Макс Крайм - Пилот Империи
Винсент опустился назад в кресло, наполовину прикрыл глаза и внимательно слушал мои выкладки.
Он тоже наблюдал – тоже оценивал мои реакции.
И я очень рисковал, подгоняя одни непроверенные факты под другие, опираясь лишь на слухи, свои догадки. Но внутреннее чувство не обманывало, как оказалось, подавляющая часть моих предположений была верной. Когда я закончил, родственник задумчиво сидел, напротив. Потом он не спеша ответил:
– Ты очень близок к истине. По крайней мере, что касается основных черт. – Гул-ло вздохнул, словно и не было минутной оскорблённой вспышки. – Похоже, мне действительно не обойтись без твоих талантов. Из моего сына получился отличный аналитик и боец…
Вот и хорошо. Но этого мало, должно быть подтверждение сделки…
Винс сунул руку за пазуху и вынул цилиндр, который он включил в начале нашей беседы. В этот раз стальная трубка светилась практически по всей длине. Он нахмурился и убрал её назад.
– Мы разговариваем уже около двух часов. Моя защита от жучков долго не выдержит. Давай подсократим возможные препирательства. Я согласен на твои условия.
– Тогда я готов выслушать детали.
Чувство удовлетворения разлилось по телу: это его или мои чувства? Интересно в той информации, что сливал ему Дан – была ли хоть фраза, о том, что я являюсь псиоником сенсом? Явно на это ничего не указывает. Тогда получается – псионик ведёт свою игру?
Родитель чуть рассеяно стучал ногтями по пластиковому подлокотнику своего кресла, явно собираясь с мыслями.
– Что ж выхода у нас нет. Действительно наша цель должна быть поражена во время смертельного поединка, за которым Горакс будет непосредственно наблюдать. Он уверен в защите своей ложи и вполне ей доверяет. Ставка и в правду очень крупная, чтобы захватить всё его внимание. Ваш бой с чемпионом будет происходить на мощном стрелковом оружии. Оно будет чуть «подпорчено», то есть настроено на максимальное поражение. Когда бой завяжется тебе потребуется протянуть бой до того момента, когда ослабнет защита ложи, после чего расстреляешь её. К тому моменту я покину ложу, под каким-нибудь благовидным предлогом, внутри останется лишь сам владелец и его охрана. Все они естественно будут в боевой броне. Выбраться через дверь у них не получится, об этом позабочусь я. Единственный оставшийся путь будет лежать через арену. Твоя задача – помешать им.
– Каким образом? Если против меня будет охрана и сам чемпион?
– На этот счёт не беспокойся! Ты должен просто продержаться совсем не много – минуту, или две. Достаточно не выпускать цели с арены. Остальное моя задача.
Ничего себе «минуту или две» – даже с теми навыками, которые вколотил в меня Дан, это будет далеко не так просто, как звучит на словах!
– Сделаю, что в моих силах.
Винсент в протестующем жесте хлопнул ладонью по подлокотнику.
– Ты должен продержаться! Да это будет сложно, но все четыре цели – сам Горакс, и три его телохранителя должны быть ликвидированы! А для этого они не должны покинуть арену – это цена твоей свободы!
– Тип брони телохранителей и у цели?
– У хозяина «Колизея» защита из среднего класса, облегчённый «рейдер». Его телохранители щеголяют в штурмовой броне «Рикард».
Твою ж м-мать!
– Хорошо я сделаю всё, что требуется. Но если поддержка опоздает, хотя бы на полминуты…
Гул-ло ухмыльнулся.
– Успеют… Бой назначен через два дня – отдыхай и набирайся сил. Я надавил на хозяина арены с тем, чтобы тебя перевели в отдельные от остальных заключённых апартаменты и установили круглосуточное наблюдение. Мне не хочется, чтобы кто-нибудь из его наймитов прикончил тебя. Охрана будет выделена из тех, кто прилетел со мной и тоже посвящён в план, – в этом месте Винсент расслабился.
– Вообще-то тебя должны были сразу препроводить в них, но я не мог не увидеться с сыном и немного с ним поболтать. Ведь я действительно узнал тебя лишь, когда увидел сражающимся здесь на арене.
Родич увидел скептическое выражение на моём лице.
– Да, да конечно я сделал это не ради тебя, и даже не себя, а ради успешного выполнения задания. И все-же не ожидал от тебя сразу обвинений и истерики. Хорошо, что ты сейчас спокоен.
Он опять достал и взглянул на свой цилиндр.
– А теперь нам пора заканчивать, защита от прослушки почти выдохлась.
Винс Гул-ло встал и подошёл к двери. Постучал в створку два раза.
Скоро к нам заглянул один из конвоиров. Меня отцепили от стула, вытащили за дверь и вновь повели извилистым коридором к тому месту, где мне предстояло пробыть последние два дня в неволе. Отец умудрился заронить в меня зерно сомнения, своими последними словами. Если до этого мне казалось, что он хитро играет со мной, то последняя улыбка и теплота в словах опровергали все впечатление от всего разговора.
Я упрямо встряхнул головой – нет не может быть – он изменился. Я тоже изменился и не могу безоглядно доверять людям. Хватит!
Ситуация слишком уж сильно напоминает парадокс. Как-то инструктор задал в учебном классе интересный вопрос. Когда шпион сообщает вам, что он лжец и шпион, стоит ли ему верить? Так, и Гул-ло сам сознался в том, что он контрабандист. Лжец и преступник. Почему он должен быть со мной откровенен? Определенно стоит быть начеку.
Верить… стоит только… себе.
Мы остановились у глухой двери в том же парчовом коридоре. Я огляделся по сторонам, возникло чувство, будто мы вернулись обратно. Через несколько мгновений оно исчезло. Ни картин, ни мраморных статуй тут не было. Лишь одна единственная дверь и путь назад. Охранники отомкнули кандалы и втолкнули меня внутрь. Дверь закрылась. Загорелся свет.
Растирая затёкшие руки, я огляделся в скромно обставленном помещении. По сравнению с камерой, в которой нам довелось пробыть с Греком около полугода, это помещение было просто шикарным: удобная кровать, стол в середине, даже галовизор в углу – сомневаюсь, конечно, что по нему показывают имперские передачи. Я приоткрыл дверь в углу – нормальный сортир и душевая кабина в просторной ванной. Вот за это конкретное спасибо! Хотя конечно я тебе пока не верю – есть у тебя ещё один интерес в этой истории. Не знаю пока какой, но точно есть! Как Винсент не таил свои мысли, а кое-что я сумел всё-таки уловить на уровне скрытых и алчных желаний. Обязательно выясню что это – поклялся я самому себе.
* * *Воронка, с прессованным до зеркального блеска дном.
Опаленная до крохотных лавовых озерков каменная щебёнка. Кое-где тёмная – остывшая, кое-где раскалённая и сплавленная в единый алый блин. Винтовка взвизгивала в руках. Следы поединка усеивали значительную часть арены.
Бой с чемпионом затягивался. В этот раз: никаких маскирующих полей или защитных экранов, просто драка один на один. Естественно при полной поддержке всей мощи наших боевых скафандров.
Я высунулся из-за бетонированного укрытия и едва успел отпрыгнуть в сторону. Серый обломок, за которым я прятался, покрылся сетью трещин и разлетелся на куски, обдав меня порошковой пылью. По наплечной пластине скафандра сильно ударила отлетевшая арматура. Ей банально не хватило пробивной мощности, чтобы раскурочить многослойную броню, но распластался плашмя на щебне совершенно открытый для прицельного удара. К счастью наводящий компьютер в моём скафандре успел первым зафиксировать цель, и я четыре раза подряд нажал на спуск плазменной винтовки, заставляя чемпиона спешно спасаться самому и нырять носом вниз.
Данная схватка была очень странной. Противник уже давно мог несколько раз наделать из меня отбивных, но то ли был не в форме и просто не успевал воспользоваться возможностями, которые я ему предоставлял, то ли специально их игнорировал, предпочитая расправиться с назойливым гладиатором как-то по-особенному. Если в первом случае я мог на что-то рассчитывать, то во втором под сомнение попадало сразу несколько пунктов, одним из которых было успешное выполнение возложенной на меня Гул-ло задачей.
Таймер внутри шлема упорно отсчитывал секунды и минуты до отключения энергии лоджии. А ни я, ни чемпион не могли или в его случае не хотели нанести решающего удара. Попытка прощупать противника на ментальном уровне провалилась сразу. По ощущениям я не мог пробить его ментальный блок, и это тоже добавляло чёрных сомнений в мой разум.
Я вскочил и, продолжая постреливать в сторону чемпиона, кинулся к очередному укрытию. Скрывшись за новым обломком, я попробовал приём, который мы осваивали когда-то с Даном. Закрыл глаза и как можно более подробно представил, как энергия струится внутри моего тела. Затем заставил заранее накопленный энергетический псионный запас перетечь в плазменное оружие, придал остроты ментальному образу и закрутил его разрушительной воронкой. Связал пуповиной псионическую решётку на винтовке со своей собственной энергетикой. Не знаю, как на самом деле, а мне показалось, что оружие в моей механической руке сразу громко загудело как мощный ретранслятор. Его мелкая дрожь передавалась сквозь металлические сочления прямо моему физическому телу.
