Ассимиляция (СИ) - Имп Алексей

— Ты почему не по форме одет? — последовал строгий вопрос.

«…?…» — мелькнула недоумевающая эмоция в голове Олега, адресованная симбионту.

«Понятия не имеем, хозяин. Все встречные раббиты были одеты подобным образом», — отбрехался тот, уходя от ответственности.

— Тебя куда определили на работы, тупица? Ты глухой? Где твой бант? — повысила голос принцесса, теряя терпение.

— На кухнюс, в раббитскуюс столовуюс… Госпожас, — начал коверкать слова землянин.

— Это какой безмозглый мризский крюйг додумался годный, сносно разговаривающий для работы прислугой во Дворце товар изнашивать в заячьей тошниловке? — вконец взорвалась она. — Встань! Живо садись на варана за моей спиной.

— Но пресветлая госпожа… — попыталась встрять рабыня.

— Заткнись! Скажешь смотрителю, что я забираю его во Дворец, а тебе — «жэнди карабан»[5], пусть добавит еще работы, чтобы не бездельничала и не пререкалась со мной. Все, проваливай куда шла по своим делам! — в довесок подняв плетку для усиления сказанного.

Олег незаметно подмигнул Сэссилии и шепнув: «Встретимся в норе», — легонько подвинул ее к дверям.

Оттолкнувшись прокаченными, при повышенной гравитации Земли длинными атлетическими усиленными нанитами ногами человек так сиганул, что сделал в воздухе на удивление присутствующих девушек акробатический кульбит-переворот и плюхнулся в седло позади жесткой воительницы. Однако его «скрытая масса» из неприкосновенного запаса металла и композита оказалась непосильной ношей для варана, который с жалобным ревом упал на брюхо, распластавшись как лягушка после проезда фуры.

Лохардра, повернув к землянину, голову картинно выгнула бровь на удивленном лице и плеткой хлестнула скакуна по крупу. Бедное животное из последних сил поднялось и медленно поплелось, несмотря на постоянное недовольное подстегивание.

— Как твое имя? — резким начальствующим тоном спросила дочка Эмира.

— Олегус, госпожас, — продолжил извращать язык пассажир гужевого транспорта.

— Отныне запомни, будешь прислуживать лично мне. А теперь прижмись поближе и крепко обхвати меня руками. Чего задумался, делай, что велю, живо!

Олег неохотно придвинулся вплотную и обхватил за талию наездницу. К его изумлению, казавшийся с виду прочный железный панцирь и другие атрибуты рыцарских лат наощупь были обычным тряпичным платьем, причем из очень нежного материала. Одним словом — магия, да и только.

— Это чем там твердым в меня уперся — заячий ты сын? — не то медленно закипая, не то просто коварно замедляя слова перед вспышкой агрессии, заметила она.

— Проститес, госпожас, сейчас отодвинус, — затараторил мужчина не на шутку испугавшись и уже намереваясь отпрянуть, чтобы не получить вместо варана порцию плетей.

— Я тебе счас отодвинусь, дурак, такой команды не было, сиди как сидел, — и задом еще плотнее прижалась к человеку.

Скоро плотность посадки деревьев и кустарников парка стала снижаться, а по мере приближения к его границе ландшафт вообще перешел в ровный, просматриваемый далеко во все стороны открытый газон. Царская особа направилась в небольшой флигель, располагавшийся на границе с городом и окраине большого монументального строения с колоннами, арками, мозаикой и прочей восточной архитектурой похожей на земные минареты.

Тут Олег распахнул по шире глаза, чтобы запомнить расположение постов и пропускных пунктов через высоченную каменную стену, со сверкающей молнией поверх нее.

Проходов было несколько: один для пеших путников, там толкался целый батальон наемников в полной боевой готовности, они явно кого-то ждали, землянин даже догадывался кого. Идти туда, значит, встретится с кучей экипированных до зубов самым современным магическим оружием доггеров. Не имея тяжелого вооружения или оружия с эффектом массового поражения, это снижает шанс прорваться до нуля. Второй проход построен для въезжающих на животных через поднимающиеся широкие ворота в шлюзовое помещение. Снаружи его никто не охранял, тут, видимо, действовала какая-то скрытая автоматика. Как она действовала наблюдатель убедился, как только подъехали к сооружению.

Принцесса нажала несколько раз рукой в перчатке на макушку скакуна, и он послушно издал два тревожных, усиливающихся и повышающихся в тональности по нарастающей к концу, протяжных сигнала: «Кваааа! Квааааааа!».

Ворота пошли вверх и открыли темный зев тоннеля. В ладони гордой девушки появился магический огонек, небольшой, но успешно освещавший дорогу, как лампочка в сто ватт. Она снисходительно поглядела на изумленного попутчика, хмыкнула и тронула поводья, заставив изнывающего варана двигаться в ответвление, закончившееся загонами для верховых животных. Запахло резким запахом экскрементов, Олег поморщился, что тоже не укрылось от наблюдательной Лохардры.

— Что, не нравится запашок? Ах-ха-ха! Будешь плохо мне прислуживать, отправлю сюда, убирать дерьмо. Кстати, тут мы еще наказываем нерадивых слуг плетьми за неповиновение.

Полковник, от негодования непроизвольно сдавил сцепленные руки, обхватывающие тело принцессы, получилось так, что он ее еще ближе прижал к себе. А она, восприняв это как признак проявления страха и слабости духа, добавила:

— То-то же! Слезай и помоги мне спуститься.

Совершив обратный прыжок-переворот, он словил улыбку хозяйки и снова заставил распластаться уставшее животное. Чтобы не вызывать недовольство, ловко подбежал и снял легкую как пушинку аристократку с седла, взяв ее на руки. Она, впрочем, не протестовала, но возмущенно похлопала его древком плети, когда потом попытался поставить ее на землю.

— Неси меня так в мои апартаменты, Олегус, мне кажется, ты справишься со своей службой хорошо, — и игриво потрепала короткую шевелюру между бутафорских ушей, так и лежащих прижатыми еще Сэссилией.

Глава 38

— Ну, чего ты испугался, трусишка? Я тебя пока есть не собираюсь, хотя и очень хочу, — строгий тон принцессы сменился на загадочно-игривый, она поймала за руку Олега, намеривавшего увеличить расстояние между ним и кроватью, на которую водрузил гоблейтшу. Человек перестал тянуть и, расслабившись, подошел обратно к ложу. — Прекрати трястись, подними свои ушки, меня это так заводит. Хватит боятся, просто не представляешь, как тебе сейчас повезло. Ты должен мне по гроб жизни ноги целовать, за то, что вытащила с помойки, где рано или поздно загнулся бы от непосильного труда.

Видя, что раббит мнется и не собирается начинать раболепно прикладываться к ногам с лобзаниями, продолжила уже недовольным тоном:

— А ты, гляжу, у нас гордый зайчик, сразу же решил изображать плохого непослушного мальчика? Хорошо, видимо, тебе тоже нравится строгая госпожа. Помоги мне снять бронеплатье, — поднялась с кровати и повернулась спиной.

Беркутов взялся разбираться с замками между лопатками девушки, они оказались с каким-то секретом. Ни в какую не поддавались, как он их не ковырял. Хозяйка занервничала, стала проявлять нетерпение.

— Что ты там возишься, деревенщина, никогда приличных женщин не раздевал? Да откуда уж у тебя была возможность к приличным-то прикасаться, у ваших потасканных зайчих поднял рубашку и все, бери за хвост. Учись, дурья башка, теперь это будет твоя ежедневная обязанность, одевать меня и раздевать. Приложи палец к замку, глупец и подожди, он нагреет застежку, а потом сдвинь ее в сторону.

Наконец, с помощью «дельных и вежливых» советов закипающей Эмирши удалось вскрыть первый, затем все последующие крепежи. Благодаря оптическому обману, хотя с магических предметов станется, платье выглядело тяжелыми латами, которые, падая, должны были произвести грохот, и как минимум отдавить нежную ножку его владелицы.