить твои слова про знак, — сказал он.
— Хорошо. Хоть что-то ты сделал. Мы будем договариваться или нет? Я соглашусь отказать императору, но с одним лишь условием. Ты расскажешь мне, что тебе известно о тех и о других тайных силах. Моя прародительница не торопилась быть откровенной. Неприятно узнавать подобные тайны от посторонних. Откуда ты знаешь о другой стороне?
— О них знал Ахши.
— Ты следил за ним. Он был неосторожен. Весьма опрометчиво с его стороны. Он узнал, что не следовало знать.
— Потому он вам был так нужен, — сказал Бала с осторожностью.
— Ахши — явление уникальное. Он — загадка, — она придала таинственности этим словам. — Да. Он мне нужен.
Только бы не запутаться, выпытать у Балы о его догадках и не выдать себя. Она не ведала, что имеет в виду то, что внутри, но оно сумело сдержать гнев Балы и направить его действия в нужном русле. Вердана доверилась тому, что внутри. Вот, как выглядит «логика», о которой говорил Ахши, вот что он имел в виду. Нельзя думать при Бале о подобных вещах, он мог научиться слышать за эти годы. Ахши когда-то утверждал, что любой обитатель Мантупа в состоянии понимать мысль другого, только эту способность нужно тренировать. Она смеялась над ним. Тогда почему сейчас ей эта мысль не кажется абсурдом, мечтой ученого.
Она выдержала паузу, чтобы Бала оценил ситуацию. Нужно дать ему подумать.
— Если ты отыщешь записи Ахши, то сама сможешь понять. Он разгадал ваши тайны, — издевательски заметил Бала.
Он не знал, где находится Ахши, это радовало и успокаивало ее, но не приближало к цели.
— Ты не в том положении, чтобы диктовать мне условия, Вердана. Перед ближним концом я не испугаюсь ни тебя, ни твоих покровителей. Я оставлю тебя здесь, как заложницу. Подумай. Условия мои просты, ты их знаешь. Ты не займешь трон и сообщишь вашим главам или главе, тебе лучше известно, что если они не откажутся от намерений нас уничтожить, я сообщу о них другой стороне, — сказал Бала тоном ультиматума и быстро ушел.
