Люди и нелюди (СИ) - Романова Галина Львовна

Получив команду, роботы-монтажники один за другим спустились вниз на грузовой платформе, которая доставила вниз и строительные модули для базы. Выбрав место, обвели его защитным контуром, после чего внутри началось строительство. Всего предполагалось оборудовать два лабораторных модуля, модуль-хранилище, соединенный с одним из них сквозным изолированным коридором, а также две жилые палатки — для дежурной смены и, отдельно, станцию слежения и контроля. Все остальное по-прежнему должно было находиться на корабле. Там должны были спать свободные от дежурства люди, там собирались хранить часть образцов, там же надо было проводить некоторые исследования, поскольку демонтаж части оборудования занимал слишком много времени и сил.

В самый последний момент, когда уже был установлен периметр и завершен монтаж половины оборудования, к спускавшимся на планету людям присоединился врач Цепеш. Одна из лабораторий предназначалась в первую очередь для изучения влияния планеты на живые организмы, кроме того, угроза могла исходить не только от агрессивно настроенных местных жителей, но и от самой планеты. Пока еще побывавшие на Планете Мола Северного карликане никак не пострадали от ее атмосферы, но, как известно, генетические аномалии накапливаются постепенно.

— Можем начинать? — поинтересовался он, подходя и возбужденно потирая ладони.

— Да, — Георг быстро пересчитал всех по головам. — Восемь.

— Да, — Грета Борн улыбнулась. — Вас восемь и нас восемь.

— Девять, — Георг сверился с наручным коммом, — группа из восьми ученых плюс врач, как девятый член команды. А вас тут восемь. Одного не хватает.

Он быстро устроил перекличку, и выяснилось, что отсутствует Ната Чех, чья фамилия в списке шла предпоследней.

— Так, — Георг подавил вздох. — сержант Фёст, принимайте командование. Спускайте людей вниз, за периметр никому не выходить без приказа. Стрелять во все, что шевелится, без команды… А я пошел выяснять, что случилось.

Ната мирно спала до тех пор, пока ее не разбудил переливчатый звонок и наложившийся на него стук в переборку.

Она попыталась было повернуться на другой бок и досмотреть тот восхитительный сон, но к стуку, приглушенному изоляцией, и переливчатому сигналу добавился невнятный голос, что-то выкрикивавший.

Тревога?

Авария?

Эта мысль разбудила ее вернее ушата ледяной воды, вылитой на голову. Ната подпрыгнула на постели, спросонья выругалась, обнаружив, что крепко прикручена ремнями безопасности, выругалась еще раз, когда ногти соскользнули в крепления. Переливчатый звон затих — автоматика среагировала на движения — но стук из-за переборки никуда не делся.

— Я сейчас! — крикнула она. — Вот только… ч-черт!

С третьей попытки крепления отстегнулись, и она вскочила, кидаясь к порогу и открывая дверь. Организм тут же напомнил о себе — не надо было запивать таблетки таким количеством воды! — но все мысли вылетели из головы, когда она увидела, кто стоит за дверью.

— Ой!

— Мило, — констатировал Георг Ортс. — Спящая красавица соизволила проснуться.

— Отвернитесь! — вскрикнула она, пятясь.

Но он продолжал пялиться на ее тело, как…

…как человек, который несколько месяцев не видел ни одной женщины. Тем более, ни одной женщины в одном нижнем белье, больше показывающем, чем…

— Ч-черт…

— Да отвернитесь же! Или выметайтесь вон! — она попятилась в каюту, машинально прикрываясь руками. — И вообще, кто вам дал право ко мне врываться?

Он сглотнул, отводя глаза и опуская взгляд в пол. Носки его ботинок не доставали до порога примерно полтора дюйма. Да какого дьявола!

— Я отвечаю за вашу безопасность, — произнес он и снова поднял взгляд. — Мне необходимо было убедиться, что вы в порядке.

— Я не в порядке, — рявкнула Ната, в спешке ища комбинезон. — Не в порядке! Ясно вам?

— Да. Что случилось?

— Случилось? — она готова была придушить этого типа. — Меня будит сигнал общей тревоги, а за порогом стоите вы и… и смотрите!

— Ну и что?

— Вы смотрите на меня! Я подам на вас в суд!

— За что?

— За сексуальные домогательства!..

Господи, неужели так заметно? Он, тем не менее, сделал шаг назад. Среди Звездных Котов отношения полов регламентировались званиями — то есть, ты мог свободно выбирать себе партнеров только среди равных тебе по должности, но не засматриваться на тех, кто ниже или выше, — но на гражданке другие правила.

— Все-таки лесбиянка, — проворчал он себе под нос.

— И оскорбления! — услышала она. Комбинезон отыскался в изножье кровати, скомканный и наполовину закрытый одеялом.

— Я просто делаю свою работу. Вы живы, здоровы, в безопасности, и это все, что мне нужно знать… Кстати, — он сам себе скомандовал «налево-кругом», — может быть, вам будет интересно узнать, но шаттл уже приземлился. Полчаса тому назад. И уже запущена программа автоматической установки станции.

— Что? — злость как рукой сняло. — Мы уже… на планете?

— Если бы вы слушали не только себя, вы бы услышали, что двигатели уже заглохли, — скривился он.

Ната закрыла рот и поняла, что он прав. Снаружи ее каюты царила тишина. Нет, не мертвая тишина покинутого всеми корабля, а тишина отдыха. На самом деле двигатели никогда не отключают полностью — если только их не разобрали для ремонта или не вывели из строя нарочно. Когда шаттл стоит на грунте, они все равно работают — но на холостом ходу, не столько потребляя, сколько вырабатывая энергию для тех же компьютеров и вспомогательных приборов — средств дальней связи, холодильников, кондиционеров, пищевых автоматов и так далее. Но это еле слышное гудение, больше похожее на прерывистый шепот, не идет ни в какое сравнение с тем ровным гулом, который сопровождает работающие двигатели. Да, можно сказать, что стояла гробовая тишина.

Ната отступила в глубину каюты и торопливо влезла в комбинезон.

— Извините, — проворчала она. — Я просто не люблю, когда меня будят таким образом…А еще я очень хочу в туалет.

— Извинения приняты, — Георг слегка посторонился, пропуская ее в сторону гальюна. На шаттле не было индивидуальных туалетов, это тебе не круизный лайнер для толстосумов, оборудованным всеми удобствами. На трех палубах было шесть гальюнов, по две кабинки — мужская и женская — в каждом. Для тридцати человек, включая двадцать пассажиров, более чем достаточно.

Наскоро сделав все свои дела, Ната вышла из кабинки и обнаружила, что ее ждут снаружи.

— Извините, — сказал мужчина.

— За что? — приведя себя в порядок, Ната чувствовала себя вполне благодушно. Теперь бы чего-нибудь перекусить и…

— За вот это, — он ткнул пальцем куда-то в сторону ее обтянутой комбинезоном груди. — Просто я давно не видел женщин…

С тех самых пор, как его арестовали. И даже чуть-чуть раньше. Ведь, пока выполняешь операцию, как-то не до секса. Да и после освобождения на той базе из средств релаксации был только гидромассаж и легкая музыка.

— Понятно. А я думала, вам что-то подмешивают в еду для подавления всяких там желаний…

— Там, конечно, подмешивали. Здесь — нет, — лаконично изрек он. — Но к нашей работе это не относится… если вы не имеете обыкновения разгуливать по кораблю в таком виде.

Терпеть подобные высказывания не хотелось, и Ната направилась к центральным отсекам. Мужчина потащился следом.

— Нет, не имею, — как она ни старалась, эмоции все-таки прорвались. — Это была случайность. Надеюсь, у вас тоже нет обыкновения врываться в чужие каюты?

— Только в тех случаях, когда этого требует безопасность моих подопечных. А вы остались последняя…

— Я спала. Я всегда плохо переношу посадку и предпочитаю подстраховаться…

— Приняв лошадиную дозу снотворного?

— А почему бы и нет?

— С дозировкой легко перестараться…

— Не беспокойтесь, я свою норму знаю.

— Да я и не беспокоюсь. Просто если с вами что-то случится, отвечать придется мне.

— Отвечать придется капитану Тимменсу.