Вы умеете мечтать? (СИ) - Бурсевич Маргарита

— Зачем? — вяло спросила я.

— Допросы ничего не дают, вот решили прокачать их технику, но пока не удается отделить устройство.

Я распахнула глаза.

— Они пытаются отделить техническую часть от живой материи?

— Ну, что-то вроде того, а по мне так просто вырежут и дело с концом.

— Где они?

— В медотсеке, — ядовито улыбнулся он, а потом, резко выбросив руку, и уперевшись ею мне в грудь, прижал меня к креслу, не позволяя подняться. — А что это ты так заволновалась?

Я не пыталась сопротивляться, силы не равны и я это понимаю, но и ни за что не позволю ему почувствовать свое превосходство. Спокойно глядя ему в глаза, ткнула пальцем в его руку и сказала:

— Ваши комплектующие мешают мне исполнять свои прямые обязанности по несению службы на военном судне. У Вас есть основания задерживать прямого подчиненного капитана корабля?

Струдов потемнев лицом, наклонился ближе ко мне и прошипел прямо в мое бесстрастное лицо:

— Однажды ты запнешься, и я буду рядом, чтобы помочь тебе упасть.

Резко поднявшись, он ушел, оставив меня одну. Я не понимала причин, которые могли бы вызвать такую антипатию и, наверное, никогда не пойму. Люди со своими тараканами всегда для меня были загадкой. С приборами гораздо проще. Не люблю людей.

Метры хромированного пола оставались позади, я с трудом сдерживалась, чтобы не перейти на бег. У меня в голове не укладывалось, как можно уничтожить такое чудо биоинженерии? Ничего другого при насильном вторжении и не выйдет. Влетев в медотсек, я застала плачевную картину, которая лишила меня последних крупиц надежды на возможность заглянуть за грань наших познаний.

Скандинав с косичками сидел, пристегнутый в зафиксированном стуле, а доктор лазерным скальпелем снимал по микронам верхние слои кожи. Чужак не выказывал признаков боли, но напряженное лицо, выдавало его раздражение. Поймав мой взгляд, он вдруг успокоился, и теперь, совсем перестав обращать внимание на суетящихся рядом медиков, он стал пристально следить за мной. Его внимание немного выбивало меня из колеи и заставляло чувствовать себя скованно и даже смущенно, что было странно, так как обычно чужой интерес к моей оригинальной внешности мало действовал мне на нервы.

— Вы разыскивали меня, капитан? — обратилась я к Хоуксу, который следил за действиями медперсонала.

— Да, лейнгард Доз, нам нужно ваше мнение как техника.

— Если Вам действительно важны мои рекомендации, тогда я бы посоветовала отказаться от этой бессмысленной затеи.

— Почему, — заинтересовался он.

— Потому, что у Вас заведомо ничего не выйдет

— Откуда такая уверенность?

— Это не прибор, который можно отсоединить, а потом изучить, разобрав по микросхемам. Это практически часть тела и функционирует она, лишь находясь в постоянном контакте, предположительно, только с одним носителем. Если Вам удалить печень и расщепить ее на молекулы для изучения, будет ли от нее прок?

— От моей печени давно нет прока, Риана, мне ее на искусственновыращенную еще в юности заменили.

Если это была шутка, то я ее проигнорировала.

— Капитан это бессмысленный расход ценного научного материала.

— Эбот, отставить, — отдал приказ капитан.

И не успела я облегченно выдохнуть, как напряглась все телом, поймав насмешливый взгляд изучаемого. Он нас понимает? Хотя чему я удивляюсь, для чего бы им не нужны были наши люди, они должны были с ними общаться, а значит вероятность того, что ни понимают нашу речь, приближена к ста процентам. Пока доктор восстанавливал кожные покровы скандинаву, мы с чужаком играли в гляделки. Никогда раньше мне не приходилось прикладывать столько усилий, чтобы сохранять невозмутимость и безразличие. Но под пристальным взглядом этих льдисто-голубых глаз, чувствуя себя практически голой, я безрезультатно пыталась собрать стремительно разбегающиеся мысли и заставить себя очнуться от этого странного гипноза. «Он чужак, чужак» — повторяла я про себя, стараясь не думать о нем как о человеке, как о мужчине. «Да у него даже имени нет» — убеждала я себя.

— Ирван, — вдруг произнес он.

Все присутствующие, забыв о том, чем только что занимались, обернулись на голос со слегка грассирующей «р». И если им было интересна возможность его разговорить, то я сжалась от предчувствия чего-то надвигающегося на меня с непреклонностью сошедшего с рельсов поезда. Он же не мог знать, о чем я думаю? Или мог?

— Это Ваше имя? — решил воспользоваться представившейся возможностью Хоукс.

Скандинав не отреагировал на вопрос и продолжал пристально наблюдать за моей реакцией. А я не могла найти сил и прервать этот зрительный контакт, пытаясь выбросить все мысли из головы и не думать ни о чем. Я буду выглядеть очень глупо, если стану представлять себе кирпичную стену или океан? Скандинав улыбнулся, я оцепенела.

— Можно мне идти? — напряженно просила я капитана.

Хоукс, увлеченный неожиданным прогрессом, легко согласился.

— Пока иди, Риана, я тебя позже вызову.

— Да, капитан, — выдавила я из себя и ушла, с трудом заставляя себя не оглядываться.

За мной практически уже закрылась перегородка, когда мне в спину донеслось тихое раскатистое — «Р-р-риана».

Я сидела в своей каюте за панелью персонального компьютера и нервно собирала головоломку, всеми силами пытаясь отвлечься. Мой понятный и логичный мир катился под откос, и я, с первого ряда наблюдая за этим, ничего не могла поделать. Могут ли мысли иметь воплощение в радио- или электро-излучении, может ли этот загадочный аппарат быть дешифратором, способным переработать волновые сигналы в понятный для восприятия код? По крайней мере, теория вероятности согласится с моими выводами, даже если математическая статистика будет биться в истерике.

— Лейнгард Риана Доз, Ваша вахта начинается ровно через пятнадцать минут, — оповестил меня голос бортового компьютера.

Надо же, уже вечер.

Буксир пришел в заданную точку точно по расчетам и, включив установку захвата, плавно повел нас за собой. Откинувшись в кресле, я устало выдохнула. Свихнувшийся навигатор несколько раз пытался увести нас от магнитной ловушки, и сдерживать его самостоятельность оказалось очень сложно. Но теперь, когда наше движение полностью зависит от буксировщика, можно забыть об этой проблеме и уже на станции заняться ею плотнее. От предложения Кира заменить систему полностью я отмахнулась. Уж очень интересная это задача, чтобы не попробовать с ней разобраться. Слишком редко попадается достаточно интересный противник.

Сдав вахту, я устало поплелась к каюте: организм сдавал, измученный тем, что не удавалось нормально отдохнуть в течение почти двух суток. Сбросив мундир и расплетя косу, я безвольной массой упала на кровать.

Глава 3

Из тёмного зыбучего небытия меня выдернул шорох, который не должен был присутствовать в моей запертой каюте. Назойливый звук был не громким, но из-за него сон ускользал, заставляя вернуться в реальность. С трудом разлепив веки, я окинула взглядом все пространство помещения. Я так устала, что мне было практически безразлично, что кто-то посягнул на моё личное пространство. Но реальность превзошла все промелькнувшие в моей голове варианты. Туман в голове развеялся мгновенно, оставляя после себя напряжение и настороженность.

Мне не сняться сны. Никогда. Тогда, что это?

Смутное очертание человеческой фигуры сидящей на моем стуле. Проморгавшись, я более пристально всмотрелась в ночного гостя. Полумрак комнаты скрывал черты лица, но длинные тонкие косички, качавшиеся при движении, выдавали своего владельца. Мурашки побежали вдоль позвоночника и кончики пальцев вмиг заледенели. Что он тут делает?

Скандинав тем временем планомерно просматривал мои файлы, спокойно и, я бы даже сказала, лениво проводя рукой по сенсорной панели. Что именно он пытается найти? Там нет никакой важной или секретной информации, только справочники и несколько личных разработок на начальной стадии, которые его врядли заинтересуют. Но сам факт того, что кто-то прикасается к моему компьютеру, вызывал раздражение.