Дэвид Файнток - Надежда победителя
– Друг. – Я протянул главарю руку. – Друг всех сабов.
Мы обменялись рукопожатиями. Эдди вздохнул с облегчением.
– Какой хочешь новый закон? – спросил Алвин.
– Не убивайте того, кто приходит к вам в гости с добром. Убивайте только того, кто на вас нападает.
– Закон? – крикнул он толпе.
– Да! – ответили десятки глоток.
– Сабы одобрили закон. Проси, Рыболов, у сабов, что хочешь.
Мне все еще не верилось в спасение, от нежданного успеха кружилась голова. На ватных ногах я подошел к лавке.
– Мы принесли вам плату, чтобы пройти через вас на восток.
– Зачем на восток?
– Пройдем через юнов, будем искать мою жену.
– Юны дерьмо, исты тоже. Не пустят.
– Мне надо пройти. Пройду.
– Ладно. – Алвин обратился к толпе:
– Поможем Рыболову пройти на восток! Джоза, Ло, принесите плату для юнов! И для истов!
– Сколько?
– Все!
Джоза и Ло побежали вглубь тоннеля. Алвин что-то шепнул другому сабу, и тот вскоре принес мою коробку с батарейками.
– Бери, Рыболов, твоя, – сказал Алвин.
– Ваша, – возразил я. – Плата.
– От Рыболова не берем платы.
– Тогда дар.
– Ладно, – улыбнулся Алвин. – Дары Рыболова берем. Пошли. – Он спрыгнул на рельсы, повел меня в темную глубину тоннеля, освещая путь фонариком. За нами шли Эдди и несколько сабов. По пути Алвин рассказывал:
– Когда не было «верхних» с их вертолетами, это место называлось сабвей. Или метро. А потом не стало сабвея. Остановили, закрыли. Три поколения назад это было. Поезда испорчены давно. Мы чиним.
– Много у вас тоннелей?
– В Манхэттене много. А дальше пути завалены, закрыты. Мы их закрыли. Многие лезли к нам. Плохие банды. Мы отгородились.
Мы подошли к старому вагону. Алвин прыгнул в кабину машиниста, включил фары, подал мне руку. Я поднялся по ржавым ступенькам. Эдди, Джоза, Л о и другие сабы с радостным гиканьем забрались в вагон. Поезд тронулся с места, стал медленно набирать скорость.
– Мы накопили много батареек, и теперь поезд ездит, – с гордостью объяснял мне Алвин. – Мы не такие дураки, смогли починить поезд.
Поезд остановился. Алвин остался, а остальные сабы вывели нас с Эдди на поверхность. Джоза начала торговаться с трущобниками из племени истов. Заплатив им, Джоза вернулась к нам с радостным известием:
– Мэйсы теперь живут в двух километрах отсюда около реки. Они выбили эфдээров.
– Кого?
– Тех, кто жили у дороги. Она называется Ф. Д. Р. Франклин Делано Рузвельт. Дорога вдоль реки.
– Я ж говорил, мэйсы прорвутся! – возликовал Эдди.
– А что исты слышали об Анни? – спросил я.
– Сказали, ночью на 34-й какая-то девка убила шесть юнов.
– Она! – воскликнул Эдди. – Анни! Она там была! А потом, ясно, пошла на восток. Я ужаснулся:
– Разве Анни могла убить шесть трущобников?
– Запросто, капитан! Она может! В Сентралтауне она лопухнулась, а здесь трущобы ей как дом родной! Дома лучше! И юнов замочит и бронков. Мы, мэйсы, такие.
– Боже правый! – У меня волосы зашевелились.
Шествие в сопровождении сабов и истов по солнечным улицам после всех ужасов показалось мне сказкой, счастливым сном. Слева была видна Ист-Ривер, вдоль которой за высоким забором тянулась разбитая автострада Ф. Д. Р.
– Осталось два квартала нашей земли, – сказал один из отряда истов. – А дальше опасно. Мэйсы нападают на нас каждую неделю. Мы всегда отбиваем гадов.
Эдди дернулся, но я успел схватить его за руку.
Последний квартал территории истов являл собой печальное зрелище. Дома, некогда украшавшие речной берег, были разгромлены.
– Где живут мэйсы? – стал закипать Эдди.
– Хрен их знает, – пожал плечами ист. – Где-то здесь. Может, в реке. Мэйсы все гикнутые. Я тут же вмешался:
– Молчать, мистер Босс!
У спорного квартала исты остановились.
– Дальше идите одни, – сказал начальник отряда. – Мы будем ждать здесь. Когда вернетесь, проведем вас обратно.
Мы с Эдди побрели по тротуару, заваленному щебнем и битыми кирпичами, завернули за угол. У столба стоял пацаненок со свистком на шее.
– Ты мэйс? – спросил его Эдди.
– Уносите жопы, пока не мясо, – бесстрашно послал нас щенок.
Эдди слегка хрястнул его головой о столб и дернул свисток так, что веревка на шее щенка лопнула.
– Ты мэйс? – грозно повторил вопрос Эдди.
– Пошел на… – Остальное мальчишка не успел произнести, «вразумленный» ударом пудового кулака Эдди.
– Полегче, мистер Босс, – забеспокоился я.
– Ничего, маленько поучить не помешает.
– Я мэйс, – сознался щенок. Эдди сунул ему в руку свисток.
– Зови Сэма и Бонн! И Рэйфа!
Щенок свистнул три раза. Я думал, сейчас словно из-под земли выскочит толпа, но никого не было целую минуту. Наконец выпрыгнули из окна, но всего трое: двое с ножами, один с дубиной.
– Назад, капитан! – крикнул Эдди, схватил мальчишку и выставил его перед собой вместо щита. – На кого прете, мэйсы?! На Эдди Босса? Бонн, ты? – Эдди пристально рассматривал молодчика на пару лет младше себя. – Подрос, однако!
– Прочь, ист! – зарычал тот и бросился на Эдди с дубиной.
Эдди швырнул в него пацаном, подскочил, вырвал дубину.
– Забыл, как я спас твою жопу от бродов?! Я Эдди Босс!
– Стоп! – Бонн вскинул над головой руку. – Эдди забрали.
– Я вернулся! – торжествующе объявил Босс. – Снова дома!
– Кто этот?
– Капитан. Ищет Анни.
Мэйсы ошарашенно переглянулись.
– Где она? – выпалил я.
– Сука пришла ночью, брехала, что была в космосе и даже видела летающих рыб. Совсем нет мозгов. Добрехалась, что муж у нее тот самый капитан, что бьет рыб. В натуре гикнулась.
– Что вы с ней сделали?!
– Ничего, капитан. Совсем не били, просто не помогли.
– Скажите капитану, где Анни! – приказал Эдди. – Быстро!
– Там она, Эдди, – показал Бонн на дальний дом и схватил пацаненка за воротник. – Живо найди Сэма, скажи: Эдди Босс вернулся!
– Иди, капитан, – сказал Эдди. – Теперь они знают: мы – мэйсы. Не тронут.
Я побежал сломя голову, влетел в дверной проем, из которого была выбита дверь. Внутри валялись обломки мебели, мусор, отвратительно воняло фекалиями. В углу сидела моя жена, зажав уши ладонями.
– Анни… – Не слышит? Я крикнул изо всех сил:
– Анни! Я пришел за тобой!
Она опустила руки, долго смотрела на меня, как на привидение.
– Никки? Что ты здесь делаешь?
– Я пришел за тобой. Пошли домой.
– Не, я сука мэйсов, – прошептала она.
– Нет, ты жена моя!
– Ты не трущобник, – покачала она головой. – Не хочу идти с тобой, Никки.
– Чего ты хочешь, Анни? Остаться здесь? В этой грязи?
– Сама не знаю, чего хочу.
– Ты заболела от лекарств. – Я присел рядом с ней на корточки. – Пошли со мной.
– Не пойду.
– Хочешь, я отвезу тебя к своему отцу? Там нет трущоб, там маленький городок.
– Нет, я умею жить только в большом городе с мэйсами.
– Научишься, Анни, – веско сказал Эдди, возникший в дверном проеме. – Я научился, ты тоже сможешь.
– Эдди! – Анни вскочила на ноги. – Эдди!
– Мы уже не трущобники, Анни, хотя и не «верхние». Ты не должна жить здесь, ты должна пойти с ним. Он любит тебя.
– Какая это любовь?! Он затащил меня на ту планету, бросил в развалинах! Меня били, трахали, потом ограбили! А потом потащил обратно, засунул в больничку, как в тюрьму!
– Зря говоришь, капитан не виноват.
– А кто виноват?
– Я виноват. Я зря трахал тебя. Не имел права.
– Как не имел?! – искренне удивилась она. – Имел! Ты же мэйс! И я мэйс! Мы оба мэйсы!
– Были мэйсами. Иди с капитаном, – терпеливо увещевал ее Эдди. – Иди с ним, так будет лучше.
– С Никки? – Она вытаращилась на меня, как на незнакомца. – Нет! Нет… – Рыдая, Анни уткнулась Эдди в грудь.
Он стоял столбом, даже не пытаясь ее обнять, а Анни рыдала все громче, все жалобнее. Эдди вопросительно смотрел на меня.
Я кивнул ему. Он осторожно облапил ее своими огромными ручищами, принялся утешать:
– Анни, ты должна пойти с капитаном. Должна. Не плачь, я с тобой. Буду с тобой, пока капитан позволит. Я с тобой.
– Я с тобой, – прошептал я бессильным эхом.
Сабы, как истинные друзья, дождались нашего возвращения. Два десятка сабов и несколько мэйсов повели нас вдоль реки к новому анклаву ООН. Всю дорогу Анни угрюмо молчала, цеплялась за Эдди, снисходительно позволяя мне держать ее за руку.
Наша группа благополучно добралась до высокого забора, ограждавшего цивилизованную территорию. Анни, Эдди и я вошли в охраняемые ворота, а наш почетный эскорт – сабы и мэйсы – отправились обратно. Я позвонил в «Шератон» и приказал Адаму прилететь за нами на вертолете.
В отеле Анни была такой же подавленной. Я помог ей смыть в ванне трущобную грязь, ласково рассказывал о своих приключениях. Она благосклонно внимала, но о своих похождениях помалкивала, а я не решался спросить.
