Король должен умереть - Леонид Сиротин
— Если позволите, корпус-командор, — комендант изогнулся еще сильнее, стал похож на букву «икрон» имперского алфавита. — Этот заключенный — личный пленник легата Тэтры. Как и эти двое, — комендант указал на Яна и 12-462. — Я не уверен, что его высокопревосходительство легат…
— Мне плевать, — оборвал коменданта венатор. — Берите калеку. И двух остальных тоже.
Гавейн криво усмехнулся и звучно схаркнул под ноги Зеленому Рыцарю.
— Выбираешь добычу попроще, Кантор? — презрительно спросил он. — Трусливая ты гиена, командор падали, или кто ты там, ччерк…
Вся процессия замерла. Глаза коменданта полезли из орбит. Венаторы качнулись к Гавейну, роняя ладони на рукоятки коротких эрг-клинков. Зеленый Рыцарь отрицательно качнул головой, его бойцы застыли. Корпус-командор сделал шаг вперед, остановился напротив бывшего капера. Он молчал, разглядывая Ястреба россыпью визоров на шлеме.
— Все, что вы можете, — проговорил Гавейн, скаля зубы, — это убивать калек, женщин и детей. Как вы убивали на Тиндаголе. Бофоре. Астарте. Все, на что вы годитесь, Кантор.
— Как тебя зовут? — спокойно спросил Мастер Охоты.
— Гавейн, — ответил капер. — Меня называют Ястребом с Тиндагола.
— Гавейн, — повторил венатор. — Датчики говорят мне, что твой пульс зашкаливает, давление подскочило на двадцать единиц. Хочешь меня ударить, Гавейн?
— Если бы не твоя броня, — Гавейн поднял огромный веснушчатый кулак. — Я бы тебе отбил голову к Праматери всех бесов, клянусь Аннун.
— О, у тебя, возможно, будет шанс, — Рыцарь махнул рукой охранникам. — Забирайте его.
— Что это было, мать твою, Гавейн? — спросил Бедуир, когда их вместе с другими заключенными, отобранными Мастером Охоты, прикладами затолкали в промерзлую коробку пустующего барака. — Ты мне казался разумным человеком, а не самоубийцей.
— А-а, думай как хочешь, чоппо, — рыжий пират махнул рукой. По его широкому лицу расплывалось привычное довольное выражение. — Я за четыре года устал бояться. И устал смотреть, как этот зеленый слизень забирает в джунгли ребят, с которыми я делил пайку. Все равно подыхать, так почему не вместе с вами?
Бедуир молча покачал головой и отошел в сторону. Выражение его лица красноречиво говорило, что он считает поступок Гавейна идиотским.
— Ты идиот, — сказал Вурхис. — Слышишь меня?
Гавейн, который сидел на корточках у стены, поднял голову. Гигант-альбинос, на которого в этот раз тоже пал выбор Зеленого Рыцаря, возвышался над ним, как знаменитый Пик Самоубийц на Вателине.
— Ты не просто влез в катраэтское дерьмо. Ты в него влез добровольно. Поверить не могу, что у тебя настолько мозги прогнили. Или ты перекурил хафа, придурок?
— А ты был хорошим послушным барачным псом, Вурхис, — сказал Гавейн. — Лаял и кусал по команде. И что? Мы с тобой оба окажемся в джунглях, так? Кто из нас тогда идиот?
Бледное гладкое лицо Вурхиса исказилось жуткой гримасой, кривые толстые пальцы гладиатора согнулись в предвкушении расправы. Потом он шумно выдохнул и улыбнулся как ни в чем не бывало.
— Ты уже мертв, чоппо, — сказал он спокойно, почти ласково. — Просто почему-то еще разговариваешь.
С полнейшим равнодушием бывший старшина отвернулся и отошел от Гавейна. Ястреб опустил голову, разглядывая узор трещин в пластике, которым был залит пол барака. Зажатая в кулаке заточка из обломка керамического ножевого полотна вибропилы отправилась на свое место в голенище ботинка. Он снова потянулся за ней, когда услышал шаги, но это был не Вурхис.
— Тиндагол, — сказал 12-462, опускаясь на корточки напротив Гавейна. — Ты сказал, что они убивали на Тиндаголе.
— Да, сказал, — скрывая удивление, произнес Ястреб.
— Откуда, — 12-462 запнулся, подыскивая забытые слова. — Откуда знаешь? Был там?
Гавейн мотнул головой.
— Лет двадцать не был точно, чоппо. Мне рассказал Бедуир. Он видел несколько сожженных поселков. А ты видел? Ты же был там тоже, так? Помнишь?
Их глаза встретились. Взгляд заключенного 12-462 стал другим. Живым, осмысленным, с незнакомым Гавейну прищуром. Из уголков его рта ушла вялость, лицо больше не казалось маской манекена.
— Я все видел, — сказал он, четко выделяя каждое слово. — Я все помню.
С лязгом отодвинулась входная дверь, потянуло ледяным сквозняком. В барак зашли трое венаторов с включенными аурами. Двое разошлись в стороны, наводя на заключенных укороченные слайсеры. Третий стал между ними, сжимая в руках прибор, похожий на шприц-пистолет для инъекций.
— Все на колени, — усиленный динамиками голос Кантора заполнил барак. — На колени, спиной к двери, руки на затылок. Считаю до трех. На «три» стреляем во всех, кто еще стоит. Раз! Два!
По счету «три» все заключенные, их было двенадцать человек, уже выполнили приказ. Стоявший на коленях Бедуир тихо выругался, когда за холодным прикосновением к шее последовал болезненный укол. Тайком ощупав место инъекции, повстанец ощутил под кожей твердое вздутие, которое постепенно опадало.
— Радиоактивные метки для отслеживания через спутник, — шепотом произнес Гавейн. — Хотят быть уверены, что охота не затянется.
— Всем встать! — скомандовал венатор. — Повернуться к двери!
Заключенные выполнили приказ. Убедившись, что все смотрят в его сторону, Кантор включил миниатюрный голографический проектор. В воздухе перед ним развернулась трехмерная карта местности вокруг лагеря Хаут-Дезирт.
— Вам оказана честь, — отчеканил венатор. — Вы примете участие в Охоте — испытании кровью, которое проходят наши младшие братья и сестры перед принесением присяги Дому Кантор и боевому братству венаторов. Условия просты: ваш маршрут начнется в трех километрах от лагеря возле истока реки. После высадки у вас будет час форы до того, как ваши преследователи выйдут на маршрут.
На карте вспыхнула красная точка.
— У вас есть двадцать четыре часа, чтобы оказался в месте известном, как Зеленая Часовня, — еще одна метка загорелась на карте, приблизительно в двадцати километрах к северо-западу от первой. — Там вы будете в безопасности. Река — это ваш ориентир. Двигаясь вдоль русла, вы будете приближаться к Часовне. В месте высадки вас будут ожидать припасы и оружие. Вопросы?
— Есть вопрос, господин, — поднял руку незнакомый Гавейну бородатый каторжник из седьмого барака. — Те, кто дойдет до Зеленой Часовни, получат свободу?
— Те, кто дойдет до Зеленой Часовни, сохранят жизнь и продолжат отбывать свое наказание, — сказал венатор. Не дождавшись больше вопросов, он погасил карту и шагнул в сторону, освобождая путь к двери. — На выход по одному и грузитесь в транспорт. Вперед бегом, пошли! Пошли!
Снаружи заключенных ждал «Мул», оснащенный для расчистки джунглей навесной броней и бульдозерным ножом. Под присмотром венаторов и охранников заключенные поднялись в обширный грузовой отсек по выдвинутой с кормы аппарели. Гавейн шел одним из последних. Бывший пират встал возле Бедуира, который как будто дремал на ногах, прислонившись к металлической стене здоровым плечом.
— А тут тепло, — заметил пират. — Не хотят, чтобы мы простудились, заболели и умерли раньше времени, так?
Бедуир
