К. Л. Андерсон - Жестокие ангелы

— Готово. — Сири стукнула по клавише на своей перчатке. — Но мне, возможно, придётся получить нечто вроде разрешения у городских властей и тому подобных структур.

— Как ты себя чувствуешь? — Я обошла стол и груды хлама, встала рядом с ней.

Жёлто-зелёный синяк зиял ярким пятном на её щеке, но выглядела она очень оживлённой. Более того, она, как ни странно, казалась весёлой.

— У меня болит голова, но я в порядке.

— Полагаю, система по-прежнему существует.

— Весьма удивительно, но это так. А отладка освещения на самом деле позволит мне протянуть новый кабель.

Я кивнула.

— Слышала какие-нибудь добрые вести этим утром?

— Нет ещё. — Сири нахмурилась. — Здесь что-то происходит. Ответ лежит прямо на поверхности, но я никак не могу найти нужную зацепку.

Она поглаживала пальцами поверхность передающего блока так, будто ласкала кошку.

Я сдвинула брови:

— «Что-то»?

Сири просто покачала головой:

— Жаль, но мне ничего не известно. Это в большей степени ощущение, чем знание. Но с тех пор, как я была здесь последний раз, кое-что изменилось.

— И не в лучшую сторону? — закончила за неё я.

Сири скривилась:

— Боюсь, так. Простите.

— Ну, поэтому мы и здесь, разве нет? — к слову сказала я. — Мы должны сфокусировать внимание на любых передвижениях, особенно на переменах, касающихся жизни в обитаемых зонах и вокруг них. И ещё — на вратах.

— Уже занимаюсь этим. А вам понадобится вот что. — Сири протянула мне миниатюрный накопитель. — Отчёты.

— Спасибо. — Я запихнула его в поясной карман.

— Сегодня утром у нас был посетитель.

Я удивлённо приподняла брови, а она поведала мне о своей встрече с Хозяином Дэзл.

— Так, я как нутром чувствовала. — Я провела рукой по волосам. — Выясни, что ему нужно, как можно быстрее. На медленные танцы времени нет.

Если у Бьянки был шанс что-то привести в действие, то это действовало бы до сих пор. Если бы можно было проследить сначала, с неё, с нас…

— Поняла, — ответствовала Сири. — Но если Блум действительно что-то знает, скорее всего, он не расстанется с этим просто так.

— У нас имеются средства. Действуй по своему усмотрению. Если понадобится некоторая сумма, мы найдём её.

— Да, мадам. — Сири снова опустила очки на глаза и устроилась на прежнем месте, вслушиваясь, вникая в сплетни и в дела власти. Я сразу же перестала существовать для неё.

Накопитель с отчётами жёг мой карман, пока я совершала обход. Мне надо было проверить на местах всех своих людей. Чудесным образом оказалось, что все с головой окунулись в свою работу, готовясь к нашему возвращению или к возвращению тех, кто был бы послан после нас. Ясмина и Дош уже глубоко погрузились в дела вместе с бухгалтерами Ляна, организуя распределение фондов, решая, что необходимо наладить, а что обдумать и пересмотреть. Доктора Гвин, казалось, вот-вот хватит удар: эразмианцы доставляли ей немало горя, утаскивая запасы с кораблей, припаркованных в обитаемых зонах. Я порекомендовала ей отправиться к Ясмине, чтобы та оплатила ей мелкие расходы. Лян знал, кого подмазать, или Амеранд мог знать.

Было 11:00 по местному времени, но Амеранда по-прежнему нигде не было видно. Я заставляла себя отбросить все волнения по этому поводу. Мне оставалось проверить ещё одного из моих людей.

Я вернулась в свою комнату. Там было удушающе жарко и стоял такой запах, о котором лучше было не думать, но я не открыла окно. Я подвинула кровать к порогу. Баррикада получилась низкая и хлипкая, но в моём распоряжении больше ничего не было.

Я села на пол и прислонилась спиной к стене. Достала из кармана очки и вставила накопитель на место у наушника.

При выполнении обычной миссии Виджей просто прислал бы мне зашифрованное сообщение, но в системе Эразмус это было невозможно. Клерки, с наибольшей вероятностью, засекли и отследили бы несанкционированный сигнал. Возможно, Виджей и Сири даже не встречались. Возможно, они употребили своё знание местности и организовали местечко для случайных встреч, чтобы их не видели вместе слишком часто. Или чтобы Виджей не рисковал своим прикрытием в случае появления рядом со мной. Но возможно, они и встретились ровно настолько, чтобы успеть обменяться взглядами, мимолётными прикосновениями рук. Всего на миг, чтобы увидеть друг друга и понять, что всё в порядке.

«Эта одержимость любовными отношениями твоей подопечной — вещь не вполне здоровая, Тереза».

Я дважды дотронулась до наушника, чтобы активировать накопитель. Свет перед моими глазами померк. Потом медленно стали прорезаться и свет, и краски, пока я не обнаружила, что стою под изменчивым освещением Дэзл. Здесь огни были слишком большими, слишком жёлтыми. А я слишком высокой, слишком мускулистой и слишком длиннорукой, да ещё испещрённой грубыми небрежными татуировками, которые соединялись и закручивались в узоры на моей коже.

Я была Виджеем Кочински и старалась работать на то, чтобы за мной закрепилась репутация плохого парня среди тех людей, кого местные звали праведниками. И как можно скорее.

Всё, что последовало за этим, была более или менее яркая и сжатая версия пребывания Виджея на Дэзл. Смонтированная из коротких сцен. Мелькали лица, какие-то имена, чтобы мне стало ясно, с кем и как он вступал в контакт. Глазами самого Виджея я наблюдала, как он стоял и бдительно следил за поддонами с провиантом. Стоял мрачный и угрюмый из-за того, что ему сделал выговор старший среди сотрудников гуманитарной миссии. И это произошло в первую же рабочую смену первого трудового дня. Той ночью, после смены, я промчался по городу, оценивая бары и клубы с дурной славой, располагавшиеся в основном на главных улицах. Сумел избежать одной драки, но не смог уклониться от другой. За мной гнались, меня били и бросили на землю в то время, как мужчина, с которым за минуту до этого мы вместе выпивали, наблюдал за происходившим с хитрой ухмылкой на лице.

Потом сцена снова изменилась. Я стоял, привалившись к стене или, возможно, к груде деревянных ящиков (их повсюду было великое множество), и наблюдал за приближением двоих мужчин. Оба были хорошо одеты, но их вид говорил о том, что они скорее гордятся своим богатством, чем получают от него удовольствие и комфорт. Они вышагивали важно и целенаправленно двигались в моем направлении. Виджей постепенно выпрямился.

— Простите-извините, — сказал Виджей, когда они остановились перед ним. — Я не могу позволить вам пройти, пока вы не предъявите разрешение на занятие торговлей.

Первому из мужчин было уже далеко за сорок. Его отличала слегка загорелая кожа и вьющиеся спиралью волосы, зачёсанные назад; их украшал ободок, сплетённый из медной проволоки. Его алую куртку покрывала серебряная чешуя, превращая её в чрезвычайно модный предмет бронированного туалета. Он покачал головой, глядя на Виджея.

— А ведь всего один день назад мы были такими друзьями, — сказал он. Лицо его при этом выражало глубочайшее сожаление.

Виджей посмотрел, прищурившись:

— Ты, что ли, Мик? Прости, не узнал тебя при ярком свете.

Улыбка того, кого он назвал Мик, не была радостной.

— Да, я. А это мой patri,[6] Папаша Дарэ. Помнишь, я говорил о нём?

— Это-то я помню.

Глаза Виджея перебегали сверху вниз, внимательно оценивая Папашу Дарэ. Впечатление импозантного мужчины он не производил. Маловат ростом и толстый. От жары на бледном, щекастом лице с увесистым подбородком выступила испарина. На нём было надето богато украшенное пурпурное пальто, с нашитыми серебряными чешуйками, что, возможно, было модно, но они могли отразить удар ножа, подобного паре привязанных к его золотому, состоящему из звеньев поясу, и, по меньшей мере, замедлить скорость пули, выпущенной из оружия, похожего на пистолет, висевший в кобуре, перекинутой через его плечо.

— И что же понадобилось вам, джентльмены, на нашей транзитной станции в такое позднее время? — осторожно спросил Виджей.

Есть вещи, которые всегда неизменны. Там, где ценные грузы, там и воры. Там, где воры, непременно есть те, кто организует кражу и забирает себе львиную долю добычи.

Иногда, если вы осторожны, можете неплохо использовать эту грань человеческой натуры. Но надо быть чрезвычайно осторожным.

Улыбка Папаши Дарэ была ещё менее радостной, чем у Мика.

— Думаю, мы должны поговорить. Только я и вы, Эдисон.

— О чём мне с вами говорить? — Виджей опустил руки и едва заметно принял другую позу.

Готовность к драке.

— Ну, ну, — проворчал Мик. — На твоём месте я проявил бы вежливость. В нашем городе не так много мест, куда можно сбежать.

Виджей обдумал его слова, особенно приняв во внимание акцент на слове «нашем».

— А что, мне понадобится сбежать? Почему это?