Стивен Дональдсон - Тот день, когда умерли все боги. Прыжок в катастрофу. Том 1
Тем не менее Энгус летел на Землю, и кибернетические принуждения сохраняли свою силу. Когда он вошел в режим незапрограммированных действий, конфликтующие импульсы компьютера наполнили его странной душевной болью — такой же пронзительной и дикой, как у ангела смерти, оплакивавшего погубленные души. Его череп готов был взорваться, несмотря на крепкие кости и скальп.
Другие запреты тоже продолжали действовать. Его угрозы, высказанные Мин Доннер и Дольфу Юбикви, являлись чистым блефом. Он не мог наносить вред персоналу полиции. Программное ядро позволило ему ударить Доннер только потому, что Морн была в опасности. По неясным мотивам Хэши Лебуол — или, скорее всего, Уорден Диос — нацелил Энгуса на ее защиту. Однако его агрессивность имела четкий предел. Даже нанося удар, он соразмерил силу так, чтобы не нанести Мин серьезного ранения. Если бы кто-то рискнул осадить Термопайла и пошел на открытое столкновение, его предписанное бессилие проявило бы себя в полной мере.
Это не нравилось ему. Он боялся быть слабым. Пират Термопайл находился на борту полицейского судна. Он летел на станцию полиции, но не мог дать копам даже жалкого пинка, если ситуация не угрожала Морн Хайленд. Кроме того, Энгус имел другие проблемы, не связанные с набором командных инструкций. Морн хотела сделать их историю публичной. При удобном случае она намеревалась рассказать ее всему Совету трахнутой Земли и долбанного Космоса. И он помогал ей, несмотря на внутреннее отвращение — такое сильное и глубокое, что оно заставляло его содрогаться.
Господи! А какое дерьмо творилось на мостике этого крейсера. Он не любил филантропию в любом ее виде. Его тошнило от вони благотворительных поступков. Он по опыту знал, что максимальный вред наносили люди, которые, по их словам, пытались сделать что-нибудь хорошее. Взять хотя бы такой вопрос: каким образом у филантропов появлялись деньги? Ответ был прост: они грабили тех людей, которым впоследствии «благородно помогали». Когда, будучи ребенком, он беспомощно лежал в детской кроватке, его мать упражнялась на нем в своем безумии. Она совершала это зло по «доброте» врачей, которые позволили ей растить сына.
Однако Морн была другой. Она освободила его от приоритетных кодов. Она раз за разом спасала ему жизнь, и он выполнял ее просьбы с таким же рвением, как и команды программного ядра. Энгус поверил ей, когда она рассказала ему о своих желаниях. Жаль, что они были обречены на провал — ведь Морн хотела привлечь руководство полиции к ответственности за совершенные преступления. Впрочем, сама идея ему нравилась. Этих придурков давно надо было посадить за решетку. Рассказав свою историю, Морн могла бы отомстить Лебуолу и Диосу за то, что они превратили Энгуса в киборга.
«Мечты, мечты, где ваша сладость?» Он знал, что Морн потерпит неудачу. Энгус ни секунды не верил, что Мин Доннер и Дольфин Юбикви, команда «Карателя» и вся полиция во главе с Уорденом Диосом будут молча смотреть, как Морн навлекает позор на их головы. И даже если они позволят ей такую вольность, то Энгус вряд ли доживет до этого момента. Команды программного ядра убьют его гораздо раньше.
Несмотря на злобную усмешку и уверенные манеры, Термопайл чувствовал себя как солнце, превращавшееся в сверхновую звезду. Естественно, следуя за капитаном Юбикви, он ничем не выдавал своего смятения. Долфин направлялся в каюту — якобы его тошнило. Энгус собирался держать капитана в качестве заложника. Однако, пройдя пять метров от трапа мостика, он понял, что не сможет сохранять свой грозный вид. Его программы позволяли это, но страх грозил испортить всю игру. Если он не выйдет из стресса, навязанного зонными имплантами, его речь вскоре превратится в бред, а злобная усмешка—в смех идиота.
На вид он был получеловеком — киборгом, наполненным имплантами, программами и злобой других людей. Но в душе Энгус оставался капитаном Термопайлом — безжалостным пиратом, который годами совершал набеги в поясе Рудной станции, пока, наконец, фатальное бегство от бездны не свело его с «Повелителем звезд» и Морн Хайленд. Одним словом, когда Энгус боялся, он набирал свою лучшую форму.
Термопайл и темнокожий Юбикви прошли по коридору двадцать метров. Вращение внутренней части корабля создавало центробежную силу, которая заменяла силу тяжести. Они поднялись на лифте в жилой сектор крейсера, и здесь Энгус принял новое решение.
— Ладно, толстяк, — заявил он Долфину. — Дальше не пойдем. Я передумал.
Юбикви повернулся и настороженно взглянул на киборга.
— Ты назвал меня толстяком? — проворчал он хриплым басом. — На себя сначала посмотри.
Энгус усмехнулся и шутливо похлопал ладонью по своему животу.
— Ты решил, что это жир? Нет, это мои мозги. И я жив только потому, что думаю своими кишками.
Долфин громко фыркнул.
— Так ты, значит, передумал? А вдруг это просто несварение желудка.
Энгус покачал головой.
— Я не доверяю тебе, толстяк. Конечно, мы можем сидеть в твоей каюте — вдали от проблем. Но это хорошо в теории. На практике ты постараешься создать нам неприятности.
Долфин поднял брови, ожидая продолжения. Энгус подмигнул ему и пояснил:
— На мой взгляд, ты самый опасный человек на борту. К примеру, Мин Доннер меня вообще не волнует. У нее имеются солидные причины, чтобы сдаться Морн Хайленд. Это написано у нее на лбу.
Он пожал плечами, выражая свое пренебрежение к директору подразделения спецназа.
— Кроме того, Морн справится с ней.
— Значит, ты боишься, что не справишься со мной? — медленно спросил Юбикви.
— Я понимаю тебя, толстяк, — с усмешкой ответил Энгус. — Это твой корабль. И ты не привык сдаваться. Я думаю, ты положил большой болт на те приказы, которые тебе дала директор Доннер. Похоже, ты уже планируешь, как вернуть себе захваченный корабль.
Долфин изобразил удивление.
— Я же под твоим присмотром.
— Ну и что? — ответил Энгус. — Возможно, у тебя в сливном бачке припрятан интерком. Ты изменишь коды управления, прикажешь своим людям поднять мятеж, а я даже знать об этом не буду.
Он засмеялся. Принуждение зонных имплантов выталкивало его за грань веселья.
— Наверное, ты забавно смотрелся бы в такой момент. Но есть другая проблема.
— Мне почему-то кажется, что ты расскажешь о ней, — проворчал Юбикви.
— Чертовски верно.
Гнев и страх превратили голос Энгуса в змеиное шипенье.
— Сейчас мы захватили управление.
Морн, Дэйвис, Мика и Вектор контролировали мостик.
— Но все это смертельная ловушка. В конечном счете вас заставят уничтожить нас. Даже если ты будешь против, тебе придется выполнить приказ. Все бы ничего, но вас тут слишком много. Нам нужен какой-нибудь путь отхода.
Долфин молчал. Он смотрел на Энгуса с таким выражением, словно считал его сумасшедшим. Термопайл попытался заменить страх сарказмом.
— Морн не тревожится о смерти. Вот почему она может справиться с Мин Доннер. Когда она начинает что-то делать, то идет до самого конца. Но мне такой конец не нравится. Он вызывает боль в моих кишках.
— Давай-ка ближе к делу, — мрачно сказал капитан Юбикви. — Мне не нравится торчать посреди коридора.
Энгус оскалил желтые зубы.
— Но ты же и в каюте не будешь сидеть, — сказал он ядовито-сладким тоном. — Если ты не поднимешь мятеж, то просто зачахнешь от жалости к себе. Поэтому я возьму тебя с собой. Поможешь мне подготовить путь отхода.
— А если я откажусь? — спросил Долфин. — Что если мне нравится чахнуть от жалости к самому себе?
— Лучше не отказывайся, — посоветовал Энгус. — Иначе я свяжу тебя и потащу за собой. А это недостойно капитана. Во-вторых...
Он огорченно всплеснул руками.
— Ты не узнаешь, каким будет мой путь отхода. Дольф внимательно посмотрел на Термопайла.
— Ты действительно веришь, что можешь связать меня и потащить за собой? — спросил он.
— Я киборг, толстяк, — ответил Энгус. — Ты уже видел мои лазеры. У меня в теле много всяких наворотов.
Его усиленные мышцы и микропроцессорные рефлексы давали ему неоспоримое преимущество.
— Я мог бы унести тебя под мышкой. Но мне нужна твоя помощь.
Он внезапно нахмурился, словно делал уступку.
— Кто знает? Возможно, тебе и твоей королеве Мин тоже понадобится этот путь отхода.
Капитан Юбикви задумался. Ярость, которую он тщательно скрывал, напрягла его губы и мясистые щеки.
— Хорошо, — произнес он сквозь зубы. — Я пойду с тобой, раз ты так настаиваешь. Мне действительно хотелось бы узнать, как ты собираешься предать своих друзей.
Предать? С каким удовольствием Энгус ударил бы Долфина. Он даже представил, как его кулак погружается в толстый живот Юбикви, но зонные импланты тут же подавили этот импульс. Ах, ты, сукин сын! Вы, чертовы копы, забрали мой корабль! Возможно, сейчас твои техники демонтируют аппаратуру скаута. И ты еще смеешь оскорблять меня подобным образом?
