Владислав Выставной - Планета на прокачку
– У Макара, как обычно, приступ мании величия, – предположил Виталик, брезгливо принюхиваясь к забытому запаху городских улиц – выхлопным газам вперемешку с пылью. – Это, надо сказать, лечится с большим трудом. Я бы порекомендовал тебе поиграть в «раба и госпожу», где ты был бы невольником у крепкой и решительной женщины. Желательно такой же, как и мы, землянки…
– Э, нет, – обрадовался Макар, словно он до этого специально провоцировал приятелей на столь аппетитный спор, – какие ж мы с тобой теперь земляне? Мы теперь граждане Галактики. Особенно Илья, у него и права есть. Нельзя же сказать владельцу машины, что он – гражданин «запорожца» или там «КамАЗа». Смешно просто. Не-ет, мы теперь совсем другие! И ответственности у нас стало куда больше. И теперь больше всего я боюсь, знаете чего? Что кто-то из них обо всем догадается! Я, например, спать спокойно не могу – все думаю, что же тогда начнется, а? Даже аппетит пропадать стал…
– О да, это заметно, – кивнул Виталик, разглядывая «усы» из мороженого на возбужденной физиономии Макара.
Илья лишь хмыкнул на это замечание.
– Вот-вот. Но мне кажется, что утечка информации все-таки неизбежна, – прищурился Макар. – Спецслужбы – они, если что, спинным мозгом чуют неладное… И если весь этот народ все-таки догадается… Представляешь, какой хаос воцарится в мире?! И как ты, пилот и хозяин, намерен усмирять бунт на своем корабле?
– Чего? – удивился Илья. – Какой бунт? Кого усмирять?
– Жильцов своих, – пояснил Макар. – Или пассажиров – как угодно назови. Ведь как только пойдут слухи о том, что планета мчится в тартарары, что Солнца как такового больше нет на месте, а Луна крутится как бешеная – что угодно случиться может. Во-первых, на биржах паника обеспечена. Следом – массовые самоубийства. Знаешь, сколько народу сейчас сидит и придумывает себе повод, чтобы свести счеты с жизнью?
– Что-то ты круто загнул… – неуверенно сказал Илья.
– А мне нравится ход его мыслей, – сказал Виталик, поправляя на переносице запыленные очки. – Пусть он даже, как обычно, несколько перегибает…
– Ничего я не перегибаю! – Макар сделал страшные глаза. – После восстанут всякие религиозные секты, начнутся самосожжения и ритуальные убийства. А потом какой-нибудь замученный дедовщиной психопат перебьет собственных сослуживцев на атомной подводной лодке и устроит нам ядерный апокалипсис…
Макар задумчиво лизнул мороженое. Очевидно, представленная картина произвела впечатление на него самого.
– Впрочем, – продолжил Макар, – нам с тобой бояться нечего. Слава богу, мы всегда можем смыться с этой посудины, как те крысы с тонущего корабля…
– Еще и крысой обозвал, спасибо, – хмыкнул Илья. – За что я тебя уважаю, так это за натуралистичность мышления. Умеешь ты создавать картины – аж жить не хочется.
– Зато когда понимаешь, что все в действительности не так мрачно, сразу становится хорошо и легко! Согласись, а? – подхватил Макар и весело подмигнул двум идущим навстречу девушкам.
Девушки не замедлили захихикать и, искоса поглядывая на друзей, перекинуться парой едких замечаний. Виталик немедленно принял эту язвительность на свой счет и, сложив руки на груди, обиженно нахохлился.
– Эх, – мечтательно произнес Макар, провожая девушек сальным взглядом, – знали бы они, что мимо, замаскированные под молодых оборванцев, проходят настоящие хозяева мира…
Возле девушек притормозил роскошного вида джип. Опустилось стекло водительской двери, и оттуда донесся невнятный басок. Девушки расцвели и охотно вступили в беседу с водителем-невидимкой. Тот обдал девушек клубами сигаретного дыма. Однако же приятной беседе это не помешало.
Наблюдая эту картину, Макар задумчиво капал на свой живот остатками растаявшего мороженого.
– Вот, – сказал он, – еще одна несправедливость нашего мира. Еще один повод испепелить его к чертовой бабушке, чтобы никому неповадно было. Может, по пиву, а?
Илья хотел было что-то ответить, но вдруг заметил в толпе ослепительно красную фигуру.
– Не может быть… – прошептал он. – Лара?…
– Что? Где? – встрепенулся Макар. – Лара? Откуда она здесь? Вернее, что ей здесь понадобилось?
– Наверное, показалось, – с сомнением произнес Илья, глядя вдаль сквозь плотную текучую людскую массу.
– Галлюцинации – это только начало, – таинственно заявил Виталик.
Но фигура показалась вновь. Друзья не успели опомниться, как мимо них промчался низко урчащий «БМВ» и остановился в отдалении – как раз напротив девушки. Лара села на заднее сиденье, и машина, крякнув спецсигналом и нарушая все правила, унеслась прочь.
– Вот это номер! – восторженно воскликнул Макар. – Ну, у тебя и пассажиры собрались, на этой дурацкой планете!
– Не нравится мне что-то ее присутствие, – произнес Илья. – Дурной знак…
– Что-то не замечал в тебе подобных суеверий, – заметил Макар. – Красивая женщина, даром что стерва. Так ведь все красивые такие. Это, понимаешь ли, друг мой, печальный закон природы…
* * *А в это время девушка, которая в земной транскрипции именовала себя Ларой, мчалась в своем «БМВ», удобно расположившись на заднем сиденье из отлично выделанной ягнячьей кожи. Красная ткань платья великолепно гармонировала с темным салоном и наполняла ее приятным ощущением силы и уверенности. Она любила комфорт – всегда и везде. Даже сейчас, когда по дурацкому стечению обстоятельств она оказалась без возможности покинуть это странное беспокойное место.
Если бы ей кто-нибудь сказал раньше, что она будет жить на круглой и грязной поверхности брошенного на произвол судьбы болида, она бы выцарапала наглецу глаза. А теперь, смирившись с неизбежным фактом, она принялась подстраиваться под окружающую действительность. А немного погодя, напротив, изменять действительность в соответствии со своими вкусами и представлениями о нормальной жизни.
Все-таки ее столичные представления о стиле жизни во многом совпадали с местными. Правда, здесь не было той тонкости и изысканности, что была принята в высшем свете Столицы. Но этот недостаток с лихвой компенсировался многочисленными возможностями потешить собственное тщеславие.
Лара знала толк в настоящих наслаждениях. И одним из самых великолепных ощущений было чувствовать на себе множество пожирающих тебя завистливых взглядов. На родине получить такое удовольствие было не так просто. Здесь же никто не стеснялся завидовать, и она постоянно чувствовала это восхитительно запретное возбуждение – будто впервые раздеться на нудистском пляже.
В некотором роде это был рай – для того, кто имел достаточно средств для ведения той жизни, которая не по карману остальным. Лара обладала этими средствами. Кроме того, она обладала таким надежным помощником, как Машина. Это очень помогало ориентироваться в незнакомых реалиях.
И теперь Лара ни о чем не жалела. Пусть она на время оторвана от привычного, более широкого мира. Но возможности этого мирка тоже таят в себе массу интересных, ранее недоступных вещей. И теперь у нее появились новые желания, которые надлежало должным образом удовлетворить.
Ведь главное в жизни – это удовлетворение желаний.
И она спокойно занималась своими новыми делами, ожидая возвращения своих поверенных – тех, кому она дала три так нужных теперь вариатора. Цель этой погони отошла на второй план. Ведь эта поверхность обнажила для нее более ценные возможности, чем могли дать обыкновенный болид или удачная сделка.
…«БМВ» мчался к престижному загородному поселку. Там жаждали поселиться все, кто так или иначе разделял интересы Лары. Они знали толк в роскоши и удовольствиях. Именно они должны стать самыми страшными завистниками, а значит, неиссякаемым источником невероятного животного удовольствия. Лара обдумывала свои планы, и ее то и дело бросало в жар, а по телу прокатывались щекочущие морозящие волны.
О, это был просто Клондайк для ценителей подлинного тщеславия! Эти люди тянулись друг к другу, совершенно не зная, какие инстинкты движут ими в стремлении вот так сгрудиться в одну кучу, подальше от прочих сородичей, которые просто не в состоянии постичь все величие разницы между ними и этими небожителями.
О, Лара знала, в чем здесь дело! И свои столичные тайны она не раскроет никому в этом маленьком жадном мире!
…Этот особняк она купила с торгов. Нотариус сказал ей, что особняк принадлежал одному убитому банкиру, и теперь кое-кто из власть имущих хотел приобрести его по формальной, невероятно заниженной цене.
Лару это заставило улыбнуться: подлость – вот еще одно стоящее удовольствие. И цену ему здесь знают. Потому она оказалась еще хитрее и подлее этого чиновника, что пожелал остаться неизвестным. По ее поручению нотариус предложил организаторам конкурса «откат» такого размера, что Лара въехала в особняк в тот же день, а получившие деньги организаторы навсегда растворились в воздухе этой поверхности. Благо, здесь было немало прекрасных мест, подходящих для бесконечного счастливого безделья.
