К. Л. Андерсон - Жестокие ангелы

Я остановился у справочного бюро и благодаря своей униформе немедленно получил доступ к экрану, чтобы мог узнать о нынешнем статусе своего корабля и местонахождении остальных членов моего экипажа. Леда и Кешем не теряли времени даром, пользуясь портовыми привилегиями. Я не собирался сокрушаться по этому поводу, поскольку через шесть часов они объявятся совершенно трезвые и твёрдо стоящие на ногах.

Я бродил, просматривая товары, наблюдая за такими же, как и я, гостями порта. Некоторые, глядя на мою униформу, одобрительно кивали, другие — подозрительно щурились. Я не обращал особого внимания ни на тех ни на других. Я бился над разгадкой слов Эмилии о её новом задании, стараясь соотнести это с тем, что мне было известно о приоритетах Кровавого рода: во-первых, как выжить и, во-вторых, как приумножить свои богатства.

Бесцельно бродить мне надоело довольно быстро, и я направил свои стопы к небольшому ларьку почти в центре галереи. На нём не было вывески, но он был знаком каждому как «У Наны». В те дни его держала молодая женщина, которая выросла в этой галерее и переняла секреты кулинарии от своей матери, которую звали Нана, и своей бабушки, которую тоже звали Нана. Лучше её рыбных тако и рагу с рисом нельзя было найти во всей системе Эразмус.

Я вдыхал запах пряностей, подходя к ларьку, сооружённому из вплотную подогнанных друг к другу досок, оставшихся главным образом от старой мебели. Нынешняя Нана наградила меня мимолетной редкозубой улыбкой и наполнила керамическую тарелку тако и пончиками такими горячими, что можно было обжечь пальцы. Быстро схватив тарелку, я отошёл в сторону и уже поднёс руку с едой ко рту и приготовился её попробовать, когда мой глаз поймал быстро промелькнувший в толпе белый цвет медицинской униформы. Когда я вновь обратил свой взор в том направлении, в толпе я увидел Эмилию. Я воспрянул было духом, но потом заметил, с кем она говорит.

Поставив тарелку на прилавок Наны, я стал проталкиваться сквозь толпу. И Эмилия, и стоявший рядом с ней мужчина одновременно взглянули на меня, вздрогнув при моём внезапном появлении.

Мы уставились друг на друга, и мужчина улыбнулся, сверкнув аметистовым зубом, заменившим ему один из клыков.

— Привет, брат Амеранд.

— Капа Лу, — произнёс я шёпотом.

Эмилия высвободила руку из его цепких пальцев.

Капа перевёл свой взгляд с меня на Эмилию:

— Так-так. Вот это совпадение во времени.

Капа, Эмилия и я в детстве вместе бегали по тоннелям и делали попытки предъявлять права на улицы Дэзл после произошедших перемен. Мы, он и я, пять лет проучились бок о бок в Академии безопасности.

После этого Капа исчез.

— По крайней мере, теперь мне ясно, откуда у тебя в разговоре берутся подобные мысли, — сказал Капа, обращаясь к Эмилии.

— Думай что хочешь, — проворчала она.

Наконец-то я обрёл способность говорить.

— Как, чёрт возьми, ты оказался здесь?

Капа округлил глаза.

— Как уже пытался рассказать доктору Варус, — имя и звание Эмилии он произнёс с усмешкой, — я расплатился за всё. Чист и живу в согласии с законом. Проверьте мои документы, если сомневаетесь. — Он кивнул в сторону информационной стойки на другой стороне прохода.

— Да как же это произошло?

— Я узрел свет, брат мой. Преступление не вознаграждается, а жить с нечистой совестью слишком тяжело. — Капа ухмыльнулся, снова сверкнув бледно-лиловым зубом.

Я видел эти слова выгравированными на стенах тоннеля у ворот Обливиона. По крайней мере, часть их. Стирать старые надписи было у нас весьма популярно.

— Итак, чистый — то есть в дружбе с законом — и расплатившийся за всё, что ты делаешь здесь?

Капа посмотрел на Эмилию, а Эмилия — на него, но задержала взгляд всего на секунду и отвернулась.

— Не могу, — сказала она, обращаясь скорее куда-то в толпу, чем к нему.

В жёстких глазах Капы вспыхнул гнев.

— Ты же всегда доверяла мне.

— До того, как ты ушёл в тень, — произнесла она.

— Это что же такое? — Они оба забыли обо мне. Капа шагнул к Эмилии, его лицо выражало мольбу, но голос звучал бесстрастно. — Прости, Эмилия. Прости, что моё исчезновение создало для тебя столько трудностей и неприятностей…

Она пристально смотрела на него, открыв от удивления рот.

— Меня целыми днями держали взаперти с клерками, и беспрерывно, навязчиво повторялись все мои записи. Капа, ты оставил меня с этим. С этим. — У него перед лицом мелькнули её слишком тонкие руки. — На десять лет!

— Прости меня, Эм, — нежно произнёс Капа. — Ты даже не представляешь себе, какой ценой мне удалось попасть сюда хотя бы теперь.

— Тебе не следовало появляться здесь. Я и сейчас нахожусь под пристальным вниманием, и мне придётся объясняться с ними.

Она повернулась и шагнула в толпу. Капа хотел броситься вслед за ней, но на его пути встал я. Он поднял руку. Обычный жест для тех, кто привык прибегать к грубой силе. Но он ещё раз взглянул на мою униформу, и как-то само собой рука его опустилась.

— Так что же ты делаешь здесь на самом деле? — спросил я.

Эмилия была не единственной, кто пострадал из-за дружбы с Капой. На следующее утро после его исчезновения из академии я стоял в строю и был с пристрастием допрошен преподавателями и клерками. Я рассказал им, что он предпочёл теневую сторону жизни и вступил в ряды контрабандистов, воров и прочих созидателей хаоса, — то, что они и сами уже прекрасно знали. У меня было предчувствие, что случится нечто подобное, но я им не говорил, а они, слава богу, меня не спрашивали. Я также не спрашивал, а они не говорили, что нашли последнее письмо его родителей, в котором те писали ему, что собираются покончить с собой.

Я так никогда и не узнал, как оно к ним попало.

Взгляд Капы скользнул мимо меня, следя за Эмилией. Потом он взял себя в руки. Улыбнулся той хитрой улыбкой, которую я помнил ещё с тех пор, как мы были детьми. Теперь было странно видеть эту улыбку на покрытом шрамами лице мужчины.

— Что я здесь делаю? Немного того, немного другого. — Он махнул рукой. — А ты, брат?

— Немного того, немного другого, — ответил я.

— Не в этой форме. — Он скрестил на груди руки и внимательно посмотрел на меня. — Тебе следовало сбежать со мной.

— У меня были свои причины. — Я пожал плечами и с тревогой оглянулся.

Я очутился в опасном положении, и если Капе было всё равно, то мне — нет. Всего лишь то, что я стоял здесь с ним, — веская причина, чтобы быть втянутым в пренеприятнейшее расследование, но я не собирался отпускать его, пока не удостоверился бы в том, что прошло достаточно времени и Эмилия смогла уйти.

— Твои причины погубят тебя, — сказал он серьёзно.

— Не раньше, чем твои погубят тебя.

Глаза Капы сузились.

— Может, да, может, нет. Может, на некоторое время мы оказались в одной команде.

— О чём это ты говоришь?

Уголок его рта приподнялся. Я был в его руках, и он прекрасно это знал.

— Сними куртку, и я скажу.

Я фыркнул:

— В форме или без неё, я всё ещё сотрудник службы безопасности.

Он пожал плечами:

— Может быть. Сними куртку, и я скажу.

— О, да ради бога…

Я стянул с себя куртку и перекинул её через плечо. Это было полным безрассудством, но я хотел выбраться отсюда с чувством, что действительно узнал что-то важное. Если бы позже мне припомнили этот случай, я мог бы использовать это в качестве оправдания. Можно было сказать, что я пытался выудить у Капы информацию.

Капа ухмыльнулся и хлопнул меня по плечу:

— Так-то лучше, брат Амеранд.

Он медленно побрёл прочь. Обогнув стену, остановился между двумя дверями, ведущими в разные помещения. Я бы поставил все свои средства на то, что ему каким-то образом удалось узнать о системе передвижения уборщиков, и он привёл меня в такое место, где по крайней мере какое-то время стояла мёртвая тишина.

Капа прислонился к стене и оглядел меня сверху вниз. Я заставил себя ждать. Капа любил хвастать и никогда не отличался особым терпением. И вскоре оно пропало.

— Сюда текут новые денежки, Амеранд. Новые возможности. Может быть, ты уговоришь Эмилию изменить отношение ко мне.

— Это что, касается новой группы праведников из миров Солнечной системы?

Мои слова удивили его.

— Ты уже слышал? — Но через пару мгновений он угомонился. — Да, стоило догадаться.

— Капа, — сказал я, — эти люди строго соблюдают закон. Они не станут связываться с контрабандистами.

— Ещё раз повторяю, брат, я сейчас дружу с законом. — Капа обводил порт блуждающим взглядом, задерживая его на астронавтах, стоявших группами, торговцах и беседующих. Кто-то из игроков в кости громко вскрикнул. Карты и долговые расписки переходили из рук в руки под взрывы всеобщего смеха. — Многие люди думают, что новые правители Первого рода уже сейчас решили тут всё основательно перетрясти. В такой обстановке всегда найдутся наличные для того, кто знает толк в игре.