Олег Авраменко - Галактики как песчинки

— Интересная идея. Мне она тоже приходила в голову. В эту схему неплохо вписывается подростковая агентурная сеть — поскольку ставка делается на цесаревича Павла, то работать с ним легче его сверстникам. Но как ты объяснишь вот это? — Валько ткнул пальцем в сторону командного центра. — Эскадра под руководством контр-адмирала Анны Кореевой, восемнадцати лет от роду. Командир флагманского корабля — капитан первого ранга Александр Киселёв, семнадцать с половиной лет. Наше правительство в детские игры не играет.

— Не только ваше. Вообще никакое правительство не станет играть в подобные игры.

— Вот именно. Тут, скорее, действует какая-то неправительственная группировка. Скажем, часть учёных и инженеров, которые как раз и занимаются этими самыми секретными разработками.

— И, возможно, — подхватила я, — что-то у них пошло наперекосяк. В результате подростки-агенты, которым поначалу отводилась второстепенная роль, взяли контроль над ситуацией, оставив своих старших товарищей в дураках. А те не решаются обратиться к властям, надеясь, что всё ещё образуется.

Валько вздохнул:

— Что толку гадать. Все эти предположения нам сейчас не помогут. Мы должны решить, что делать дальше.

— Что делать, понятно. Мы должны поскорее связаться с нашими и всё им сообщить. Другой вопрос, как это сделать. В системе Хорса, безусловно, есть много наших кораблей-разведчиков, но они не афишируют своего присутствия. Можно приблизиться к планете, войти в сеть и отправить послание Эстер или Кузнецову. Но боюсь, что его перехватит вездесущий Вейдер.

— Совершенно верно.

— Так что нам остаётся лишь одно: лететь к Терре-Галлии. Хотя, конечно, мы можем попробовать вернуться обратно на Новороссию. Лично меня эта перспектива не вдохновляет, но если у «Нахимова» есть усовершенствованный «призрак», вроде того, что имелся у «Каллисто»...

— Отпадает, — перебил меня Валько. — Здесь нет даже обычного «призрака», есть только два посадочных челнока и ещё две небольшие курьерские капсулы с автоматическим управлением, оснащённые собственными резонансными генераторами. И вообще... Знаешь, Рашель, у меня такое подозрение, что никакого «суперпризрака» в природе не существует.

— Как это?

— Очень просто. Нас дурачили. Посадили в обычный челнок, прокрутили заранее заготовленную запись, а потом, когда мы приняли снотворное, телепортировали на планету. Вот и всё.

Я задумалась.

— Да. Пожалуй, ты прав. Если доступна телепортация, то нет смысла рисковать, пользуясь даже самым надёжным и совершенным «призраком»... Чёрт! Как ловко нас провели!

— Не сердись. Это была необходимая мера предосторожности. Чтобы мы не знали того, чего знать не положено.

— Я понимаю, всё понимаю. Но ты только представь себе, как эти парни, Буало и Нарсежак, покатывались со смеху, разыгрывая перед нами спектакль.

— Да, не очень приятно, — согласился Валько. — Но давай обойдёмся без эмоций. Значит, ты предлагаешь прорываться через дром-зону и лететь к ближайшей человеческой системе?

— Не к ближайшей, а к Дельте Октанта. В Объединённый комитет начальников штабов. Только там мы можем рассказать всё, что узнали. Причём только определённым людям. Сейчас я займусь составлением курса, а ты ступай разбуди Олега... Впрочем, нет. — Мне пришла в голову замечательная мысль. — Не буди, а доставь сюда. Сделаем это здесь.

— Хочешь устроить представление?

Я покраснела:

— Нет, не совсем. Просто так придётся меньше объяснять ему. Он сам всё увидит и многое поймёт без объяснений.

Валько кивнул и двинулся было к выходу, как вдруг раздалась прерывистая трель. На мессаж-строке моего тактического дисплея появилось сообщение: «Получена команда на самоликвидацию по третьей категории. В соответствии с инструкцией команда проигнорирована».

— Так-так, — произнёс Валько. — Решительные ребята, нечего сказать. Но не безжалостные.

Только сейчас я обнаружила, что не дышу.

— Что... Объясни, что это значит?

— А разве не понятно? Они отдали приказ уничтожить корабль.

— Ну, я это поняла. А дальше?

— Я не дурак и предвидел такую возможность. Поэтому отыскал и обезвредил все системы самоуничтожения.

— Допустим, об этом я тоже догадалась. Но что такое третья категория?

— Получасовая фора. Чтобы дать нам возможность быстренько сесть на один из челноков и отчалить. Как раз это я имел в виду, когда сказал, что они не безжалостные. Они ценят человеческую жизнь. Так что об отце и Анн-Мари можешь не беспокоиться, ребята не станут убивать их. Другой вопрос — как долго продержат в плену. Это во многом зависит от нас.

Валько вышел из рубки, а я принялась за составление программы для автопилота. С ходовыми качествами «Нахимова» мы могли бы добраться до дром-зоны часов за десять, но я решила не выжимать из корабля по максимуму и наметила курс, который должен был занять двадцать шесть с половиной часов. Скоростной прорыв в дром-зону меня не беспокоил — на тренажёрах это был мой конёк, а однажды я совершила его в реальной обстановке, хоть и без присутствия противника. После того как я сдала все нормативы на гражданского пилота, мой инструктор признался, что восхищён мной; правда, сразу же остудил мой пыл целым рядом критических замечаний и посоветовал не зазнаваться. Я и не зазнавалась — просто знала себе цену.

А сейчас, даже при наличии внушительных альвийских сил, прорыв не сулил нам никаких неприятностей. В нашем распоряжении имелись сверхмощные ЭМИ-излучатели, эффективная дальность поражения которых, если верить спецификации, превышала триста тысяч километров. Обладая таким потрясающим оружием, мы могли бы вообще не совершать скоростной прорыв, а без всякой спешки войти в дром-зону и выбрать нужный нам канал.

Да что там прорыв! Тысяча кораблей, подобных «Нахимову» и даже чуть ниже классом, без проблем очистили бы систему Хорса от чужаков. Просто удивительно и крайне возмутительно, что эти новейшие электромагнитные пушки до сих пор не поступили на вооружение нашего флота... Хотя, возможно, их лишь недавно начали производить и пока держат в секрете, чтобы раньше времени не всполошить врага. А когда их наберётся достаточное количество, мы одновременно атакуем все пленённые человеческие планеты и зададим чужакам перцу по полной программе.

Ну что ж, в таком случае нужно постараться не использовать это оружие при прорыве. Задействуем его только при крайней необходимости, если не будет другого выхода. А в первую очередь положимся на моё, пусть пока ещё незрелое, пилотское мастерство...

Вскоре явился Валько в сопровождении гравиплатформы, на которой мирно почивал Олег. Я немедленно соскользнула с капитанского кресла, направилась к аптечке и достала нужные препараты.

— Курс уже проложен, — сообщила я Вальку. — В ближайшие двадцать шесть часов контакта с противником не предвидится. А потом станет горячо. Ступай-ка в машинное отделение, произведи плановую проверку ходовых двигателей, вспомогательных реакторов, резонансного генератора — ну, и прочего твоего хозяйства.

— Я недавно проверял, — заметил он.

— Проверь ещё раз.

— Могу сделать это отсюда. Я же кибер, и для меня не имеет значения, где я нахожусь физически.

— Всё равно сходи, — настаивала я.

Валько наконец сообразил, что я хочу остаться с Олегом наедине. Широко ухмыльнувшись, он козырнул мне и без дальнейших препирательств вышел.

Я передвинула платформу в центр рубки, опустила её чуть ниже, присела на её край и скомандовала бортовому компьютеру оградить нас от остального помещения непрозрачной голографической завесой. Поскольку цвет я не указала, компьютер на своё усмотрение выбрал тёмно-синий.

Я закатила рукав Олега и сделала ему необходимые инъекции. Постепенно на его бледных щеках проступил слабый румянец, он стал дышать глубже, ровнее, веки дрогнули и приподнялись. Наши взгляды встретились.

— Рейчел... Рашель...

— Привет. — Я наклонилась, легонько поцеловала его в губы, затем помогла ему подняться. — Как себя чувствуешь?

— Плохо... Нет, хорошо...

— Так плохо или хорошо?

— Ты рядом, значит, хорошо... Кстати, где мы?

— В твоей мечте?

— Как это?

— Сейчас покажу. Помнишь, я обещала подарить тебе звёзды? Так вот, я сдержала своё слово. — По моей команде компьютер погасил свет, голографическая завеса исчезла, а передняя стена рубки сделалась прозрачной. — Они твои.

Перед нами в глубокой черноте космоса ярко сияли разноцветные звёзды. Те самые звёзды, о которых Олег так мечтал и которые прежде видел лишь сквозь туманную пелену атмосферы. Звёзды, которые отныне принадлежали ему наравне с остальным человечеством...

Я ожидала, что он вот-вот набросится на меня с расспросами. Но он молчал. Он всё молчал, глядя вперёд, словно завороженный. А его глаза сияли так же ярко, как звёзды, на которые он смотрел.