Рэндалл Биллс - Основатели кланов I: Исход
Карсон поднял свою огромную лапищу и поскреб подбородок, словно только что обнаружил на нем трехдневную щетину – недвусмысленное свидетельство того, что он провел вне кокпита своего меха не так уж много времени.
– Ут, – это было единственное, что ответил генерал-майор. Он громко расхохотался, потешаясь над словами Андрея, могущими служить примером для академического учебника правил обращения к вышестоящим офицерам.
Андрей подавил желание потупиться и засмеялся. Впервые за очень долгое время на его лице появилась широкая улыбка.
– Но почему? – выдавил он в конце концов из себя.
– Это и в самом деле хороший вопрос: почему, собственно? – перебил вдруг голос из-за спины. Андрей обернулся и чуть было не упал, узнав высокого голубоглазого блондина.
– Сэр! – приветствовал он новоприбывшего и вытянулся по стойке «смирно».
– Андрей, я согласен с Карсоном, – ответил Стивен Маккенна, – ты должен, наконец, оставить всю эту лажу с формальностиями. Можно подумать, мы в армии или что-то в этом роде.
На этот раз засмеялись все присутствующие, хотя мысли в голове Андрея по-прежнему неслись галопом в разные стороны.
– Минуточку. Если вы здесь… где тогда… – он оборвал сам себя, не желая допускать даже тени надежды, чтобы не разочароваться.
Улыбка Маккенны несколько побледнела.
– Извини, Андрей. Я сейчас не знаю точно, где находится Дана. Многие разведгруппы уже вернулись, но кое-какие попросту забрались слишком далеко, у нас нет с ними постоянной связи. Даже до того, как вся эта история тут приключилась, были команды, с которыми мы потеряли контакт ещё год назад, – он пожал плечами, словно показывая, что это в порядке вещей, ничего из ряда вон выходящего.
Сердце Андрея колотилось в груди, словно отбойный молоток. Ему пришлось закрыть глаза, чтобы привести мысли в порядок. Упущенный шанс увидеть Дану после почти двухлетней разлуки вызвал в нем волну меланхолии.
На его плечо сзади легла тёплая рука.
– Извини, Андрей. Для большинства из нас это тоже страшно долго.
Поддержка Карсона помогла, но сознание того, что он не единственный, кто чувствует себя плохо, лишь ухудшила его состояние. Мы все несём в себе тени воспоминаний и боли. Он встряхнулся и развернулся таким образом, чтобы видеть обоих одновременно.
– Вы не ответили на мой вопрос.
Когда Карсон взглянул на Андрея, время, казалось, замерло на месте. Краем глаз Андрей заметил, что другие офицеры также общались небольшими группами, их слова – как оазисы в пустыне молчания.
– Да-да, эээ… Карсон… что ты там ответил? – попытался пошутить Маккенна.
– Хм, Николай тут довольно мощно выразился, нет? – начал Карсон и Андрей едва подавил вскрик.
Мощно – это ещё слабо сказано…
– С другой стороны, – продолжил Карсон, – в отличие от большинства иных командиров, Николай старается помочь гражданским. Он не устраивает попросту отстрел одного бунтовщика за другим, пока вокруг никого не остается, а пытается действовать по плану. И это отличает его от остальной банды сдуревших бабуинов, – последнюю фразу Карсон сказал гораздо тише, несмотря на отсутствие в комнате помянутых «бабуинов» – командиров других дивизионов.
– Ну, и что это означает для нас? – не дал ему уклониться от темы Маккенна.
Андрей переводил взгляд с одного на другого. В конце концов, на краю его сознания забрезжила догадка. Он изменил позицию, почувствовав, как болят уставшие от долгого стояния ноги. Столько интриг и дискуссий – и все впустую. Может ли быть так, что…
– Для нас это значит, что мы – дважды идиоты.
– Именно.
– Эээ… сэр? – Андрей ничего не понимал.
Оба принялись разглядывать Андрея, словно критически оценивая кусок мяса для шашлыка или обсуждая задние ноги скаковой лошади. Молчание прервал Карсон:
– Да чёрт меня подери, Андрей. Я Николая на дух не переношу. И никогда не переносил. Он холоден, он отстранен и на мой вкус – слишком задирает нос. Но он уважает своих подчиненных, – Карсон сделал паузу и заглянул глубоко в глаза Андрею и Маккенне. Потом он продолжил: – У него есть план и этот план подразумевает нечто большее, чем выкосить под корень всё, что не рухнет по команде «лежать-бояться». И между прочим – ты-то сам тоже следуешь за ним.
Замешательство затмило надежду Андрея:
– Да, сэр, конечно.
– Для меня этого достаточно. Дело верное.
– Не понял?
– Этот здоровенный тупица пытается объяснить, что мы последуем за тобой точно так же, как и за Николаем.
У Андрея сперло дыхание. В глазах помутилось и на него навалились воспоминания всей его жизни. Ошибки и непонимание. Его одиночество и отчаяние, рожденные страхом остаться вечной тенью отца и брата…
– Как… – выдавил, наконец, Андрей.
– Слушай, ты похож на кролика под проливным дождём, – ответил Карсон и прыснул. – Я всё время пытаюсь тебе это сказать, но ты же не слышишь. На свете в самом деле есть люди, которые считают тебя как минимум таким же хорошим вождем, как и Николая. Дьявол, да я бы не удивился, если бы узнал, что большинство твоих кадетов после выпуска именно поэтому пошли за Николаем. Николай просто… ну, ты понял.
Андрей, наконец, отдышался. Хотя ему с трудом удавалось поверить словам Карсона, но последняя фраза при всем желании не могла быть интерпретирована иначе. Его брат бросал тень на всех, кто оказывался вблизи от него.
– Я переговорил со своим штабом, Андрей, – продолжил Карсон, – 149-й в полной готовности. Мы следуем за Николаем.
– Так же, как и большинство кораблей космического флота, – добавил Маккенна.
Андрей проглотил комок в горле. Теперь он понимал, что привести в исполнение план Николая, оказывается, вполне возможно. Эвакуировать столько гражданских, сколько можно, и основать где-нибудь далеко новую, жизнеспособную колонию. Теперь, с дополнительной огневой мощью 149-го и космических сил… может получиться.
У Андрея словно гора с плеч свалилась. За Николаем пошли люди. Ради меня. Несмотря на оставшиеся трудности в исполнении их задумки, Андрей чувствовал, что его вечные сомнения в самом себе наконец-то начали исчезать. Как минимум, некоторые из них. Он не смог сдержать сардонической улыбки. Когда я начну уже доверять сам себе, не выдержав прежде боя с собственным «я»?
Однако теперь они стояли на пороге войны.
И Андрей был готов драться.
29
Леса Банлан, неподалеку от Весты
Полуостров Адского Пламени, Эдем
Миры Пентагона
31 декабря 2801 года
Перед Андреем встала гигантская стена огня. Огненное море разлилось на многие километры, гневные оранжевые, тёмно-красные и ярко-жёлтые языки пламени пожирали всё, до чего могли дотянуться, и выбрасывали в воздух облака густого чёрного дыма. Не заботясь о том, что тем быстрее уничтожает предпосылки к собственному существованию, чем сильнее бушует, лесной пожар кидался в разные стороны, словно голодный демон, стремящийся пожрать все вокруг.
Находясь в относительной безопасности своего «Экстерминатора» Андрей всё же задрожал от вида адского природного катаклизма. Так как скорость ветра достигала 60 километров в час, а солнце нещадно палило со стороны гор на горизонте, смертный приговор лесам Банлан был вынесен, как только разгорелся первый пожар. Достаточно одного-единственного неточного выстрела, не говоря уже о той огневой мощи, которую мы тут собрали…
Даже поспешно заключенное соглашение о прекращении огня сроком на один час уже не могло ничего спасти. Расчистка лесополос, предпринятая для того, чтобы предотвратить дальнейшее распространение пожара – по крайней мере, в том регионе, где они находились – увенчалась примерно таким же успехом, как плевки против ветра.
В тот момент, когда пожар достиг просеки, огненный демон, казалось, учетверил свои старания. Ветер раздувал огонь до самых высоких древесных вершин и те немедленно превращались в факелы. Словно осадные катапульты времен терранского средневековья, горящие кроны деревьев выплёвывали огненные шары далеко за пределы расчищенного пространства. Всё было безнадёжно.
Уж скорее, мы останемся живыми до завтра, чем подавим этот пожар. А наши шансы выжить – исчезающемалы…
– Я засекла движение со стороны сектора-три. Похоже, авангард их основной группировки, – доложила капитан Виммер. – Полагаю, они идут сюда, чтобы закончить свое дело.
Похоронный голос её подчиненной отражал общее ощущение катастрофы, засевшее в голове у Андрея. Сообщение уязвило его куда больше, чем уничтожение леса со всей его уникальной флорой и фауной. После всего, что им пришлось выдержать… какая разница – парой деревьев и зверей больше или меньше? Но это осознание собственной гибели в голосе Виммер…
