Альфред Ван Вогт - Зверь
Его одолевали мысли еще об одном. Эту войну начинают Твинеры. Значит, сто очков против них. Если бы все зависело от Теней, никакой войны не было бы. Значит, сто очков в их пользу. Трудно было найти какие-то аргументы против этого очевидного факта — двести очков в пользу Теней.
Каргилл заснул и проснулся, когда уже ярко светило солнце. Один из летчиков принес ему поднос с завтраком и передал просьбу капитана прийти в кабину пилотов.
Каргилл с аппетитом поел. Особенно хорош был кофе. Каргилл пришел в кабину с чашкой в руках. Он был готов отнестись к ним дружелюбно в обмен на дополнительную порцию кофе.
— Если вы посмотрите прямо вперед, — сказал командир корабля, — за туманом можно разглядеть Город Теней. — Он обратился ко второму пилоту: — Эд, уступи место капитану Мортону.
Тот немедленно подчинился. Каргилл устроился в кресле и посмотрел вперед. Горизонт был затянут дымкой. В неясном свете можно было смутно различить вершины гор. Все они были поразительно похожи друг на друга.
Вдруг он увидел пирамиду. Это был защитный энергетический экран. Она казалась симметричной и маленькой — так игрушечно маленьким кажется издалека пик высочайшей горы. Каргилл определил, что она находится от них на расстоянии по меньшей мере в сто миль.
Флотер продолжал лететь по направлению к пирамиде на обычной скорости. Каргилл понял, что они не хотят, чтобы Тени заподозрили, что у этого флотера особая миссия, и стараются не привлекать к себе ненужного внимания.
Прошло еще полчаса полета, и с каждой минутой таинственный город впереди становился все больше и больше. Все яснее и яснее становилось, как велика на самом деле пирамида. На расстоянии десяти миль она представляла собой высокое, заостренное кверху сооружение, опирающееся на крепкое, широкое основание, которое было вырублено в скальных породах группы стоящих рядом гор. Когда они подлетели еще ближе, Каргилл увидел, что стены пирамиды прозрачны как стекло, и через них были видны здания центральной части города. Вблизи пирамида ничем не напоминала источник мощнейшего энергетического поля. Было странно думать, что он прислан сюда, чтобы проникнуть в город и отключить энергетический экран, с тем чтобы Твинеры на своих великолепных волорах напали на беззащитный Город Теней и превратили его в… тень.
— Здесь, около приемного центра, мы садимся. — Пилот показал на здание, стоявшее на краю леса.
Через несколько минут они приземлились на зеленой площадке в ста пятидесяти футах от длинного низкого здания приемного центра. Каргилл вышел из флотера, и дверь за ним тут же закрылась. Он увидел, как флотер снова взмыл в небо и взял курс на восток.
Каргилл машинально повернулся и направился в сторону приемного центра, но тут же остановился. “Я свободен, — подумал он. — Они не стали ждать, когда я войду внутрь. Почему бы мне не повернуть обратно и не исчезнуть среди дикой природы?”
Местность вокруг казалась действительно дикой и заброшенной: горы, ущелья, овраги и со всех сторон неприступные и непроходимые леса. Наверное, нужно будет блуждать в течение нескольких дней, чтобы выйти куда-то, где можно найти более благоприятные условия для существования. Но это по крайней мере был выход. Каргилл хотел повернуть обратно, но у него ничего не получилось. Испуганный, он несколько минут стоял неподвижно, вспоминая курс обучения, который с ним провели с помощью их знаменитой всемогущей трубки. Он осторожно сделал несколько шагов вперед и, резко остановившись, попытался развернуться на пятках. Бесполезно. Мышцы не подчинялись ему. Бледный, но полный решимости, он подумал: “Ничего, тогда я просто останусь здесь и буду стоять на месте. Тогда Тени поймут, что здесь что-то не в порядке”.
Но в этот момент ноги его сами пошли вперед, легко и уверенно, без малейшего напряжения. Каргилл попробовал остановиться, но ноги, по-видимому, двигались совершенно автономно и спокойно и уверенно продолжали свой путь. Абсолютно этого не желая, он пересек зеленую лужайку и направился к зданию центра. Единственное, что ему удалось сделать самостоятельно, — это остановиться у двери, и то только на одно мгновение, чтобы заглянуть внутрь через толстое стекло. Молодая женщина, сидевшая в комнате, улыбнулась ему и нажала на какую-то кнопку. Дверь открылась, и он вошел.
16
Войдя, Каргилл остановился на пороге. Несмотря на испытываемое им напряжение, ему было любопытно изучить здесь все. С интересом и волнением он взглянул на молодую женщину, сидящую за столом в углу комнаты. Тень? В лице ее читался ум, что Каргилл и ожидал увидеть, и было еще “что-то” в выражении ее глаз, чего он не смог определить.
Девушка улыбнулась и сказала доброжелательно:
— Мы очень рады видеть вас здесь и от души приветствуем ваше решение прийти к нам по собственной воле. Желаем вам успеха. Мы хотели бы, чтобы вы стали одним из нас.
Каргилл недоуменно посмотрел на нее, решив, что надо быть настороже. Его поразило то, что она произнесла свой монолог явно с настоящим чувством. Он всегда с сомнением воспринимал бурные выражения эмоций, особенно по отношению к себе.
Молодая женщина заговорила опять.
— Проходите через эту дверь, — сказала она, нажимая на кнопку.
Каргилл не заставил просить себя дважды. Прозрачная дверь вела в широкий, выложенный мрамором коридор, который уходил вправо. Он улыбнулся девушке, поблагодарил ее и прошел в дверь, которую она перед ним открыла. Здесь он увидел двух женщин приятной внешности, но постарше возрастом, лет около сорока, сидящих за столами с чем-то похожим на картотеку. Одна из них обратилась к нему:
— Вы такой интересный молодой человек. Желаем вам удачи.
Вторая вышла из-за стола и предложила:
— Пойдемте со мной.
Она повела его по коридору, по обе стороны которого за стеклянными дверями располагались небольшие комнатки. В каждой из них стояли письменный стол и два стула. Женщина остановилась у входа в одну из таких комнат.
— Вот, это к тебе, Мойра, — сказала она и слегка дотронулась до рукава Каргилла. — Желаю удачи, молодой человек.
— Спасибо, — обронил он машинально и переступил порог. Сидевшая за столом девушка внимательно осмотрела его с головы до ног. Затем она заключила:
— Вы мне нравитесь.
— Спасибо, — несколько суховато произнес Каргилл. Все они почему-то старались показать ему дружеское расположение и дать почувствовать, что здесь ему рады. Это настораживало, ему хотелось понять, что за этим кроется.
Он заметил, что Мойра смотрит на него понимающе.
— Вы циник? — спросила она.
Это был неожиданный вопрос. Каргилл ответил немного невпопад:
— Я смотрю, у вас тут четко отработанная система.
— Мне вовсе не трудно было сказать, что вы мне нравитесь, поэтому я это и сказала. Не будете ли вы так любезны закрыть дверь?
Каргилл выполнил просьбу и заметил:
— Это очень эффективный способ дать вновь прибывшим почувствовать себя как дома.
Она покачала головой.
— Я очень рада, что должна разочаровать вас. Такой у нас стиль общения. В нашей жизни так много интеллектуальной работы, где все очень точно и научно обоснованно, что мы уже давно сделали правилом теплые эмоциональные отношения на личном уровне во всех областях нашей жизни. Вы почувствуете это, когда будете в городе. А сейчас присядьте, пожалуйста.
Она вытащила карточку из стопки на столе и взяла ручку.
— Вы Мортон Каргилл, не так ли?
Каргилл замер от неожиданности. Он уже придумал имя, которое собирался назвать ей, и теперь растерялся. Чувство тревоги, охватившее его, с каждой минутой росло. Все, что он до сих пор делал в двадцать четвертом веке, совершалось по принуждению, и тем не менее все это время у него было такое чувство, что он сможет повлиять на свою судьбу. Теперь это ощущение пропало. Несмотря на все его усилия, планы и действия, они взяли над ним верх — он подчинялся их воле.
Он заставил себя справиться с растущим отчаянием. Теперь у него оставался только один шанс и один самый могущественный и опасный противник. Если бы ему удалось найти возможность убить Гранниса, это могло бы еще склонить чашу весов в его пользу. Вслух он спросил:
— Меня уже ждали?
Она молча кивнула. Каргилл смотрел, как она записывает его имя, и вспоминал комнату терапии, где его, наверное, ждут, чтобы убить на глазах Бетти Лейн. Нет, он не собирался сдаваться, он будет бороться до последнего вздоха. Чувство самосохранения, стремление выжить во что бы то ни стало было сильнее нахлынувшего на него страха. Нужно как можно больше узнать, выудить информацию у этой девушки. Он спросил нарочито спокойно:
— Непонятно, откуда вам может быть известно мое имя. Вы что, заранее знаете имена всех людей, которые к вам приходят?
