Андрей Ливадный - Ксеноб-19
— А что будем делать мы? — Спросил Миллер, покосившись на Энтони.
— Вы с Хоуком разберите найденные бумаги. Вернее пусть это сделает Энтони, а ты Генрих займись анализом токсинов. Образцы в принесенных нами контейнерах. Нужно быть готовыми к любым неожиданностям, желательно иметь антитоксин на случай внезапного поражения кого-то из членов экипажа.
* * *Полученная информация трудно поддавалась мгновенному анализу — осмысление всего увиденного и услышанного невольно продолжалось: все без исключения члены экипажа «Ланцета» не прекращали думать о видеозаписи, и последующем монологе незнакомого им человека. Глобальные исторические события, загнанные в тридцать минут видео и аудио файлов требовали не только осмысления, их нужно было сначала принять, поверить, что все происходило именно так…
Все они, задумываясь об одном и том же, по-разному реагировали на информационный удар.
Лишь ИПАМ проявлял свойственные искусственному интеллекту качества, — он не обдумывал полученные данные, а оперировал ими, выстраивая собственные причинно-следственные связи.
…
Светлов и Фогель миновали участок кольцевого коридора прошли мимо кибернетического центра уровня, и свернули в радиальный тоннель.
Антон почему-то ощущал дрожь. Он что-то предчувствовал, но не мог понять — что? Из головы не шло удивленное выражение, навек застывшее в чертах лица мумифицированного человеческого тела…
Разгадка находилась где-то рядом, но она страшила Антона, казалась зловещей, как смыкающийся за их спинами мрак.
Иные. Как они могли попасть на уровни бункерной зоны? Не люди же осуществили диверсию, и уж конечно не сотрудники археологической экспедиции, как принято было считать, «по неосторожности» разбудили реликтовые механоформы.
Все наверняка намного сложнее. Взять, к примеру, ИПАМ — у него есть определенный набор регламентированных программ и функций, но даже потенциал саморазвития, полученный в результате накопления опыта, не мог позволить ему совершить несанкционированное действие.
Возможно, не самый удачный пример, — подумалось Светлову. Рагды могли радикально отличаться от созданных человеком машин, действительно, нет никакой гарантии, что чуждые механоформы не были изначально запрограммированы на уничтожение всего живого, вне зависимости от строения органических объектов…
Пока он размышлял, Фогель возился с запертыми дверями. Наконец в тишине темного радиального коридора раздался протяжный скрежет.
— Готово.
— Заходи первым, я подстрахую.
…
Свет фонарей резал мрак, выхватывая из тьмы сложные, вздымающиеся к высокому потолку агрегаты.
— Не пойму, что это? — Курт посветил вдоль длинного ряда одинаковых камер, установленных по обе стороны образованного ими же прохода.
Светлов сделал шаг вперед.
Действительно с такими устройствами ему еще не приходилось встречаться. Слишком массивные, поражающие обилием сопутствующей аппаратуры, они, тем не менее, предназначались для каких-то операций с людьми, — об этом немо свидетельствовали специальные ложа, — некоторые из них оказались закрыты колпаками из прозрачного пластика, другие нет, но все без исключения пустовали.
Светлов мысленно вызвал ИПАМ.
— Передаю данные. Ты можешь идентифицировать тип устройств?
— Это камеры репликации. — Пришел незамедлительный ответ. — Отличаются от обычных камер клонирования тем, что репликант находиться под опекой автоматических систем поддержания жизни в течение нескольких лет, на протяжении которых происходит ускоренный рост и имплантация базовых знаний.
— Это все?
— Общие данные исчерпаны. Тебя интересует специфическая информация.
— Как происходит имплантация «базовых знаний»?
— Они закачиваются непосредственно через стандартный имплант.
— ИПАМ, мне нужны аналогии. Мог я видеть в городе подобные устройства?
Перед мысленным взором Светлова тут же возникла картинка, извлеченная из его же памяти — здание с просевшей крышей в древнем секторе гидропоники, ряды прямоугольных креплений на полу, толстые трубы, идущие от гидропонических ферм к стенам здания.
Первичное поселение колонии.
Теперь ему многое стало ясно. Озарение пришло как вспышка: огромные межзвездные расстояния, которые необходимо было преодолеть, прежде, чем нога человека ступит на иную планету. Могли ли участники экспедиции провести весь полет в состоянии низкотемпературного сна?
Несомненно, какая-то часть могла. Например экипаж, несущий вахту по сменам. Ряд специалистов, чей опыт требовался здесь, на Ксенобе-19. Но полет наверняка занял не один десяток лет, и Антон не мог представить себе размеры корабля, на борту которого разместились бы не десятки, а сотни и тысячи человек.
Скорее всего колонизация происходила иначе. — Подумал он, транслируя свои мысли Фогелю. — Корабль нес на борту несколько десятков спящих пассажиров из числа «незаменимых» специалистов, а так же парк планетарной техники, оборудование для первичного поселения и банк генофонда.
Первым поколением колонистов были репликанты, потом, когда численность населения достигла минимально-допустимого уровня, нужда в камерах репликации отпала, колония перешла на принцип самодостаточности и агрегаты демонтировали… переместив сюда?
ЗАЧЕМ?!
Фогель встряхнул головой, склонился к одной из камер, освещая фонарем ее изголовье.
Он слышал мысли Светлова, переданные через имплант, и сейчас пытался проверить смутное подозрение.
Луч света высветил в изголовье камеры репликации точно такую конструкцию, которую Антон и Клаус уже видели, валяющейся на полу кольцевого коридора: сотни сегментированных пластин плотно примыкали торцами к подобию центрального стержня, который в свою очередь так же делился на различные длине и диаметру отрезки, но в данном случае от них, к изголовью предназначенного для человека ложа, тянулись сотни оптических кабелей.
— Что бы это могло значить? — Фогель посмотрел на Светлова, который присел, читая прикрепленную к основанию агрегата табличку:
«Камера 64. Матрица для имплантации сознания с уровня Х-12-К».
— Проклятье!.. — Хрипло вырвалось у Светлова.
Он вспомнил не свойственное умирающему человеку выражение крайнего удивления, застывшее на лице обнаженного мумифицировано трупа.
Он не подозревал, что на него могут подействовать отравляющие вещества!.. — Полыхнула в рассудке мгновенная догадка.
— Фогель возвращаемся! Бегом!
— Антон, что случилось?!
Светлов не ответил.
Он молча бежал назад к «Ланцету», а в голове стучала одна мысль: «Иной. Среди нас ИНОЙ…»
* * *Генрих работал с образцами, когда в экспресс-лабораторию ворвался Хоук.
Его лицо пылало пунцовыми пятнами, в руках мелко подрагивал чуть пожелтевший от времени лист пластбумаги.
— Миллер, — он бросился к нему, протягивая лист. — Читайте.
— Что это? — Генрих недовольно обернулся, он не выносил, когда его отрывали от дел.
— Читайте!
Доктор взял лист распечатки.
Наверху стоял номер какой-то партии, далее следовала пометка: «сопроводительный лист», репликант номер 341, присвоенное имя — Дана Кенвурд, имплант номер 78346, состояние психики — устойчивое, первичная адаптация в виртуальной среде города пройдена без отклонений, внедренное сознание, — матрица переходной модели Иного, найденная на уровне Х-10-С.
Направляется для дальнейшего наблюдения в условиях социума.
Ниже стояла дата и размашистая подпись.
— Это дата двадцатилетней давности, когда было совершено нападение на бункерную зону. Она ИНАЯ!
В первый момент Миллер просто опешил.
Пожелтевший сопроводительный лист, изъятый Хоуком из пачки таких же документов не мгновенно, но достаточно быстро пояснил ему многое.
Здесь в бункерной зоне, участники экспедиции пытались расшифровать разум Иных, помещая не поддающие дешифровке данные в подсознание репликантов, в надежде что человеческий мозг постепенно адаптирует чуждое сознание, и тогда…
Тогда простой мнемонический допрос мог открыть тайну целой цивилизации, вот почему так тщательно засекретили опыты, и не жалели, ни жизней, ни техники, чтобы извлечь отсюда драгоценные контейнеры с повзрослевшими репликантами, когда на сверхсекретный объект внезапно обрушились очнувшиеся механоформы.
Работавшие тут военные специалисты просчитались, они по всей вероятности столкнулись с самопроизвольным пробуждением части репликантов, чье сознание полностью оказалось захвачено рассудком ИНЫХ.
