Иван Граборов - Гончая свора
Аттвуд насупился, выдернул портмоне из его руки и спешно свернул, уходя прочь и раздумывая над оправданностью средневековых норм об отрубании ворам кисти.
- Значит вы правда с другой глыбы!
- Ты не разболтаешь? - с задорным прищуром осведомился Флойд.
- Я не глупая. - с упрёком насупилась Нукум. - Что благо для Адайн и Орно, то благо для меня и для Фракхи.
Охотница неловко заулыбалась, радуясь её пониманию.
- А можно мне остаться? - лукаво состроила глазки Нукум.
- Нук... - Адайн сникла, раскусив уловку.
- Я и так почти всё слышала! Они же с другой глыбы, сестрица! Почему мне нельзя с вами...
- Нук!
- Хорошо, хорошо! Во имя всех богов...
Нукум быстро дали конкретные указания и, под её плохо скрываемое бурчание, отправили к Орно.
Флойд как-то заметил, в предыдущем разговоре с Аттвудом, что девчонка чудесным образом, каждый раз попадая в центр внимания разношёрстной компании, разряжала атмосферу некой напряжённости между ними. Страх недоверия, недопонимания и чуждости мгновенно улетучивался. Внимание переключалось на гостью и оставалось лишь примирение.
Повторив всё ещё раз, они отправились к Великому дому.
Вольные решили предоставить чужакам слово на общем сходе общины, аккурат за три дня перед великим празднеством Эшту, дабы дать им возможность объясниться, а общине, находясь в сборе, услышать это самое объяснение. Оно, по мнению старейшин, должно было развеять ложные тревоги, бродившие по городу. Такой порядок устроил всех.
Кроме Адайн. Уставшая с трёхдневной охоты, она в эти дни очень плохо спала. Расспросы старейшин, интерес насторожившихся охотников из-за отсутствия добычи и обострённая любознательность всех прочих сильно потрепали ей нервы, заставляя выкручиваться, придумывая на ходу взаимоисключающие легенды. Она не ожидала, что совет случится столь скоро и её до сих пор терзали сомнения в правильности совершаемого. То, что рассказали эти странники, то, что она сама видела тогда сквозь грозди дождевых капель, приминавших листву... Происки Твура? Или, быть может, то Нагвал ниспослала ей знамение?
В полном молчании, погрузившись каждый в свои раздумья, миновав реку Веф и несколько примыкавших к ней древ-домов, они подошли к образуемому толстыми корнями крыльцу под нисходящими колоннами широкого входа в просторное помещение, напомнившее Флойду образ греческого амфитеатра.
У входа образовалась небольшая толпа, однако они без всякого труда пробились к самому центру зала. Их, как и их слов, уже давно ждали.
- Вукар Ди`Луум, пришедшие к великому корню. - грузный, немного сгорбленный гуманоид встал с красиво обрамлённой деревянной подложки и приветственно воздел ладонь к шеи, прикрытой тонкими тканями. - Встаньте в центр, как положено гостям. Мы начинаем.
Они обратили внимание на освещённый круг. Площадка призывно манила тёплым белым песком, равномерно устеленным по ней.
- Помните все присутствующие: что сказано в стенах Мужнего дома - есть последнее слово и не может тому быть возврата, поэтому внимайте им, как внимает младенец всем проявлениям жизни! - закончил старик и сдавленно захрипел.
Вторая фигура неслышно появилась из-за лиственной колонны, образуемой гладким корнем. Кто-то из залы ахнул. Аттвуд сглотнул. Её белоснежные одеяния нежно касались оголённых ступней. Аметриновые волосы едва не волочились по полу, заплетённые меж вязанных колец, испещрённых острыми шипами. Женственность форм была приправлена потрясающим ожерельем, сплетённым из некоей местной формы белёсой лозы с вплетёнными в неё лимонно-жёлтыми камнями цитрина.
Адайн, припав на колено, склонилась в поклоне. Перед ними предстала сама Гаату.
- Первыми пусть скажут идущие с дальних земель. - повелела она, позволяя Адайн подняться.
- Мы: я, мой собрат-торговец и защищавший нас воин - прибыли из-за широкого моря, волею Эироха разлившегося между наших народов. - Флойд решил отыграть напыщенную важность. Не смотря на невероятную влажность он совершенно не краснел. - О вольных братьях и сёстрах, живущих в гармонии с древним лесом и стерегущих покой великого храма, наслышан каждый, кто в порту сталкивался с корабельщиками Кайгарла. - по залу прокатились едва слышимые возгласы. Диковинные корабли равнинников и их мореходы окутаны были множеством разных легенд. - Целью же нашего пути, до сего момента, было составление карт окрестных земель.
- Вот как. - раздался смешок. - 'Было' выходит. А что же стало?
Третий, самый молодой из старейшин, восседавший с копьём подле приветствовавшего их старца, сразу не понравился Флойду.
Его звали Мектам. Сухое, подтянутое лицо в отметинах и неглубоких шрамах, короткие растрёпанные волосы с прорединами, на руках видно содранную от долгих упражнений кожу. Тяжёлый пояс с вставками чёрной коры, обвязанный поверх лоскутной рубашки, сдерживал мощь рельефных мускулов. Многие собравшиеся поглядывали на него с явным уважением.
Проблем с инопланетной воинской знатью никому иметь не хотелось. Благо Аттвуд, до того бурча себе что-то под нос и придумывая схему предложения, быстро перехватил инициативу:
- На моих... На моего соплеменника и меня напали по пути сюда, отняв все составленные заметки. У этих налётчиков был знак из трёх красных полос, укрывавших скрещённые белые копья!
Ропот зала прибавил в громкости. Задние ряды заколыхались. Кто-то что-то уронил. Самый горластый зачинщик, стоявший в глубине, саданул кулачищем о подпорку.
Мектам посмотрел на рядом сидящего старика, получил одобрение в виде кивка, поднялся со скамьи и вмазал древком в пол так, что его верхний слой пошёл крошкой. Зал мгновенно утих. Он повернулся к стоящим в освещённом круге белого песка, изобразив довольно зловещую пародию на дружественную улыбку, а затем нарочито медленно сел, смакуя тишину скрипом тканевых подкладок.
- Чем ты можешь подтвердить свои слова, путник из-за широкого моря? - спросила длинноволосая женщина.
- Этот клинок принадлежал одному из них. Именно им я был ранен. - двухлезвийный нож блеснул в лучах света, бившего по центру площадки и солнечным зайчиком пробежался по рядам.
Гаату, стоявшая напротив, придвинулась ближе и, подобрав руки к груди, всмотрелась в оружие.
- Я узнаю работу. Нож выкован в предгорьях Раппара.
Её до того уверенный женский голос заметно проседает, переходя в почти что шёпот. Неосведомлённость о делах Мулга непозволительна для Гаату и она лучше других знает, что несёт с собой эта находка.
- Продолжайте. - Мектам тоже выглядел серьёзнее прежнего.
- От смерти нас спас подоспевший на помощь воин, что отправлялся в лес за дичью. - Аттвуд как можно представительнее указал на Валлура. - С его помощью мы отбились от отряда Мулга, но в пылу боя не углядели за раненым, а часть припасов похитили налётчики. После дня погони мы нашили их логово близ древнего храма, прямо на ничейной земле.
- Воин значит. А где же оружие этого воина? - шутливо заметил Мектам.
- Мне не нужно оружие, чтобы кого-то убить. - ледяным голосом процедил Валлур.
Зал снова заголосил, ожидая реакцию Мектама, но он, несколько озадаченный ответом, увёл взгляд на Адайн.
- Во время прошлой охоты, неподалёку от горы Зунгат, я обнаружила его без сознания, всего окровавленного, но уложенного на самодельный настил из старых ветвей Ша`А. Согласно законам общины, я доставила обременённого раной в наш общий дом, где и ухаживала, до того как путник смог сам совладать с движениями. Прошу простить меня, если чем-либо было осрамлено гостеприимство Фракхи. - охотница чуть запрокинула назад голову и коснулась тремя шершавыми подушками пальцев до худощавой шеи. - Дигва`Нгас`Ваал.
Очевидно это был общий жест, выражавший крайнее почтение.
- Община, от лица старших, благодарит тебя, сестра Адайн, взявшая ишалл от смиренной Хиф. - повторила за ней Гаату. Адайн поклонилась вновь, но заметно ниже. - Пусть своё слово теперь скажет грозный воин.
Грозный воин сложил руки за спину, чуток выгнул грудную клеть и расправил плечи, которые при этом громко хрустнули. Эхо моментально разлеталось по залу.
- Заморские земли не вмешиваются в дела народов гор и лесов, но следят за миром во всей его широте. Агрессию со стороны Раппара нельзя оставлять без ответа, как нельзя чтобы этот ответ указал на нас, Кайгарл, либо вольную Фракху и тем породил большее насилие. Земля к югу от широкого моря давно пребывает в покое и его мы желаем сохранить. - непроницаемые интонации Валлура были абсолютно лишены эмоционального окраса.
Лица окружающих после его короткой речи сразу же стали спокойнее, а взгляды смягчились до снисходительно-отстранённых. Несомненно, Валлур пугал всех гораздо сильнее чем два белокожих оборванца в странной одежде из скользких шкур.
