Кирилл Мошков - Возвращение из отпуска
Легин согласно кивнул:
- Какое у вас пиво, братец?
- Земной будвайзер, земной гиннес, из земных светлых - хайникен, - хмуро забормотал официант. - Наши: кронос, паритет, паритет светлый, сантори-порт...
- А-ххха, - перебил его Легин, и изумленный Лорд уставился на него: Таук заговорил, как истинный портмен, проводящий всю жизнь между Центром и Субурбией - протяжно и мягко. Никто бы не заподозрил, что Йон еще минуту назад слышал его острое, по-земному твердое произношение. - Принесите-ка нам по паре будвайзера, дружище. И сами выпейте кружечку за наш счет. И, если можно, рыбки там какой-нибудь...
- Будет сделано, - повеселевший официант умчался.
- Ну, вы даете, - восхитился Лорд. - Вы говорите, будто родились в Космопорте.
Легин засмеялся.
- А я и родился в Космопорте, Йон. Забыли?
- Тьфу, забыл, - смутился журналист. - Да-с. На старуху бывает проруха, а на Лорда склероз.
Легин взглянул за стекло. Обычно в это время - было около одиннадцати утра - улицы Центра начинали оживать, заполняясь сотнями туристов. Даже если сделать поправку на будний день, сегодня улицы были необычно пусты.
Еще бы: семьдесят пять процентов из ежедневных полутора миллионов туристов прибывает в Космопорт с планет Конфедерации.
Сейчас же все эти люди были лишены возможности передвигаться - проще сказать, интернированы.
А тем, кто прибывал в столицу с имперских планет, вряд ли так уж хотелось развлекаться в этот день.
В воздухе висело тягостное недоумение.
Столетия сосуществования. Столетия! Миллионы имперских подданных работали в Конфедерации, сотни тысяч учились. Многие едва ли не всю жизнь жили, скажем, в Солнечной системе, не меняя гражданства. Точно так же миллионы конфедератов жили и работали в Космопорте и на планетах Империи.
В последние столетия в Конфедерации практически невозможно было найти систематических проявлений антиимперских настроений. Об Империи можно было сказать почти то же. Разница заключалась в том, что нравы Конфедерации позволяли публиковать в газетах карикатуры и на Президента Галактического совета, и на Пантократора; в Империи если уж кто и шаржировался, то только не Пантократор.
Никому и в голову не приходило призвать к вражде, к разрыву отношений между Сверхдержавами, отношений, освященных именами Пантократора Иеремии Святого и Президента Петрова, заключивших семьсот лет назад после тягостного смутного столетия Пакт о Принципах.
И вот...
Главное, что все это выросло не на пустом месте, думал Легин. Просто завершились те процессы, которые шли в последние годы, завершились, в общем-то, закономерно.
Семнадцать лет назад неведомая сила собрала в этом мире Рыцарей из нескольких параллельных миров, и в долгой гонке они настигли и низвергли Хозяина, последнего могущественного врага рода человеческого, древнего, как сама человеческая история.
Родной дядя Легина, врач Фродо Таук, был среди этих Рыцарей; правда, он не дошел вместе с остальными до конечной цели - раненный вражеской стрелой, он вынужден был покинуть отряд, который первоначально возглавлял.
Фродо написал книгу об этом - он был не только врачом, но и писателем. Романы его были довольно известны в Империи, а на Новой Голубой, где он жил, его числили просто-таки живым классиком. Но его книга о низвержении Хозяина так и не увидела света: Фродо считал, что ее рано публиковать. Легин читал ее рукопись, хранившуюся даже не в компьютере (Фродо опасался, что из его компьютера какой-нибудь не по делу лихой хакер может выволочь ее в Галанет), а на бумаге в сейфе.
Майкл Джервис - тот из Рыцарей, что в финальной схватке в Тронном зале Хозяина бросил на вершину Трона древний стеклянный шар, вспыхнувший набранным за тысячелетия концентрированным солнечным светом и извергнувший великого преступника в небытие - впоследствии долго не мог вернуться в свой мир, работал в Галактическом контрольном отделении (организации, созданной специально для борьбы с могущественной агентурой Нечистого) и пятнадцать лет назад принял участие в ликвидации еще одной черной силы - самозванца Тролля Хо, пытавшегося после низвержения Хозяина перехватить инструментальный контроль над некрожизнью в Галактике. Легин читал его засекреченный беллетризованный отчет о падении Хозяина, кознях Тролля Хо и гибели этого последнего в далеком мире.
Десять лет назад Легин, тогда четырнадцатилетний практикант, сам дрался на Новой Голубой Земле с гоблинами, осиротевшими слугами Врага, был в Цитадели Хозяина и даже видел своими глазами пустую вершину Трона.
И куда бы он не попадал впоследствии, везде он встречал явные или тайные некробиотические силы, осиротевшие без своих ужасных хозяев. На Эрне он проник в логово голодных демонов гаки и разгромил его. На Шилемауре он, как жук по муравейнику, пронесся по гнездовьям красноглазых черных сущностей, вышедших из своих лесов, и научил аборигенов бороться с этим видом некрожизни механическим способом - изгонять, осеняя совпадающим с командой их дезинтеграции знаком Креста. Три года целый отдел Спецслужбы Космофлота под его руководством боролся с разнообразными проявлениями низринутых черных сил, бесцельно, но жестоко вредящими человечеству во многих уголках Галактики.
И вот год назад он возглавил специальное отделение при начальнике Управления безопасности человечества. Официально оно было создано для специальных поручений. В действительности оно занималось только и исключительно организацией систематической нейтрализации и ликвидации сил некрожизни в масштабах Галактики.
- Что привело Империю к этому шагу, Йон? - спросил он Лорда, когда уже принявший пивка и повеселевший официант принес им запотевшие бокалы с рыжей горькой влагой, сухие хлебцы и копченую рыбу по-тоскалузски. - Вернее, не так. С чего все это началось?
- С запрещения старых религий, - немедленно ответил Йон полушепотом. За стеклом полицейский наряд запихивал в "воронок" компанию похмельных японцев, которых выволакивали с черного хода веселого варьете напротив.
Действительно, двенадцать лет назад покойный Роберт Одиннадцатый внезапно отложился от Римской церкви, доминировавшей до тех пор в Империи всю ее тысячелетнюю историю, и с большой помпой возглавил новый, весьма странный культ - Церкви Единого Сущего. Официально старые религии не были запрещены - просто государственные чиновники в несколько дней поснимали со всех церквей Космопорта распятия, полумесяцы, могендовиды и изваяния Будды и заменило их двусмысленным символом нового культа - молотом. Немногие твердые последователи старых религий быстро были поставлены в положение иноверцев. Более того, началась невиданных масштабов кампания и против атеизма, признаваться в котором с определенного момента стало весьма невыгодно. Пантократор, правда, вскоре почил в бозе, будучи девяноста пяти лет от роду; все ждали, что трон займет его шестидесятилетний сын Бертольд, но тот внезапно отрекся от престола, и корону Галактики надел внук, ставший Робертом XII.
Он продолжил дело деда с небывалой рьяностью. Все лица, обычно сопровождавшие Пантократора на телеэкранах - министр двора Шпеннглер, министр безопасности Эндерс, министр иностранных дел Хайзиг - исчезли в одночасье. Их заменили какие-то безмолвные статисты. Остался только министр по делам культов Маттхойзер, сразу вошедший в небывалую силу. Этот тщедушный, седенький старичок в золотых очках, с вечно оттопыренной нижней губой, затмил самого Пантократора - рослого молодого мужчину - зачитывая за него, согласно кивающего, почти все выступления.
И это действительно было только начало - теперь ясно было видно, что именно с этого момента Империя покатилась туда, где оказалась сегодня.
- А вы религиозны, Йон? - спросил Легин. Ничего не понимающих землян-японцев увезли, улица вновь опустела. Из соседнего с варьете скромного заведения под вывеской "Салон массажа" высунулись две девицы, огляделись и убрались от греха подальше.
Йон помолчал.
- Ну, вам-то я скажу. Я католик. Таких, как я, большинство. Мы лояльно приняли новый культ и исполняем его обряды, но стараемся оставаться христианами. Или, скажем, мусульманами, как мой редактор.
Он перекрестился, быстро глянув по сторонам, и вздохнул.
- Хотя, честно говоря, я не знаю, как можно оставаться христианином и исполнять эти бесовские обряды. Впрочем, Господь милосерд... А вы, Легин? Вы веруете? По-моему, у вас в Конфедерации это редкость.
- Не такая уж редкость, - рассеянно ответил Легин, глядя на стекло. - А я... Да, я верующий. Моя семья издавна принадлежит к антиохийской православной церкви.
- У вас греческие предки? Или арабские? - мигом спросил Лорд - машинально, по журналистской привычке.
- И греческие тоже, - кивнул Легин.
В этот момент в бар вошел новый посетитель. Лорд быстро оглядел его.
