Кен Като - Гнев небес
Лаббэк, одетый в тяжелый пиджак, наблюдал за поединком, стоя в десяти ярдах от них. Здесь, в Лексингтоне, в разгар лета он выглядел, словно в монастыре. Лаббэк не находил себе места среди развлечений, которые устраивала Президент во время ежегодного летнего отдыха. Государственный секретарь чувствовал себя как выброшенная на берег рыба. Рядом с ним в тени стояла Реба. Райнер еще не успел заметить, что с ней был какой-то высокий мужчина в голубом пиджаке флотского покроя.
«Должно быть, это тот самый астронавт, который сломал ему руку и грозился убить, — подумал Ле Гран. — А флирт Ребы и Курта, вероятно, закончился, не успев начаться. Но как понять идиотскую манеру Райнера называть Лаббэка „папочкой“? Конечно, между ними не было родства, но Райнера одно время принимали в доме государственного секретаря, словно зятя. Лаббэк по-прежнему подвержен своей слабости. Он убежден, что ему в зятья необходим скрытый пси-талант. Этот наивный человек уже потратил кучу денег в „Ашраме“ Рамакришны, чтобы убедиться в том, что Райнер начисто лишен этого качества. Нелепая прихоть! Лаббэк просто в плену у моды. Ему хочется, как это сейчас принято у нас, выдать дочь за пси-таланта, но не за старого. Так что, астронавт, у тебя нет практически никаких шансов».
Конрой Лаббэк никогда не мог наладить какие бы то ни было пси-связи, чтобы составить достойную партию своей дочери. Другие девушки из светских кругов выходили замуж за пси, а Реба по-прежнему оставалась одинокой. Пытаясь помочь дочери, Лаббэк взял под свою опеку Райнера, как студента РИСКа, и нанял для него частных учителей, которые пытались обучить Курта космическому анализу и экстрасенсорной коммуникации. Но Райнер развеял все надежды государственного секретаря, оказавшись бездарнейшим учеником, начисто лишенным пси-интеллекта.
Одна весьма немаловажная деталь в генеалогии Райнера в данный момент очень занимала Ле Грана. Райнер приходился кузеном злейшему врагу Ле Грана — Хальтону Хенри, нынешнему вице-президенту. Самая приятная перспектива состояла в том, чтобы заманить обоих родственников в ловушку и уничтожить, избавиться от них навсегда. Затем Ле Гран намеревался устранить и Лаббэка, обвинив его в связи с «преступниками». У Отиса было не слишком много времени, чтобы обдумать детали, поэтому он решил остановить поединок.
— Что, Ле Гран, устали уже? — спросил Райнер.
Ле Гран не придал значения насмешке и повернулся к Лаббэку.
— Я готов выслушать вас, господин секретарь. О каком срочном деле вы только что говорили?
— Весь сектор охвачен кризисом, сэр, — мрачно проговорил Лаббэк. Лоб его наморщился, и лицо приняло серьезное выражение.
— Кризисом? — переспросил Ле Гран. — Почему вы ничего не говорили мне об этом? Возникла какая-нибудь новая угроза?
— Армия барона Харуми блокировала нашу границу.
— Но он не сможет пробраться через систему Калифорнии — ему нечем будет кормить людей.
— Может быть, вы и правы, хотя неизвестно, долго ли еще сохранится такое положение дел.
Ле Гран вложил меч в ножны и отдал его тренеру, затем взял полотенце и начал вытирать пот с лица и шеи. «Политический деятель всегда должен находиться в хорошей форме, — подумал он. — Но, если присмотреться, каким способом мы ее достигаем? Сражаемся на мечах, как заправские самураи. Даже здесь мы не избежали влияния культуры Ямато. В нашем открытом обществе от нее никуда не деться. Односторонний культурный обмен ни к чему хорошему не приведет. Впрочем, сражение на мечах — неплохая тренировка, вне зависимости от того, где этот меч изготовили».
Ле Гран уселся за столик и сделал глоток апельсинового сока. Он вынудил Лаббэка терпеливо ждать, пока не выпьет весь стакан. Райнер, заметив рядом с Ребой знакомого ему астронавта, нахмурился и отвернулся. Курт не мог на этот раз затеять скандал при Лаббэке и гордо направился к дому в сопровождении своих гогочущих дружков. Ле Гран повернулся к Лаббэку.
— А теперь расскажите мне, что случилось.
Лаббэк оперся о балюстраду. В своем строгом черном костюме он резко контрастировал с Ле Граном, который стоял перед ним в белой рубашке с вышивкой.
— Прочтите вот это!
Ле Гран взял листок бумаги, беззаботно положил его на стол и прочел. Внутри у него все закипело. Лаббэк снова спрятал донесение разведки во внутренний карман пиджака и с усмешкой взглянул на Отиса.
— Вы что, проглотили язык, сэр?
— Это превзошло все мои ожидания, — ответил Ле Гран.
— Вот доказательство того, что Хальтон Хенри и его компания договорились с послом Ямато три месяца назад, предав наши интересы.
— Простите, но в сообщении говорится, что кучка торговцев собрала флот для перелета в Европу и что Хенри, его друзья и Окубо попытались этому воспрепятствовать.
— Они попросили барона Харуми задержать американский торговый конвой!
Ле Гран пожал плечами, как будто не замечая возмущения государственного секретаря.
— О’кей. Чем же все это закончилось? Японцы задержали наш конвой?
Лаббэк выпрямился и с негодованием посмотрел на Ле Грана.
— Вы прекрасно знаете, что нет.
— Так в чем тогда дело?
— Флот сумел пройти только потому, что стартовал на два дня раньше предполагаемой даты. Торговцев кто-то успел оповестить. Нам неизвестно, кто, но нетрудно догадаться.
— Ну и что? Все эти проблемы — личное дело Хенри и его друзей.
— О, Боже! — воскликнул Лаббэк. — Да ведь это диверсия, чтобы поднять панику на бирже. Ни что иное, как государственное преступление. Хенри явно пытался спровоцировать гражданскую войну в Американо!
— Как много вы можете извлечь из двух почти ничего не значащих строчек донесения, господин секретарь.
— Я могу сказать больше. Президенту. Если вы участвовали в этом и утаили их планы…
— Что?!
Лаббэк не ответил, чтобы избежать открытой угрозы. Он повернулся и ушел вместе с дочерью и ее спутником. Ле Гран взял еще один стакан сока. Он разозлился на Лаббэка из-за его намеков. К тому же вся эта возня вокруг Хенри могла помешать собственной игре Отиса. Ле Гран не верил в то, что Хальтон Хенри мог вести себя так необдуманно.
«Лаббэк уверен, что у меня есть общие делишки с вице-президентом, — взволнованно думал Ле Гран. — Он убежден, что я вожу дружбу с Хенри. Ну и черт с ним! Зато я сумею показать Алисе, кто из ее советников поддерживает тайные связи с послом Окубо, а кто нет. — Ле Гран еще раз поднял стакан и залпом осушил его, так что на дне остались только выжимки. — Что бы ни случилось, — размышлял Отис, — Лаббэк вряд ли помешает моим планам в отношении Хальтона Хенри. Если все будет нормально, вице-президент появится в Шатто после полудня. И вот тогда, при встрече, я зачитаю ему смертный приговор». Ле Гран встал и направился в особняк, желая уединиться и получше все обдумать.
Полуденная жара привела Алису Кэн в тень кабинета. Необходимо было укрыться от потока ультрафиолета, который излучало мощное солнце системы Либерти. В особняке, по которому свободно бегали дети и собаки, царила прохлада. Алиса развлекалась беседой в дружеской компании. Ле Гран заметил, что рядом с ней сидела Кэрол Форд. Он отвернулся. «Не нужно возбуждать ревность Алисы, — подумал Ле Гран, отгоняя мысль о том, что, возможно, он мало что значит для Президента. — Хорошо, что Кэрол сидит рядом с ней. Во всяком случае, сегодня Алиса не будет подозрительна».
Всем уже было известно, что он тайный любовник Кэрол. Он пустил слух, будто бы оскорблен сплетнями, но это мало утешило Алису. «Эти женщины… — размышлял Ле Гран, раздражаясь. — Они просто не способны понять, что мужчина не властен над своими желаниями. Они находятся за гранью чувств и даже за гранью смертельной угрозы. К тому же некоторым мужчинам нужны не совсем обычные выходы для сексуальной энергии. — Ле Гран слегка улыбнулся. — Что мне действительно необходимо — так это две женщины в постели одновременно. Только это способно меня удовлетворить. Жаль, что кроме синтетиков мало кто может играть в такие игры, не испытывая ревности. Но синтетики скучны и утомительны своим однообразием.
Моя страсть — настоящие властные женщины. Подкрадываться к ним и ловить их в свои сети — самое лучшее развлечение. Завоевание Кэрол стало своего рода охотой. Но совсем недавно попалась еще одна — вдова Клайтона Шерфилда. Обе неплохи и скрашивают мои поражения в охоте за телом Алисы, хотя вряд ли они согласятся залезть в мою постель одновременно. Представляю, что бы стало с благонравной Алисой, если бы она увидела эту жанровую сценку, — сладострастно хихикнул Ле Гран. — Со времен СПИДа широчайшая сфера человеческого самовыражения оказалась под запретом. Лекарство давно найдено, но сексуальная свобода, к сожалению, не получила прежнего распространения. Черт бы побрал эти общественные пережитки, из-за которых я не могу заниматься хорошим сексом в открытую!»
