Сергей Лукьяненко - Конкуренты
— Да, — спокойно ответил Решетов. — Зарабатываем деньги. Предоставляя взамен людям ценнейший в мире товар — азарт, приключения, радость жизни. Но если уж вам так хочется найти некий высший смысл… Знаете, чем мне платил господин Богомолов?
— Золотом? — предположила Лена. — Драгоценными камнями?
— Фу, как банально! Информацией, Елена. Идеями. Техническими решениями, не имеющими аналогов на Земле. Есть у нас в конторе паренек, в игре его зовут Бледный Лис. Хороший умный мальчик. Так вот, с точки зрения патентного бюро, он — разносторонний технический гений. У него уже сорок патентов… якобы им придуманных. Половина — ерунда, но это специально, для маскировки. Но восемь этих патентов закрыты, потому что их можно использовать… скажем так — не только в мирных целях. Я одного боюсь: парня все настойчивее зовут в секретные лаборатории.
— Они еще остались? — фыркнула Лена.
— Есть маленько. Да ладно, что там военные разработки… мы уже специально такие вещи не патентуем, чтобы внимания не привлекать. Как вам застежка, которая удобнее молнии, дешевле пуговиц и проще «репейника»? Жалко, что завод строят у себя японцы, потом у них же и станем покупать… А мыльные пузыри, которые настолько прочны, что ими можно пару часов в футбол играть? А устройство, которое делает обычную воду черной, сохраняя все ее физические, химические, органолептические качества неизменными? Знаете, сколько за такую установку готовы отдать производители алкоголя? А дизайнеры? А оптики? Кстати, про оптику… технология прозрачного металла — интересно? Но это мы и озвучить боимся, нас всех под замок посадят… не пришло еще время.
— Выходит, вы ко всему еще и патриоты, — сказал Валентин. — Пытаетесь Родину вперед планеты всей вывести.
— Что вы, Валентин. Если бы! Вы что же, думаете, только мы в контакте с цивилизацией господина Богомолова? Вы думаете, аналогичные игры в США, в Германии, в Японии, в Китае — это просто игры? У них больше двадцати вербовочных пунктов на Земле!
— Но ведь там, на Плюшке, нет никого… — пробормотала Лена.
— Вселенная большая. Есть другие игры. Другие станции. Другие корабли. Другие противники. Но суть — та же самая.
— Но зачем? Неужели вам не интересно? — выпалил Валентин.
— Что, играет профессиональное любопытство? А вот сейчас я вам сделаю предложение, от которого вы не сможете отказаться. — Решетов широко улыбнулся. — Сами понимаете, для нас крайне опасно, если вы будете распространять информацию налево и направо. И это может нас вынудить… на очень нежелательные меры. В то же время вы убедились, надеюсь, что мы не злодеи, не обманщики, даже не беспринципные… не совсем уж беспринципные бизнесмены. Так присоединяйтесь к нам!
Лена присвистнула.
— Я оформляю вас на работу, — сказал Решетов. — Аппаратура со смертью Богомолова работать не перестала, я проверял. Значит, и мы продолжим работать. Надеюсь, к нам приедет другой эмиссар… они довольно спокойно относятся к смерти, их гибель одного посланца не шокирует. Будем работать! Будем удовлетворять желания игроков. Будем способствовать прогрессу человечества в целом и нашей страны в частности. Возможно, сумеем понять, что все-таки движет этими существами. А там начнут возвращаться наши посланники… все расскажут лично.
— Это очень неожиданно, — сказал Валентин. — И довольно заманчиво, не скрою. Но какие у нас основания вам доверять?
— А вот такие. — Решетов внезапно резко выбросил вперед руку, которую до сих пор послушно держал за головой.
В руке был пистолет. Такой же, как тот, что держал — давно уже отведя ствол в сторону — Валентин.
— Это вибробластер, — сказал Решетов. — Он настроен на широкий луч и с такого расстояния мгновенно раздробит вам кости и перемешает все внутренние органы в кашу. И не пытайтесь меня опередить. Вы не профессионалы. В отличие от меня.
Несколько секунд все молчали.
Инна закрыла глаза, сильно, до морщин, сжав веки. Валентин вяло подумал, что ей не хочется еще раз наблюдать, как убивает вибробластер.
— А теперь, — сказал Решетов, — внимание. Самая неожиданная часть программы. Я опускаю свой бластер и аккуратно кладу его на пол.
Валентин и Лена как зачарованные следили за его движениями. Положив пистолет, Решетов снова демонстративно заложил руки за голову. И спросил:
— Вам достаточно такой демонстрации добрых намерений?
— Знаешь, Катран, — тихо сказала Лена, — мне кажется, что он нас переиграл. Ты как хочешь, а я… я принимаю его предложение. Не сердись.
Она заткнула свой пистолет за пояс.
Валентин глубоко вздохнул. Встал. Положил вибробластер мертвого чужого на стол. Развел руками.
— Ну и слава Богу, — сказал Решетов. — Будем считать, что вы в штате. Кстати, глянули бы на паренька… может, это ваш знакомый?
Валентин и Лена обменялись взглядами. У обоих мгновенно мелькнула одна и та же мысль.
— Не мог Олег нас опередить, никак! — воскликнула Лена.
— А он вообще был на кухне, когда мы уходили? — спросил Валентин.
— Но зачем ему… — начала Лена. Бросилась к неподвижному свертку, развернула штору, всмотрелась в бледное, слегка одутловатое лицо. Покачала головой: — Нет… не знаю. Молодой парнишка. Интеллигентный такой… ботаник типичный.
Валентин глянул — и тоже покачал головой.
— Значит, кто-то из игроков, — вздохнул Решетов. — Жаль парня.
Валентин кивнул и отвел глаза. Почему-то ему показалось, что этот юноша должен уметь играть на скрипке.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ,
в которой нас отпускают — и мы узнаем для чего
— Это было самое мудрое решение, к которому только могли прийти ваши двойники, — сказал Вадим Эдуардович.
Мы снова были в зале под прозрачным куполом. Тем же составом, только Бледный Лис отсутствовал. Вадим Эдуардович только что закончил долгий рассказ — про то, как на Земле мы пришли к взаимопониманию, «можно сказать — добились консенсуса», и теперь будем работать вместе.
— Сами понимаете, что и на Плюшке вы теперь не рядовые пилоты, а члены администрации. Те, кто знает чуть больше остальных… чуть — потому что всей правды, к сожалению, не знает никто из нас. Можете оставаться на станции. Можете присоединиться к группе Бледного Лиса — их всего трое, а нам нужны оперативные агенты для улаживания кризисных ситуаций с кланами.
— Заманчиво, — сказала Лена, то ли насмешливо, то ли всерьез. — Нет, правда, очень заманчиво. А на спецснабжение поставите?
— Ты о чем? — мрачно спросила Инна. Нижняя губа у нее была заклеена широкой полоской пластыря. Кажется, ее не особо радовало, что из категории врагов и заключенных мы вдруг переместились в разряд союзников и друзей.
— Ну, сигареты… бухло иногда нормальное… вина хочется выпить. А еще я хочу котенка!
— Да нет никакого особого снабжения для администрации! — резко ответила Инна. — Это все пилотские бредни! Корабль — дадим получше. Зарплата будет хорошая. Но…
— Инна… — Вадим Эдуардович положил руку ей на плечо. — Не заводись. Спецпайков у нас нет, конечно. Любая система начинает разлагаться, когда вводит необоснованные нефинансовые блага для руководства. Но Катран с Водилой и впрямь много чего хорошего сделали для всех нас. Опять же на Земле они теперь с нами… Посылки мы с тобой получаем… от самих себя?
— Получаем, — призналась Инна.
— Ну так? Будет Водиле котенок. И с табаком улучшим ситуацию. Мы, конечно, специально это все ограничиваем, нечего пилотский состав травить. Передать груз с Земли — невелика проблема.
— Еще надо решать проблемы с половой диспропорцией, — сказала Лена. — Женщин надо больше. И ученых на Эдеме поддержать, вдруг чего-то у них получится.
— Тут, боюсь, все не так просто, — сказал Вадим Эдуардович. — Чужие нас предупредили сразу, что возможности размножаться не будет. Не запретили, а поставили перед фактом. Может быть, не хотят конкурентов под боком разводить…
— Да какие мы им конкуренты! — махнула рукой Инна. — Давно понятно, что они стерилизовали эту часть галактики. Каким-то своим методом. Именно, чтобы конкуренты не мешали. Вот им и пришлось за нами переть через триста с лишним парсеков.
— Так зачем мы им? — спросил я.
— Спроси чего полегче, — ответила Инна. — Из того хмыря на Земле это вытянуть не удалось. А здесь и спросить некого. На Плюшке их либо нет, либо таятся.
— Вряд ли, — поморщился Вадим Эдуардович. — Анализы крови берутся у каждого. Уж отличить человеческую кровь от жучиной мы бы смогли. Другой вопрос, что внутри Плюшки до сих пор куча мест, куда мы не заходили. Какие-то технические отсеки, ходы между ними… можно роту спрятать.
Я сидел, смотрел на этого человека — действительно приятного, неглупого, вроде как и не злого… при этом вырубившего меня одним ударом. И, наверное, без колебаний выбросившего бы в открытый космос — если бы на Земле мы с ним не столковались.
