Тим Леббон - Чужой: Нашествие
Лидер сунула ему в руки винтовку, протиснулась мимо него и взяла один из ядерных зарядов. Подняв и слегка раскрутив его, она отпустила руку. Заряд медленно вращался в воздухе.
– Думаю, у меня получится активировать его. Только у меня одна рабочая рука. Придется тебе подержать его вместо меня.
Они действовали слаженно, и никто не говорил о том, что их ожидает. Будущее снова вдруг оказалось таким коротким. Им оставалось несколько секунд или от силы несколько минут жизни, так что и говорить было не о чем. Мэйнс много раз встречался лицом к лицу со смертью, но никогда не боялся ее. Сейчас он даже ощущал какое-то странное умиротворение: впереди только яркая вспышка, никаких предсмертных хрипов и мучений в агонии.
– Вот ведь дерьмо, – пробормотала Лидер.
– Ну, не так уж и плохо, – сказал Мэйнс.
Внутри корабля находился кто-то помимо них. Сенсоры движений сошли с ума, и на экране творился настоящий хаос. Один из ксеноморфов принялся колотить в дверь, сотрясая всю переборку.
– Времени у нас совсем мало, – сказал Мэйнс.
– Я знаю. Вроде бы все.
Она отклонилась назад, и Мэйнс посмотрел на штуковину у себя в руках. Переплетенные разноцветные провода и проволока походили на вытащенные наружу внутренности, а где-то внутри скрыто микроскопическое количество вещества с невероятной энергией.
– Точно готово? – спросил он.
– Вот, – Лидер показала на маленький стеклянный шарик. – Стоит расколоть ее, три секунды и… должны взорваться все восемь ядерных бомб.
– Все восемь?
– Похоже, что так.
– Достаточно было бы и одной.
– Ну, с такими тварями лучше наверняка.
Каждое их слово прерывали громкие удары снаружи. Казалось, дрожал сам воздух, отчего начинала болеть голова.
Протянув руку назад, Мэйнс отсоединил маску костюма и сорвал ее с лица. Лидер сделала то же самое.
– Ты настоящий солдат, – сказал он.
– Ради бога, Джонни, – сказала Лидер, вытягиваясь, чтобы поцеловать его.
Он ощущал, как она продолжает гладить его державшую устройство руку. Запах ее дыхания, прикосновение губ, тепло тела – все это пробуждало в нем такие человеческие эмоции…
Стеклянный шарик с треском раскололся под ее пальцами.
– Подожди, – сказал он.
– У нас еще достаточно времени, – сказала она и снова поцеловала его.
22
Джерард Маршалл
Станция «Харон»
Солнечная система, 2692 год н. э., ноябрь
– Попробуй еще раз, – велел Джерард Маршалл.
Компьютер сделал новую попытку, хотя Маршаллу показалось, что перед этим он выдержал паузу, словно обиженный повторным вопросом. Но это невозможно. Это всего лишь машина, а не искИн.
– Контакт не установлен, – отрапортовал компьютер.
Маршалл жадно осушил третий бокал виски и уставился на пустой голографический экран.
– Еще раз.
Пауза. Пустой экран.
– Контакт с «Пикси» по-прежнему невозможен, – сказал компьютер. – Я испробовал различные субпространственные частоты.
– Наше оборудование исправно?
– Конечно.
– Проверь.
Снова пауза. Маршалл был уверен, что компьютер теряет терпение вместе с ним. Или он просто переносит на бездушный механизм свои сомнения.
– Подтверждаю, – сказал компьютер. – Все системы полностью исправны. Субпространственный передатчик включен. Все работает так, как следует.
Маршалл сделал еще один глоток.
– Может, все дело в технике? Это же последнее достижение. Новое, дорогое оборудование. Дорогие штуки чаще всего и подводят.
– Дело не в технике, – сказал компьютер. – «Пикси» не получает сообщение. Даже если команда не желает общаться, индикаторы бы показали, что сообщение получено.
Маршалл встал и принялся расхаживать по своей каюте. Он знал, что нужно делать, только ему требовалось немного времени, чтобы собраться.
– Мне кажется, вы должны смириться с предположением о потере «Пикси».
Маршалл остановился у широкого иллюминатора и вздохнул. Отсюда виднелась часть северного причала станции «Харон» с двумя пришвартованными кораблями. Один из них был грузовой корабль класса «Темная звезда» размером почти со станцию. Другой – фрегат Косморожденных. Вид этих кораблей внушал уверенность.
– Я хочу поговорить с генералом Бассеттом.
– Соединяю.
Голографический экран моргнул и загорелся голубым светом. На нем появился Бассетт, стоящий на фоне видеостены, заложив руки за спину. Когда соединение установилось, он повернулся.
– Здравствуйте, генерал, – поприветствовал его Маршалл.
– Джерард, – произнес Бассетт, подходя вплотную к экрану. Изображение на видеостене за ним постоянно менялось, вспыхивали и гасли созвездия, появлялись и исчезали красные линии и зеленые точки. Совсем как множественные рождения и смерти. – Я предполагаю, вы связались со мной, чтобы доложить о «Пикси»?
Маршалл постарался скрыть свое изумление. Бассетт улыбнулся:
– Будет вам, Маршалл. Не притворяйтесь.
– Я не уверен, что он потерян.
– Да, но, думаю, нам придется свыкнуться с этой мыслью, – сказал Бассетт.
Он выглядел уставшим. Маршалл никогда еще не видел, чтобы лицо генерала было настолько осунувшимся, даже когда тот получил известие о гибели своего сына. Тогда они полагали, что тот взрыв каким-то образом связан с яутжа, но теперь все говорило о том, что станцию разрушили вредители, действовавшие по наводке Ярости. Настоящих врагов, которые до сих пор не выходили на контакт, а только сеяли смерть и разрушения.
Маршалл догадывался, что генерал почти не спал.
– Не такая уж это и большая потеря, – сказал он. – Да, Палант была нашим связующим звеном с яутжа, но я уверен, что они продолжат соблюдать мирный договор.
– Может, да, а может, и нет. Но яутжа меня уже не волнуют.
– Совсем?
Бассетт покачал головой. Изображение за ним снова сменилось – на этот раз это была мешанина изогнутых линий, похожая на паутину.
– Так какова текущая ситуация? – спросил Маршалл. – Барклай предупредил, что свяжется со мной сегодня, чуть позже, и нам нужно предоставить ему свежую информацию.
– Как будто он уже не знает всё, – сурово ответил Бассетт. – Как будто вы сами не знаете!
Маршалла удивила такая неожиданная вспышка гнева со стороны Бассетта. Обычно генерал сохранял профессиональное спокойствие. Видимо, он и в самом деле очень устал.
– Что бы вы там ни думали, Пол, на самом деле у меня нет столько глаз и ушей. Поэтому я и нахожусь на этой станции вместе с вами. Я бы предпочел иметь твердую почву под ногами, но я здесь, чтобы со мной можно было связаться в любую секунду. Через меня идет все общение с Советом Тринадцати. Если бы я знал все, что происходит, мне не нужно было бы спрашивать вас, а я подозреваю, вы единственный, кто знает полную картину.
– Вы пытаетесь подольститься ко мне, Джерард? – спросил генерал, искренне улыбаясь, что случалось редко и от чего он выглядел еще более уставшим.
– Ну так расскажите, что вам известно.
– Зайдите ко мне, – сказал Бассетт и кивком указал на руку Джерарда. – У меня есть односолодовый. Уж получше, чем эта моча.
Через пятнадцать минут Маршалла проводили через кишащий военными конференц-зал в покои генерала Бассетта. Тот уже наполнил два бокала и протянул один из них Маршаллу, после чего кивком показал на большой экран. На нем до сих пор сменяли друг друга разные изображения – карты, схемы, графики и другие картинки, смысл которых Джерард понимал с трудом. Он наблюдал за экраном и задавал себе вопрос о том, как один человек может нести на своих плечах такой груз.
– Насколько все плохо? – спросил Маршалл.
Бассетт поднял бровь.
– Кончайте, Пол. Вы же позвали меня к себе не за тем, чтобы поделиться своим драгоценным односолодовым с такой блестящей личностью.
– Ладно, Джерард. Обстановка действительно не радует, – генерал протянул руку, и огромный экран стал серым. – Мы потеряли девятнадцать нор в квадранте Гамма.
– Девятнадцать? Господи боже!
– И подозреваем, что враг захватил еще с дюжину. Связь с ними прервана, так что мы предполагаем худшее.
– Только в квадранте Гамма?
– Пока что да. Мы стараемся проследить, куда направляются враги, и перехватить их, но, как я уже сказал, их технологии значительно превосходят наши. Их корабли оборудованы оборонительными щитами, и, когда они приземляются – на космических станциях или поселениях, – орды ксеноморфов непреодолимы.
– А что насчет кораблей Файнса?
– Мы захватили пару, но дорогой ценой. У них есть сопровождение.
– И ваши отряды не нашли на борту этих кораблей ничего ценного?
Бассетт искоса бросил взгляд на Маршалла.
– Как правило, если послать ядерный заряд в корабль, движущийся со скоростью несколько сотен миллионов миль в час, от него мало что остается.
