Станислав Гримайло - Узкие дороги космоса
За эти три визита у меня создалось впечатление, что большим корпорациям нужны не работники, а куча всяких бумажек о них. Заполнив штук двадцать бланков, пройдя десяток бумажных и компьютерных тестов, я везде получил один и тот же ответ: "Мы рассмотрим Вашу кандидатуру и свяжемся с Вами". Хотя у меня создалось впечатление, что меня мягко и невозмутимо выставили вон.
Вот тут-то и закралась мыслишка — а не зря перед входом эти парки. Среди камня, металла и пластика Столицы эти островки жизни навевают мысли о бренности бытия на всякого проходящего мимо них. И злость, раздражение на оказанный "прием" пришли настолько позже, что я успел добраться до "Воробья", своего кресла и холодной баночки пива.
Оставшиеся два визита я растянул на два дня, и вот сегодня, утром четвертого дня, попивая вторую утреннюю чашечку любимого бодрящего напитка, думал, что делать дальше.
— Что приятного скажешь?
— Доброе утро, капитан. Сообщений не поступало, срочных новостей никаких. — даже голос у Воробья мне показался грустным и печальным.
Корпорации предложили работу обычного перевозчика. Частные фирмы — то же. На моё объявление поиска работы никто не отозвался. Остаются только военные. Но кто им нужен? Пилот со своим кораблем? Думаю меня их предложение не обрадует. Хотя и долго сидеть без дела все равно не выйдет.
— Сообщи, если будут новости, — пойду в виртуальность. Подожду недельку и пройдусь по корпорациям, может, что получше предложат.
— Да, капитан.
Новый двигатель и боевой модуль меня порадовали. Закручивая очередную вертушку, легко уворачиваюсь от преследователя, пускаю ему вдогонку пару ракет.
— Джейми! Левый фланг, быстрее, еле держим!! — Вопит чей-то напуганный голос. Ну раз надо, рвусь на левый фланг, по пути раздавая во все стороны ракеты и импульсы бортовых лазеров. Опять эти недоумки с левого крыла довыпендривались, лети их теперь прикрывай. Хорошо, что за мной идет все почти все мое крыло, шестнадцать выживших в первом натиске. Не понимаю такую тактику — рвать силы на несколько фронтов, да еще и несколько заходов. Будь командир левого фланга поумнее, второй атаки и не случилось бы. А теперь похоже туда прут все, как наши, так и чужие. Заварушка будет еще та...
— Всем спасибо, молодцы, хорошо держались! — после победного боя наш комбриг подобрел и стал говорить на традиционном языке, тогда как весь бой ему пришлось вести на нетрадиционном матерном. — Через два часа жду всех на четвертой палубе в "Звездном", отметим победу. Платят красные.
Такая традиция была еще до моего рождения. Проигравшая бригада оплачивает общую гулянку. И в виду того, что постоянными в бригадах были только комбриги и капитаны, некоторые пилоты умудрялись не платить. Я не был перебежчиком, а просто откликался на предложение хорошо полетать. И так получалось, что в итоге участвовал за выигравшую сторону.
Первая неделя пятого стандартного месяца прошла в виртуальных баталиях и празднованиях их итогов. Я не платил, только летал и отмечал вместе с народом очередной бой. Предложений работы не поступило, второй визит в корпорации ничего не дал, а на поход к военным я не решался. Время шло...
Выйдя из игры, направляюсь в рубку. До встречи с бригадой еще два часа, успею выпить чашечку любимого напитка и посмотреть новости в Инфосети.
В нормальных кораблях все кухонная техника базируется в кают-компании в специальном уголке. Я же давно уже перетащил малый кухонный комбайн в рубку — удобно, никуда не надо идти, чтобы слегка перекусить и согреться горяченьким.
— Новое сообщение, — довольным голосом сообщил ИИ.
— Что там? — интересуюсь, падая в кресло с чашечкой в руках.
— Научно-исследовательский институт Вейра приглашает на собеседование сегодня через два часа, — в голосе ИИ промелькнуло ехидство. Тут с ним не поспоришь — зачем средненькому институту извозчик на кипере? Хотя если предложат хорошие условия — почему бы и нет?
— Отправь подтверждение и скинь все данные мне на комм, — что ж, победу ребята и без меня отметят.
Привычка жизни в космосе меня подвела, и Воробья тут ни в чем не обвинить, надо было самому все данные просмотреть, а не следовать его программе действий. Живя на космической станции и палубе своего корабля, забываешь о такой непредсказуемой стороне жизни на поверхности — погоде. Те дни, что я провел в Столице, меня ничуть не напрягли. Изначально ее строили в круглогодично прохладном месте с удобным расположением для курсирования планетарных челноков. И мой деловой костюм и туфли подходили как раз для деловых встреч. Вот только жители богом забытого городка Вейра, что располагается значительно южнее Столицы, явно не были почитателями делового стиля, прохлады и многоэтажных строений.
Я шел по залитой солнцем широкой тропинке, перешептывающиеся по бокам дорожки деревья мало спасали от палящего солнца. Пиджак давно перекинут через руку, воротник расстегнут, галстук болтается дохлой змеей и в хороших кожаных туфлях при каждом шаге раздается подозрительное хлюпанье. Преодолев километровое расстояние (ровно половину дороги от стоянки флаеров до главного административного корпуса), я плюнул на всякие приличия и свой внешний деловой вид, сошел с дорожки и пошел под деревьями. Полегчало.
Окружающий мир меня удивил. Я настолько за семь лет привык к замкнутым пространствам, неизменной температуре и безвкусному воздуху, что сейчас шел и не мог понять, как в таком райском месте могут работать ученые. В моем представлении, ученый — заросший низкорослый сгорбленный старикашка, бледный-бледный, заморенный, но с горящим огнем взором и с уверенно-надменно всклокоченной бородкой. Эдакий трудолюбивый робот-уборщик, что крутиться под ногами и подбирает падающие крошки с обеденного стола.
Кстати — я-то тоже бледный-бледный, как бы не обгореть. Одно воспоминание о жирно-белой субстанции, которую нужно будет ровным слоем намазать на все обгоревшие участки кожи, меня бросило в дрожь.
Административное здание оказалось двухэтажным небольшим домиком, с синей крышей, зелеными занавесками и ярко-красного цвета. На фоне зеленых деревьев и травы, под яркими лучами солнца, это смотрелось просто нереально. У входа в плетеном кресле, под большим козырьком, развалился парень лет двадцати и, судя по мерно вздымающейся груди и закрытым глазам, спокойно посапывал на боевом посту. Захотелось немного его побеспокоить пинком по креслу, еле сдержал свой воспитательный порыв и зашел в домик.
Довольной уютно. Неброские тона, деревянная мебель, какие-то большие панели на стенах с множеством небольших белых печатных листков на них. Цивилизация, вместо экранов непонятно что. Правда современные экраны смотрелись бы тут точно так же, как и деревянная мебель на борту моего кипера.
Прямо напротив входа лестница, деревянная, поскрипывающая под ногами. Поднимаюсь на второй этаж, вижу за огромным деревянным столом миловидную светловолосую девушку, которая, судя по быстро мелькающим пальчикам по сенсорной клавиатуре, явно в рабочее время сидит на каком-то модном форуме или чате. Наконец, она отводит глазки от монитора, и вопросительно смотрит на меня:
— Джеймс Видуорт IV Келлас?
Я долго пытал своего дядю, но так и не смог выяснить, ради какой насмешки мне дали такое имя. По элементарной логике, мой отец должен был быть Видуорт III Келлас, а дядя Видуорт II Келлас. Забавным было то, что я был первый в роду Видуорт Келлас, да еще и IV!
— Да.
— Проходите, профессор Вайсберг вас ждет, — пальчики вернулись на свое место и секретарша бойко зацокала коготками.
Дверь оказалась такая массивная, что я засомневался: а смогу ли войти? Но она неожиданно легко открылась, впустила меня, и так же закрылась, намекая на сложности при выходе.
Профессор Вайсберг явно не походил на ученого. С меня ростом, широкими плечами, весь такой крепкий и округлый, он мне сразу напомнил менеджеров, что меня встречали в корпорациях. Такие же откормленные, холеные и лощеные, и непробиваемые.
— Добрый день, молодой человек, — усмехнулся профессор.
— Добрый, — зло процедил я, мокрый и взъерошенный, протопал к креслу для посетителей, уселся и с удовольствием вытянул натруженные ноги. Не привык ходить в этих туфлях!
Вайсберг открыл одну из папочек, из лежащей на столе стопки, и достал оттуда несколько печатных листков. Никаких признаков монитора, терминала и даже комма на столе не оказалось.
— Судя по вашей анкете, вы могли бы заниматься более выгодными делами, например на службе в корпорации или у военных. Что вас привело к нам?
О приостановленной лицензии на посещение облака я умолчал в своих данных. То, что меня лишили ее, было загадкой, как и встреча с тем кораблем, из-за которого это произошло. И рассказывать всем подряд, что и как — не в моих интересах. Корпорации со своими каналами данных явно были в курсе моих затруднений, здесь же о моих проблемах могли узнать только от меня самого.
