Майкл Фридман - Наследие
– Благородством? – удивился Маккой. – Спок, да ведь это немногим более чем гигантское насекомое.
Кирк повернулся к доктору.
– Не забывай, откуда мы сами произошли, Боунз, склизкое чего-то, выползшее из первичного океана. Где корни благородства людей?
Маккой задумался и кивнул.
– Интересный вопрос, – решил он.
Капитан оттолкнул свой стул, поднимаясь.
– Интересные вопросы повсюду, я бы сказал. Как и интересные ответы. – Он перевел взгляд с одного из своих офицеров на другого. – однако, становится поздно, а у меня кое-какое личное дело.
На лице доктора появилось подозрение.
– Личное дело? Что еще за личное дело?
Кирк мило улыбнулся, огибая Маккоя.
– Боюсь, – сказал он, – что судьба его – остаться частным, известным лишь мне и еще одной персоне.
Когда звуки «Симфонии для небожителей» ре-мажор Бартлетта
наполнили его каюту, Кирк взглянул через столик на мичмана Селену Каррас, со звездолета «Горизонт», бывшую мичмана Селену Каррас со звездолета «Энтерпрайз».
– М-м, – сказала она, слушая явно с одобрением. И улыбнулась. –
Приятно. Очень приятная музыка.
– Расскажите мне о вашем назначении, – сказал он, протягивая руку к
бутылке с вином.
Каррас смотрела, как капитан наполняет ее почти пустой бокал.
– Это чисто научная миссия. Система Соолана. Знаете, сразу за
Антаресом.
Он собирался наполнить свой бокал, но приостановился.
– За Антаресом. Звучит как песня.
Ее глаза блестели в приглушенном освещении.
– Верно. Как песня.
Когда он нажал на сифон и рубиновая жидкость полилась в бокал, он спросил:
– Когда вы подали заявку?
– Каррас взглянула не него.
– Год назад. Примерно в это же время я подала запрос о месте на «Энтерпрайзе». – Она сделала паузу. – Видите ли, я не была уверена, чего именно я хочу.
– Но теперь уверены?
Она вздохнула, разглядывая вино в своем бокале.
– Честно говоря, сейчас я менее всего уверена в чем-либо. – Она
слегка наморщила лоб. – Я могу исследовать систему Соолана годами и никогда не найти что-то подобное тому, что открыла на Октавиусе Четыре. Смешно, да? Я перевожусь на чисто научное судно, когда у меня подобная – раз в жизни! – чисто научная возможность на «Энтерпрайзе».
Кирк изучал ее.
– И все же вы переводитесь.
– Все же, – подтвердила Каррас. – Я знаю, на что это похоже, но я никогда не работала с доктором Эрдэлом с «Горизонта». – Она пожала плечами. – Мне может это понравится. Или наоборот. Но я должна попробовать.
Он кивнул.
– Не могу вас порицать. Я слышал, что пролезть к Эрдэлу почти невозможно. Но как же ваша работа над иероглифами домбраату?
Каррас сморщила нос.
– Я тут уже сделала что могла, – сказала она. – Теперь дело за настоящими специалистами. – Она посмотрела на него. – Думаете, я совершаю ошибку?
Капитан улыбнулся.
– Я не могу судить об этом. Это ваша жизнь. И ваш выбор. Но вот что я вам скажу: если вы когда-нибудь решите, что снова хотите служить на корабле класса «Конституция», для вас всегда найдется место на «Энтерпрайзе».
Похоже, это ей понравилось, она почти почувствовала… – облегчение?
– Это приятно слышать, сэр. Одно время, я боялась, что вы можете принять это близко к сердцу. Знаете, после всего, что случилось на Октавиусе Четыре…
Кирк делал вид, что у него провал в памяти.
– Вы, должно быть, с кем-то меня спутали. Может, с капитаном, которого беспокоила миссия… и решение относительно личной связи с членом его команды.
Каррас посмотрела на него вопросительно.
– И теперь это вне рассмотрения?
Он покачал головой.
– Да, насколько я могу судить. Через двадцать четыре часа вы будете совсем на другом корабле. Частью команды кого-то другого. – Он наклонился вперед. – И перестаньте звать меня «сэр». Меня зовут Джим.
– Джим, – согласилась она. И подняла бокал. – За моего капитана. Жаль, что он не может быть с нами сегодня. – Уголок ее рта поднялся, когда она подумала об этом. – А может, и не жаль вовсе.
Он широко улыбнулся, поднял свой бокал и негромко чокнулся с ней. Вечер обещал быть прекрасным.
Эпилог.
Пайк поставил на стол кружку, до краев полную черного, дымящегося
кофе и тронул клавишу, активирующую кухонную посудомойку. Через миг струя воды ударила в тарелки из-под завтрака и столовое серебро.
Конечно, они с Вайнэ могли и не заниматься никакими
посудомоечными делами, если бы не хотели. Они могли просто пожелать, чтобы тарелки стали чистыми. Но они давным-давно решили, что будут поддерживать правдоподобие в своей жизни настолько, насколько возможно.
Это не исключало из иллюзии кого-нибудь еще, – вроде Деррета, – кто
мог вести хозяйство. Ведь и настоящие люди на настоящих каникулах в диких местах часто нанимали кого-нибудь в помощь по хозяйству.
Но как только они решили, что останутся в пляжном домике надолго, Вайнэ намеренно изгнала Деррета из иллюзии. Он бы был здесь лишним, чтобы не сказать больше. И кроме того, несмотря на то, что Пайк заявлял обратное, она почувствовала, насколько присутствие прислуги стесняло его.
Пайк извлек губку из миски, полной биорастворимого моющего средства, выбрал тарелку и принялся за работу. Через миг со стороны задней двери появилась Вайнэ.
Он бросил на нее взгляд.
– Нашла?
Она кивнула. Когда она подошла к мойке, она держала ее, – так, чтоб он мог видеть, – старинная детская книжка. «Алиса в стране чудес».
– Она была в кладовке, точно там, куда, как я и помнила, я ее
положила, – сказала она, слегка сдвинув безупречные брови. Хотя, думаю, я не должна была так удивиться. То есть, если я помню, что я ее туда положила…
– То она и должна там оказаться, – закончил он за нее. – Раздражает, да?
Она пожала плечами.
– Я не знаю. В какой-то мере, мне это нравится – знать, что вещи там, где я ожидаю, что они находятся.
Тут вдруг она начала смотреть мимо него, ее внимание было
привлечено чем-то другим. Проследив ее взгляд, он повернулся и глянул из окна кухни на пляж, что лежал за ним.
Сначала он подумал, что она могла заметить китов, что несколько раз
за последние пару дней подплывали к пляжу. Затем он увидел, что это были вовсе не киты.
Там, на песке, не далее чем в десяти метрах от дома, стоял Хранитель. Когда его глаза встретились с глазами Пайка, он кивнул.
– Он вернулся, – сказала Вайнэ. Она посмотрела на него. – Должно быть, с новостями.
Пайк согласно бормотнул что-то. Схватив с крючка на одном из
шкафчиков кухонное полотенце, он наскоро вытер руки и бросил полотенце на стол. Затем, взяв Вайнэ за руку, он вывел ее из дверей и спустился с ней вниз по ступенькам. Песок, еще не нагретый солнцем, холодил его босые ноги.
На висках Хранителя опять ясно проступили вены.
– Приветствую вас, Кристофер. Вайнэ.
– Доброе утро, – сказала Вайнэ в ответ. – Вы давно здесь стоите?
Слабая улыбка.
– Время – тоже иллюзия.
Она кивнула.
– Я так и знала, что вы это скажете.
Хранитель смотрел на Пайка.
– Мы сделали то, о чем вы просили.
– Вы принесли мне весточку о моих друзьях? – спросил землянин.
– Да, – подтвердил талосианин. Его улыбка стала шире. – К тому же мы полагаем, что то, что мы узнали, вас порадует.
Пайк почувствовал огромное облегчение. Он даже сам удивился; оказывается, он беспокоился сильнее, чем хотел признать, даже самому себе.
– Может быть, войдем в дом? – спросил он Хранителя.
Пауза.
– Да.
Тут Пайк осознал, что они все стоят в кухне. Он посмотрел на Вайнэ.
Она смеялась. Повернувшись к Хранителю, она сказал:
– Думаю, Крис имел в виду, чтоб мы вошли сюда – сами.
Талосианин обдумал информацию.
– Вы бы действительно предпочли это? – спросил он телепатически. – Если да, я могу снова перенести нас наружу.
Пайк покачал головой.
– Нет, не нужно. Мы ведь уже здесь. – Его разбирало любопытство. – Мои друзья?… – осторожно поторопил он.
Хранитель воспринял намек совершенно спокойно.
– Хотите, чтобы я начал с того, кого зовут Спок?
Землянин кивнул.
– Да, почему бы нет.
– Очень хорошо. – Его темные глаза слегка сузились. – Спок недавно
испытал некоторые трудности. Однако, он с этим справился. Теперь он такой же, каким мы видели его в последний раз – цел, здоров и поглощен работой.
Пайк вздохнул.
– Я так понимаю, подробностей у вас нет?
Черты лица Хранителя приобрели печальное выражение.
– Сожалею. Нет.
Землянин решил смириться с неизбежным.
– Самое главное, что он в порядке. А другие?
– Узнал он совсем немного, – описания состояния его бывших товарищей, одного за другим. Когда Хранитель закончил, Пайк чувствовал себя странно.
– Я это ценю, – сказал он серьезно.
Хранитель величественно кивнул. И удалился.
Вайнэ скользнула Пайку под руку, подняв на него глаза.
