Джудит Ривз-Стивенс - Прима Мемори
– Прервался выход из отсеков информационного обмена, – нарушила наконец молчание Ромейн. – Он замолчал на полуслове.
– Спок, – в каком-то растерянном удивлении спросил Маккой, – наемные убийцы с Вулкана… Разве это возможно?
Все повернулись и посмотрели на старшего офицера «Энтерпрайза». На лице вулканца застыло выражение полной бесстрастности.
– Ну так как, Спок? – спросил Кирк, чувствуя, как в нем жарким, ослепляющим пламенем разгорается гнев. – Вы с самого начала это знали, да?
– Не знал, капитан… Подозревал, – наконец обронил тот.
– Может поговорить о логике вашего поступка, мистер Спок? – спросил Маккой. – Неужели у вас действительно есть информация, которая могла бы помочь остановить все это?
– Нет, доктор, у меня нет информации, которая может остановить хоть что-то из того, что происходит. У меня есть только подозрения, да и то не подкрепленные фактами. Они основываются только на моих знаниях. И поэтому предложение, что Прима Мемори должна подвергнуться нападению Адептов Т'Пел, достойно только насмешки. – Спок сделал паузу и посмотрел на капитана, как будто только тот мог его сейчас понять. – …И оскверняет священную для всего Вулкана веру.
– Так, значит, они существуют? Наемные убийцы с Вулкана?
– Абсолютно нет, доктор! – твердо ответил Спок. – Такое утверждение просто невозможно по отношению к моей планете! Абсолютно невозможно! Более того, оно нетерпимо!
– Так вот почему никто из вас не говорит об этом?! – Кирк внезапно понял связь между холодным выражением лица Стлура при упоминании имени Т'Пел и нежеланием Спока помочь разобраться в значении этого слова. – Так вот, значит, что! Это все-таки существует!
– Но только не на Вулкане! – твердо добавил Спок – Больше – не на Вулкане!
Кирк подошел к своему офицеру, остановился возле него и тихо сказал:
– Ну, Спок, давайте, начинайте. У нас не так много времени.
Глава 22
В сердце каждого вулканца жили голоса и видения прошлого. Жила память о тех событиях, про которые рассказывали в течение многих лет, минувших со времен Реформации, и о которых говорили шепотом, как о тяжелых испытаниях.
Благодаря этим воспоминаниям они становились свидетелями прошлого, заглядывая во времена рождения их культуры, отстоявшего от них на расстоянии двух тысяч лет стандартного летоисчисления Федерации, Интеллект вулканцев и тогда был не одинаковым. Призрак гибели, который встал над их планетой, был виден всем, многими признавался, и только немногие вулканцы находили в себе силы не смириться с ним и отвергать его. Многим сопротивление казалось бессмысленным. Величайшие умы и знаменитые ораторы Вулкана исступленно предрекали своим последователям последнее вознаграждение за необузданность страстей: войны, разруху и постепеннее угасание, постигшее уже многие миры Вселенной.
И как часто случалось на многих мирах, некоторые личности возвысили свои голоса против обреченности и выступили против неизбежного. Этим немногим удалось заставить себя слушать. Но величайшим триумфом Вулкана в его предзакатный час оказалось то, что люди прислушались к голосам мудрецов.
Одного из них звали Шурак, и его обращение было простым и точным:
– Если неконтролируемые эмоции властвуют над нами до тех пор, пока нас не уничтожат, то первое, что мы должны сделать, – это поставить их под контроль. Только так мы выживем. – Это был призыв к Тотальной Логике. И он предлагал планете спасение. Обратись Шурак со своим призывом на сто лет раньше, его никто бы не услышал. Сделай он это на сто лет позже, ему заткнули бы рот или даже убили бы прежде, чем его кто-нибудь услышал. Но в то время, когда он заговорил, вулканцы находились как раз на последнем рубеже. Они оставались достаточно цивилизованными для того, чтобы иметь политические органы власти, в которых Шурак мог представлять и отстаивать свои взгляды. С другой стороны, обстановка на планете достигла той критической точки, когда в его идеях многие четко услышали предупреждение, очень недвусмысленное.
Когда на планете началось обсуждение его обращения, Шурак приобрел много последователей и много врагов. Врагов все-таки оказалось меньше, чем друзей. А самыми опасными для него стали члены его семьи. И возглавила их женщина по имени Т'Пел. Она была воином по натуре и тосковала о древний временах, когда человека ценили тем выше, чем больше он проливал изумрудной крови на зыбучие красные пески вулканских пустынь. Будущее, пусть какое угодно короткое, но полное воинских подвигов и славы, было для нее намного предпочтительнее той смехотворной скуки, которую проповедовал ее двоюродный братец.
И Т'Пел похитила идеи Шурака, преобразовала их в нечто свое собственное. Миру, который жаждал ответов, она дала полное освобождение от необходимости отвечать, освободила от мучительной ответственности за свои поступки, называя ее порабощением человеческой личности. Свое учение она назвала «аналогикой», и во время публичных дебатов с Шураком использовала его же, только перевернутые с ног на голову принципы, чтобы логически отрицать его призыв к логике.
Некоторые в аудитории, слушая ее, смеялись, другие раболепствовали или ежились от страха. Но были и такие, которые видели в системе, не требующей больше от них критических размышлений, возможность обрести покой. Как учила Т'Пел: самый большой покой можно найти только в смерти.
Поэтому случилось так, что задолго до торжества Реформации наступила черная ночь разочарований и ужаса, в которые погрузили планету тайные убийцы и заговорщики, ее Адепты, как называла их она, – Адепты Т'Пел.
Самых верных своих Адептов Т'Пел тренировала в специальных школах боевых смертоносных искусств, даруя им страшную силу разрушать и уничтожать, не беспокоясь о мотивах и угрызениях совести. Затем она предлагала им свой мир, мир, в котором они должны были быть готовы в любой момент совершить акт терроризма, который от них потребуют. При этом никогда не планировалось спасение самого Адепта. Планировался как можно более страшный шок от бессмысленного убийства и разрушения. В известном смысле, чувство страха и отвращения, которые испытывало большинство, узнав об очередной акции Адептов, заставляло все большее и большее число вулканцев внимательнее слушать Шурака. Он говорил своим слушателям о том, каким может стать мир будущего, если эмоции вулканцев не удастся взять под контроль. Т'Пел показывала тем же самым людям, каким этот мир станет. И симпатии общества медленно, но неотвратимо, стали поворачиваться к Шураку и его Тотальной Логике. Т'Пел и ее Адептов начали, поносить и гнать отовсюду. Дорога к будущему планеты Вулкан лежала там, куда указывал Шурак. И его последователи не желали, чтобы в новой жизни осталось место безумию Т'Пел. Под напором могучей и неотразимой Логики Адепты со своей руководительницей исчезли с Вулкана и даже из вулканских летописей. Это была та часть прошлого, о которой логичные вулканцы могли знать, но которую ни один пришелец на планету не смог бы постигнуть. Деяния Т'Пел, ее школы, ее последователи были преданы забвению, а сведения об этом оказались погребены в секретных хранилищах Вулкана. Об этой части истории Вулкана догадывались на других мирах, но никто ничего не знал наверняка.
Но у Шурака были и другие враги, не все, правда, такие яростные, как Т'Пел… поначалу.
Странники тоже отвергали Шурака и его идеи. И поступив так, отвергли Вулкан. В своих чудовищной величины кораблях они покинули мир, который отказался от них, и отправились искать новый мир, чтобы приручить его и установить на нем древний порядок, который они так любили и перед которым преклонялись. И были среди них те, кто имел другие причины, чтобы покинуть Вулкан. Те, кто изгнание предпочел смерти. И глубоко в недрах кораблей странников отправились за своим последним шансом на свободу Т'Пел и ее оставшиеся в живых Адепты.
Наконец Странники отыскали систему из двух планет, которые только от полного отчаяния можно было считать пригодными для жизни. Наиболее трудную для освоения назвали кх'Хавран. На пустынном мрачном Восточном континенте пришельцы обнаружили места, пригодные для посадки кораблей. Именно там клан, образованный потомками Т'Пел и ее Адептов, смог полностью проявить свои «таланты».
Странники охотно отказались от всего вулкайского, что еще в них оставалось. Был создан даже новый язык. Возникли новые обычаи. В их основе лежала глубокая ненависть к тому миру, откуда они пришли. И эта ненависть разрасталась все сильнее и сильнее, пока не уничтожила все, что осталось им в наследство от Вулкана. Так было везде, кроме Восточного континента.
За исключением наций Кихай и Ллуних, которые в темных, потайных комнатах сохранили старые традиции и из уст в уста шепотом передавали имя и учение той, ради которой они готовы были пожертвовать последней каплей изумрудной крови. Имя это было Т'Пел.
