Проект «Геката» (СИ) - "Токацин"

— Кенен пишет, чтобы мы сворачивались и выезжали, — сказал Иджес. — Карантинная служба уже ждёт.

…Бронированный глайдер, прикрытый защитным полем, ехал медленно, будто вёз открытую цистерну с щёлочью; когда, по расчётам Гедимина, транспорт выбрался на южную окраину космодрома, его остановили, а через несколько минут у люка на выходе замигал светодиод. Когда крышка отъехала в сторону, сармат увидел ребристую «кишку» короткого трапа, пристыкованную к открытой шлюзовой камере со встроенными излучателями ультрафиолета. «Карантинный модуль,» — этот шлюз Гедимин опознал с первого взгляда. «Интересно, надолго?»

26 января 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

«Аккумулятор так и не вернули,» — думал Гедимин, досадливо щурясь на стенку крытого фургона. Транспорт, развернувшись, выехал на западное шоссе и плавно набирал скорость. Выглядывать было бесполезно — даже с космодрома сармат не видел ту площадку, на которой недавно работал.

— Кенен, приём, — тихо сказал он в коммутатор. — Что с зондами? И где мой аккумулятор?

В наушниках послышалось выразительное фырканье.

— Не твой, а собственность базы, — проворчал Кенен. — В Пласкетте, вместе с зондом и восемью кубами грунта.

Гедимин мигнул.

— А грунт зачем?

— Биологическая угроза, Джед, — со вздохом отозвался Маккензи. — Люди вынуждены её учитывать. Это ты можешь с куском инопланетного корабля в кармане притопать на базу…

Гедимин фыркнул.

— Когда я приносил куски кораблей?

Кенен захихикал.

— Ты их, конечно, не донёс, но попытки это не отменяет. Надеюсь, сегодня ты не привёз никаких образцов?

…На базе пахло непривычно — густая смесь дезинфектантов висела в воздухе, пробиваясь сквозь фильтры респиратора. С переборок содрали фриловые панели, обнажив металл, и роботы-уборщики полировали его так усиленно, будто хотели пробурить насквозь. Гедимин, настороженно щурясь, заглянул в капитанскую рубку. Оттуда исчезли кресла, и Кенен, налив себе стакан виски, допивал его, сидя на конструкции из голых металлических трубок.

— Что это у вас? — сармат кивнул на ободранный коридор. Кенен досадливо поморщился.

— Не бери в голову, Джед. Тебя почти не коснётся. У нас сложности с карантинной службой. Обвиняют в нарушении протоколов… в общем, есть вероятность, что тут сидит инопланетная зараза.

Гедимин изумлённо мигнул.

— Но мы… — он пожалел, что не может себя ущипнуть, и на всякий случай прикусил внутреннюю поверхность щеки — слизь из неё вроде бы не текла. — Медотсек должен был её заметить!

Кенен развёл руками.

— Я же говорю — вероятность. Мы, конечно, не болеем, но носителями быть можем. Карантинщики уже проверили всех сарматов, теперь вот готовим базу к их приходу.

— Хэ-э, — Иджес протиснулся мимо Гедимина и остановился рядом с Кененом. — А наша бригада? Мы пропустили проверку…

— К вам вопросов нет, — отмахнулся Маккензи. — Карантинщики проверили вас отдельно, протокол соблюдён, вы ничего не притащили. А вот чистка базы… Вот это будет большой геморрой!

Гедимин, озадаченно переглядываясь с Иджесом, вышел из рубки, но секунду спустя резко развернулся и встал в дверном проёме.

— Что с реактором?

— Работает, — Кенен едва заметно поморщился. — Что ты на меня смотришь, Джед? Я не прикасался к твоим вещам. Всё в порядке, иди и проверь.

«Взгляд не отводит, смотрит спокойно,» — отметил про себя Гедимин, выходя из рубки. «Не ставил опыты? Хорошо, значит, с одного раза дошло.»

…Едва он сдвинул пластину, прикрывающую брешь в экране, горячие волокна опутали его виски и сомкнулись, переплетаясь, на лбу. Реактор работал; последний раз система глушения сработала позавчера, и кто-то — судя по кривой сигма-излучения, Айзек — запустил установку заново. Обычные опыты с вибрацией проводились ежедневно — иногда Айзеком, иногда Амосом или Кененом; никаких новых данных они не принесли, и Гедимин сделал обычные пометки в ежедневнике.

«Всё в порядке. Странно,» — думал он, поднимаясь из активной зоны и заглядывая в нишу, где висели запасные твэлы. Их было столько же, сколько сармат оставил там одиннадцатого января перед выездом на космодром. На всякий случай Гедимин проверил их анализатором, — это были настоящие твэлы, не пустышки, никто не вытряс ирренций и не отослал на Землю.

«И правда, странно,» — думал сармат, устраиваясь в кресле оператора и озадаченно глядя на мониторы. «Кенен никуда не лез. Видимо, был занят с проверкой на инфекцию. Всё-таки и от карантинщиков бывает польза…»

Через пять минут Гедимин нехотя поднялся и, в последний раз посмотрев на мониторы, пошёл к выходу. По всем расчётам ирренций в синтезирующем реакторе должен был накопиться, срок плановой разгрузки прошёл неделю назад, на завтра была намечена выгрузка плутония, а готовить цех к переработке выгруженного никто даже не начинал. Гедимин тяжело вздохнул и закрыл за собой шлюз. «Выспался в карантинном модуле. Теперь придётся поработать.»

27 января 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

— Проверка? — Кенен покосился на передатчик, встроенный в броню на запястье. — Первого, Джед. До тех пор можешь спокойно работать. Плутоний разгрузили?

Гедимин молча кивнул. Разгрузка шла всё утро, с трёх часов до полудня; сармат занимался плутонием, Иджес и Дагфари готовили оборудование в цеху, Амос пытался охладить синтезирующий реактор. Гедимин хотел разобраться в причинах странного скачка температуры, но времени не было — он и так пропустил все сроки. «Ну, наверное, поэтому и перегрелось,» — пожал плечами Амос, услышав об опоздании с разгрузкой. Гедимин недовольно сощурился — это объяснение не годилось ровным счётом никуда — но время поджимало, и он приказал усилить охлаждение и без него ничего не трогать.

— Так, первое пропускаем… — задумчиво протянул Кенен, разгибая загнутые пальцы на руках. — Пять дней сейчас… Джед, сколько времени у вас уйдёт на всё?

Гедимин мигнул.

— Все четверо работают со мной? — уточнил он. — И никаких срочных заказов?

Кенен махнул рукой.

— Ради науки я готов на любые жертвы! Никаких заказов для вас пятерых, Джед. Работайте, для всего внешнего мира вы умерли. Так что у вас со сроками?

— Третьего закончим выгрузку, — ответил Гедимин. — И ещё три дня, чтобы наполнить реактор. Четвёртого весь ирренций будет у тебя. Ты знаешь, как отправить его… куда надо?

Кенен усмехнулся.

— Не беспокойся, Джед. Что-что, а это я знаю. Надо было сразу перейти на этот канал, не подвергая тебя лишнему риску. Я всё надеялся, что Линкен возьмётся за ум…

Гедимин сузил глаза.

— Оставь Лиска в покое. Если бы не мятеж в Австралии, он не слетел бы с резьбы.

Кенен сочувственно похлопал его по локтю.

— Спокойно, Джед. Всё случилось, и ничего не изменить. Мне он тоже был дорог… как и ты, и вся ваша банда, хоть вы надо мной и глумились. Выпьем?

Гедимин качнул головой.

— Мартышечье пойло? Пей сам.

04 февраля 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

В первый раз за много месяцев никто не поднял Гедимина в день отгрузки. И в коридорах, и в наушниках было тихо, только гудели в отдалении турбины АЭС. Иджес размеренно дышал, натянув одеяло до самых ушей. Гедимин бесшумно прошёл мимо него и выбрался в полутёмный коридор. На часах было полтретьего.

По трюму ползали роботы-уборщики, полируя и без того идеально чистую палубу. Один из них забрался на крышку замаскированного люка. Защитного поля над ней не было — кто-то прошёл здесь и остался внизу, в тайном туннеле.

В подземелье горел свет — Кенен, включив фонарь, закреплял контейнеры с ирренцием на бортах флиппера. Гедимин покосился на слои защитного поля, прикрывающие туннель, и одобрительно хмыкнул.

— Как ты притащил сюда флиппер? — спросил он. Кенен едва заметно вздрогнул, разворачиваясь к нему, и облегчённо вздохнул.

— А, это ты… Есть способы, Джед.