Юрий Гулин - Герцог Клим (СИ)
И тут Клима озарило.
– А второй реликвией является Обруч у меня на голове?
– Верно, – улыбнулась Зоря. – А как вы догадались, что Обруч все еще у вас на голове?
Клим удивлено посмотрел на нее, а потом до него дошло, что Зоря права, он действительно не ощущал больше Обруча, да и вспомнил он о нем только что. Он поднял руки к голове. Обруч был на месте. Он снова удивленно посмотрел на принцессу.
– Я пошутила, – успокоила его принцесса. – Однако, судя по вашей реакции, шутка попала в цель? Ладно, не смущайтесь. Давайте оставим эту тему. Лучше я вернусь к прерванному рассказу. Итак, вас выбрал Оракул.
– А для чего он меня выбрал? – задал вопрос Снегов, теперь уже по теме.
– Это я вам расскажу чуть позже. А пока продолжу… Во исполнение воли Оракула вас необходимо было заманить в наше пространство. Эта миссия была поручена капитану «Серой стражи» графу Властмилу. Это он придумал использовать в качестве приманки Светлану Райт, и он же организовал ее мнимое похищение.
Сегодня определенно был день сюрпризов.
– Вы хотите сказать, что Светлану никто не похищал?
– Нет, ее, конечно, похитили, но с тех пор она была и остается не нашей пленницей, а нашей гостей…
Снегов вновь хотел задать вопрос, но удержался. «Дождусь конца рассказа, а потом уже стану задавать вопросы», – решил он.
– … Для пущей верности Властмил решил приставить к вам в качестве оруженосца Зория…
«И у него это ловко получилось. Выходит что Зорий не предатель, он просто вражеский агент. Хотя насчет врагов выводы делать пока рано».
– … Когда вы оказались в пространстве Империи вам в качестве оберега вручили Обруч и отправили по «Тропе испытаний». На ней вы показали себя с самой лучшей стороны. Вот я вкратце и рассказала вам историю вашего появления в нашем пространстве. Я умышлено не стала останавливаться на подробностях, в том числе и на деталях вашего поединка с графом Властмилом. Вы все это узнаете, позже, и не от меня. Теперь можете задавать ваши вопросы.
«А о чем мне тебя спрашивать, если ты сама сказала, что все подробности я узнаю позже, притом неизвестно от кого? Хотя, нет, один вопрос я тебе все‑таки задам…».
– Скажите, принцесса, какова истинная причина моего появления в вашем пространстве, зачем меня выбрал Оракул?
Зоря смотрела ему прямо в глаза. Взгляд ее был серьезен, а сама она слегка напряжена.
– Вы избраны для того чтобы стать отцом будущего императора.
Чего‑чего, а этого Снегов точно не ожидал. Он встал со скамьи, прошелся, туда‑сюда, по дорожке, потом заговорил очень нервно, как бы ни к кому конкретно не обращаясь:
– Нет, чего удумали, а? Нашли самца производителя… Простите, принцесса, – опомнился Клим, – А как со мной поступят, если я откажусь от этой чести?
Зоря встала со скамейки, подошла к Климу и заглянула в его глаза.
– А вы что, намерены отказаться?
– Намерен!
Уязвленное самолюбие не позволяло Снегову дать другой ответ. Но тут он перехватил взгляд принцессы, и что‑то заставило его добавить:
– Разве что матерью императора будете вы.
Сказал и тут же испугался сказанному. «Что я несу, она же принцесса! Вот сейчас как отвесит мне пощечину…». Но случилось как раз обратное. Зоря удовлетворенно улыбнулась и произнесла:
– Оракул еще ни разу не ошибся…
– Что?
Снегов сначала не понял, а потом до него дошло.
– Да ну, – он махнул рукой, как бы отгоняя невероятную догадку, – нет, этого не может быть…
Но глаза Зори говорили иное. Снегов почувствовал, что полностью теряет контроль над ситуацией. Это было невероятно, но его действительно тянуло к этой женщине. Это была не похоть, но это была и не любовь – это было что‑то другое.
– Давай я сниму его с твоей головы, он тебе больше не нужен.
Сказав это, Зоря протянула руки к Обручу, сняла артефакт с головы Снегова и положила его на скамейку. «Похоже, что мы перешли на «ты», – успел подумать Клим, прежде чем Зоря подошла к нему закинула руки ему за шею и прильнула губами к его губам.
Нет, он не поднял ее на руки и не понес в кровать. Они просто вошли в дом и прошли на кухню. Пока Зоря готовила еду, Клим развлекал ее рассказами из своей жизни космолетчика. Потом они вместе накрыли на стол. Правда к еде они едва притронулись, а вина так вообще не пили. Убрав со стола, они танцевали. Просто так, без музыки, тесно прижавшись друг к другу телами. Зоря чувствовала, что Климу надо привыкнуть к ней и не торопила его. Она знала, что ему не уйти от своего предназначения, и он это тоже знал… И была разобранная постель и на ней два обнаженных тела. И были ласки, и было соитие. И был женский вскрик. Ведь давно известно: прежде чем закричит младенец, объявляя миру о своем появлении на свет, должна вскрикнуть его мать, находясь на пике наслаждения от близости с его отцом.
Часть третья. Звездный папа
Здравствуй, Снегов!
Клим открыл глаза. Он лежал на кровати в той самой комнате, куда его поселили по прибытии на Голубую планету. Так может все это ему лишь только приснилось? Мнимая смерть Зория. Поединок с графом Властмилом. Его собственная, опять‑таки мнимая, гибель. Зоря… Обруч! В таком случае на его голове должен быть Обруч! Клим потрогал лоб – Обруча не было. Значит, все было наяву. Просто он выполнил свое предназначение, будущий император зачат и он больше не нужен в этом мире. Как ни грустно было сознавать, но именно это больше всего походило на правду. «Что ж, будем паковать чемоданы». Снегов поднялся с кровати и прошел в ванную комнату. Он уже был практически одет, когда, испросив разрешения, в комнату вошел лакей. «Раньше по утрам меня навещал Зорий…».
– Что тебе, любезный?
– Милорд, вас ожидают в гостиной, – произнес лакей с поклоном.
«Значит я все еще «милорд», хоть это радует. И кто же там меня ждет? А, впрочем, чего гадать? Пойду и сам посмотрю».
– Спасибо, любезный, скажи, что я скоро буду.
Лакей опять поклонился и вышел. Снегов отстал от него ненамного. В гостиной возле накрытого для завтрака стола сидела Светлана Райт. Увидев Клима, она поднялась с места и сделала несколько шагов ему навстречу, заглянула в глаза и произнесла:
– Здравствуй, Снегов!
Потом она прижалась к Климу, спрятав лицо у него на груди. Снегов обнял Светлану и нежно погладил ее по голове, словно успокаивал огорченного ребенка. Его слова прозвучали одновременно и ласково, и ободряюще:
– Ну, ну, все уже позади!
Светлана отстранилась от него, отступила на шаг и покачала головой.
– Если бы только знал, как я за тебя переживала.
– А я за тебя, – улыбнулся Клим.
– Но ведь ты уже, наверное, в курсе, что за меня переживать не стоило?
– Так, в общих чертах, без подробностей.
– Будут тебе подробности, – улыбнулась Светлана. – Но только после завтрака. Я распорядилась накрыть его здесь в твоих покоях, ты не против?
– А если я скажу что против, ты распорядишься все это отсюда убрать? – поддразнил подругу Клим, но увидев в ее глазах растерянность, которая могла перерасти во что угодно: от гнева до слез, поспешил добавить: – Шучу. Ты, конечно, все сделала правильно!
После завтрака они пересели на диван, подождали пока уберут со стола, и лишь после того как за последним лакеем закрылась дверь Светлана приступила к своему рассказу…
… После того как граф Властмил буквально внес ее в портал замаскированный под зеркало Светлана впала в забытье, вызванное по‑видимому воздействием магии. Что с ней происходило в этот период, она помнила весьма смутно: какие‑то перемещения, какие‑то лица… в общем, ничего конкретного. Полностью в себя Светлана пришла только тогда когда оказалась сидящей на диване в роскошно обставленной комнате. И тут ее захлестнули противоречивые эмоции. Одна ее половинка испытывала праведный гнев и обиду на то, как с ней обошлись. На что другая половинка ей возражала: «А не ты ли сама ждала от графа поступка, который польстил бы твоему женскому самолюбию? Вот и дождалась». Первая половинка аж фыркнула от возмущения: «Я ждала поступка от слегка увлеченного мной мужчины, а здесь целая уголовная статья!». На что вторая половинка ничего ответить не успела, поскольку раздался вежливый стук в дверь.
– Войдите!
Голос Светланы звучал не слишком любезно. Если бы в эту минуту в комнату вошел граф, то он тут же был бы отдан «на съедение» ее первой половинке. Но вошла женщина, молодая и очень красивая. Ни простота наряда, – в том, что это эксклюзив у Светланы сомнений не было – ни минимум украшений – «А камушки‑то, похоже, натуральные!» – не могли ввести в заблуждение относительно высокого социального статуса этой особы. Будь она одета в одни лишь лохмотья – гордая осанка и властный вид ни у кого не оставили бы сомнения в том, что перед ним если не королева то, как минимум, принцесса.
