Питер Дэвид - Легионы огня: долгая ночь Примы Центавры
— Мне показалось, что он был пустой.
— Да, он должен был быть пустым! — со смехом сказала Тимов. Потом она неуверенно поднялась на ноги. — Лондо… мне пора отправляться спать.
Лондо посмотрел в окно на темное небо.
— Я тоже так думаю, — согласился он.
— Спокойной ночи, дорогой, — сказала она, а потом поцеловала его. Это было совершенно не в ее духе, и Лондо явно удивился. Когда их губы разделились, она коснулась щеки Лондо и мягко сказала:
— Возможно, мы увидимся позже.
С этими словами она вышла из гостиной.
— Как ты думаешь, что она имела в виду? — спросил Лондо, глотнув еще вина.
— Я… думаю, что она, возможно, хотела бы увидеть тебя позже.
— Знаешь, мне тоже так показалось, — и Лондо задумчиво посмотрел ей вслед.
Тут Вир сделал глубокий вздох и произнес:
— А теперь… расскажи мне о Шив'кале.
Сначала Лондо ничего не ответил. Будто его мозгу, затуманенному алкоголем, требовалось дополнительное время, чтобы осмыслить эту фразу. Потом он медленно поднял глаза на Вира. Его взгляд был настолько мутным, что Вир не мог понять, какая мысль в них прячется.
— Что… ты сказал? — спросил он.
— Я сказал…. расскажи мне о Шив'кале.
Лондо поманил Вира пальцем. И произнес с грустной улыбкой:
— Я бы… на твоем месте… не стал повторять это имя…
— Но… почему ты не хочешь говорить о Шив'кале?
Это было все, что Виру удалось вспомнить.
Теперь до Вира дошло, что в тот момент Лондо схватил винную бутылку и оглушил его. Вот почему у него раскалывается голова. Но понимание ситуации не принесло ему облегчения и не изменило его положения.
— Помогите! — крикнул он, чтобы посмотреть, что из этого выйдет, но на крик никто не отозвался. Он снова закричал, призывая на помощь, но, как и в первый раз, безрезультатно.
Вечер закончился, мягко говоря, ужасно…
Никогда в жизни Лондо не трезвел так резко. Стоило Виру произнести это имя, весь хмель будто ветром выдуло из головы.
Отчасти это было из-за Стража, который, получив ту же ударную дозу алкоголя, что и его хозяин, находился в полной отключке. Но стоило Виру произнести имя дракха, Страж моментально проснулся. Отчасти оттого, что Лондо мгновенно понял, что надо что-то делать, причем, немедленно. К несчастью, он понятия не имел, что именно следует делать, поэтому воспользовался самым простым и действенным способом решения подобных проблем, особенно, если речь шла о том, чтобы не слышать то, чего не хотелось слушать. Он заставил источник информации замолчать.
В данном случае этот источник можно было заткнуть, лишь оглушив его, что не составило для Лондо проблем.
Он стоял над Виром, растянувшимся на полу. Конечно же, вскоре, как он и подозревал, появился Шив'кала. Дракх был мрачнее некуда.
— Он должен умереть, — сказал Шив'кала.
— Нет, — ответил Лондо.
— Просить не имеет смысла.
— Это и не просьба. Это утверждение.
Шив'кала угрожающе посмотрел на него.
— Не противься мне.
Не говоря ни слова, Лондо пересек комнату и схватил меч, висевший на стене — богато украшенное, но, тем не менее, смертоносное оружие. Лондо вытащил его из ножен и развернулся лицом к дракху. Правой рукой он крепко сжимал рукоять меча. Его намерения были очевидны.
— Я бросаю вам вызов, — заявил Лондо. — Я убью вас, если придется.
— Вы сошли с ума, — ответил дракх. — Да вы знаете, что я с вами сделаю…
Боль…
— Да. Боль. Но ведь вы передаете ее через Стража, ведь так? Но Страж сейчас не работает… в полную силу. Впрочем, как и я. Но пьяный безумец с мечом может натворить много дел.
В качестве иллюстрации своим словам, он сделал два неверных шага по направлению к дракху. Он с трудом держался на ногах. Но от этого клинок, со свистом рассекавший воздух, не сделался менее опасным.
— Конечно, — сказал Лондо, — вы можете попытаться меня остановить… болью…. но вопрос в том… успею ли я разрубить вас надвое до того, как вам удастся вывести меня из строя?
— Если ты меня убьешь, — спокойно ответил Шив'кала, — то мое место займет другой из Сообщества. И мой преемник вряд ли будет таким снисходительным, как я.
— Возможно. Но вы-то будете мертвы. Однако если собственная жизнь ничего не значит для вас, то ваша смерть тоже окажется… бесцельной.
И он сделал еще несколько шагов, размахивая мечом, как косой.
Было ясно, что он не блефует.
Шив'кала не отступил, не испугался, он даже не собирался пугаться. Вместо этого он холодно произнес:
— Отлично. Тогда посадите его под замок. Мы потом обсудим его судьбу. Даю вам слово, что не буду требовать его смерти…. если вы не будете покушаться на мою жизнь.
Лондо поразмыслил над этими словами, насколько это было возможно в его состоянии. Потом он отбросил меч, подошел к двери и позвал гвардейцев. Они увидели пьяного императора и валяющегося на полу неподвижного Вира. Они не заметили дракха, который, чему Лондо совершенно не удивился, уже исчез.
— Арестуйте его, — приказал Лондо.
— По какому обвинению, Ваше Величество? — спросил один из гвардейцев.
Лондо уставился на него затуманенным взглядом.
— Он задавал слишком много вопросов. Молись, чтобы ты не оказался его соседом по камере, — и он, пошатываясь, вышел в коридор. Его мысли путались.
Он обманывал себя, думая, что можно вернуть прежние времена. Что он может обрести счастье и дружбу. Жить с теми, кого любит. Он просто дурачил себя.
Приближая к себе людей, он лишь подвергал их опасности. По крайней мере, так случилось с Сенной, и, ради того, чтобы она осталась во дворце, ему пришлось назначить Дурлу министром.
Но о дракхах можно было сказать одно: по крайней мере, заключив сделку, они держали слово.
Но Вир… бедный глупенький Вир, обманутый Вир, который каким-то образом откопал имя Шив'калы, и, произнеся его, подверг себя величайшей опасности. Что же с ним делать? Лондо надо вытащить его из ужасной ситуации, в которую он так безрассудно угодил.
Друзья, любимые. Теперь ему стало ясно, что он был за них в ответе. Они стали роскошью, которой он не мог себе позволить. До тех пор, пока они будут рядом, он будет продолжать себя обманывать, думая, что может жить, как все.
Он вошел в свою комнату и замер, как вкопанный.
В его постели лежала Тимов.
На ней была соблазнительная ночная рубашка, а на лице играла милая улыбка. Даже во время их медового месяца, за всю их супружескую жизнь, она никогда не была так рада его видеть.
— Привет, Лондо, — произнесла она. — Я думала, что ты никогда сюда не дойдешь.
— Ты шутишь? — сказал он ей.
— Не беспокойся, — заверила она его. — Знаю, что ты немного выпил, так что нет необходимости быть твоей лучшей…
— Но… сейчас? Сейчас? После всех тех лет? Ты не можешь…
— Лондо, — произнесла она с такой нежностью, на которую она, как ему казалось, не была способна, — проблема и заключается во «всех тех годах». Мы столько упустили из-за пререканий и ссор. Мы выплескивали друг на друга гнев на наши семьи, устроившие, против нашей воли, этот брак. Мне понадобилось много времени для того, чтобы осознать, что незачем продолжать вести себя в том же духе. Мне нужно, чтобы и ты это понял.
Он понял. Ему хотелось поднять ее на руки, любить ее, наверстать все то время, что они потеряли. Но, как бы ему не хотелось этого, он понимал, что это невозможно. Все, кто был близок Лондо, все, кого он любил, имели мерзкую привычку умирать. Надо избавиться от Тимов, ради ее же блага. Чем дальше она будет от него, тем лучше для нее.
К тому же, на его плече сидело это чудовище. А что, если во время любовных игр она его обнаружит? Вдобавок ко всему, из-за этого стража он никогда не чувствовал себя в уединении. Все, что он или она почувствуют, будет передано Сообществу Дракхов. Одна мысль об этом была ему отвратительна. Чтобы что-то, столь личное, интимное стало достоянием коллективного разума этих тварей? Это все равно, что изнасилование, только Тимов не будет об этом знать.
И он, Лондо, станет их орудием.
Он кашлянул и попытался изобразить радость оттого, что, наконец-то, должно произойти. Тимов же — помоги ему Великий Создатель, — хихикнула, как девчонка.
— Что такое, Лондо? Ты, никак, нервничаешь? Я не видела тебя в таком состоянии с нашей первой брачной ночи.
— Я вовсе не нервничал в нашу первую брачную ночь, — лукаво ответил он, стараясь протянуть время. Его мысли неслись бешеным галопом.
— О, конечно же, нет. Так почему же ты дрожал всю ночь?
— Ты открыла окно, и там было слишком свежо.
— А что сейчас здесь тоже… свежо? — спросила она.
Лондо сглотнул. Он с трудом узнавал эту женщину. Она никогда не была особо пылкой любовницей, даже в молодости, и он приписывал это тому, что она потеряла к этому интерес. Но он подозревал, что она скорее потеряла интерес к нему, нежели к любовным утехам.
