Сергей Кусков - Телохранитель ее величества: Противостояние
По телу снова прошла волна. Я все-таки остался, и даже подошел на несколько шагов ближе.
Я знаю всех оперативных и всех подменных. Как уже сказал, у всех них объективные причины не быть здесь сегодня. Абсолютно. Кроме одного человека — Катарины де ла Фуэнте, моей дорогой Ласточки. Где Ласточка летает, какие по ночам подвиги совершает — остается только гадать, но она частенько возвращается утром на работу явно не спавшая, но довольная. А может заявиться и среди ночи — бывало. Однажды даже не совсем трезвая пришла. У нее свой кабинет здесь, если что, где голову положить найдет. Мишель… Мишель все равно, в нерабочее время корпус — дом для всех, кто его прошел. Катарина здесь у себя дома, всегда, в любом состоянии, как и любой другой ангелочек. Ангелы — это не до тридцати пяти, это на всю жизнь. А сама Мишель вряд ли опустится до того, чтобы занимать рабочее-крестьянскую каптерку с единственным предметом мебели — старой скрипящей кушеткой.
Я подошел вплотную, нога моя столкнулась с краем оной кушетки. Спящая ощущалась мною не зрением, чем-то большим, сеньора Лопес была бы мною довольна. Я словно чувствовал где она, как она лежит, как мирно сопит. Нет, трезвая. Но все равно, могла и заявиться, если сюда ближе, чем к дому. Завтра же все равно с утра на работу…
Я плавно опустился рядом. Провел рукой по ее телу.
— Катарина…
Она почувствовала, заворочалась. Потянулась.
— Катарина… Это ты?
Глупый вопрос, учитывая, что моя рука, гладящая ее тело, делала это все увереннее и увереннее. Тело лежащей женщины подо мной затрепетало. Она еще раз потянулась, издала легкий стон. И я понял, что она сама в пяти минутах от того, чтобы наброситься на меня — ей хотелось тоже, и как бы не сильнее, чем мне. Неудачное свидание, окончившееся на самом интересном? Для жаркой знойной латинос Катюши это, наверное, смерти подобно! Я про себя усмехнулся.
Женщина еще не проснулась, находилась между сном и явью, но ей нравилось, и она с удовольствием повернулась вполоборота ко мне, словно приглашая. Я начал действовать еще активнее, подключил вторую руку. Она сладко застонала… И резко дернулась:
— Кто здесь?
— Катарина? — я опешил и подался назад. Это была НЕ Катарина.
— Что?
Душа моя ушла в пятки. Я понял, КТО передо мной.
— Катарина… Я думал… Это она…
— Свет! — грозно произнес голос. Послушный искин выполнил команду.
Точно. Золотые волосы по плечам, молочно-белая кожа, белый же непрозрачный лиф, поддерживающий довольно неплохую грудь. Мишель натянула плед повыше, словно стесняясь и кутаясь, брови ее угрожающе сощурились.
— Шимановский, можно тебя спросить, что ты здесь делаешь?
Мне не осталось ничего другого, кроме как честно признаться — это был болезненный, но лучший выход.
— Я думал, здесь Катарина. Мы с нею… Иногда… В общем…
Кажется, я покраснел.
Она понимающе усмехнулась, лицо ее разгладилось.
— И часто вы с ней…Здесь?..
— Ну, когда она дежурит!.. — вновь не стал отпираться я. — Когда запар нет…
— Но сегодня же не ее смена?
— Но она могла вернуться!.. — лепетал я — …И значит…
— Но я — НЕ ОНА! — воскликнула Мишель. Ты что, не видел? Повылазило?
— Так было темно, сеньора!.. Хоть глаз выколи!.. И я… Не успел… Рассмотреть… — Кажется, моя спина уперлась в двери. Неосознанно, я отступал и отступал, как будто мог избежать этим неприятностей.
— Да уж, Лока Идальга! — покачала Мишель головой, разговаривая сама с собой, — Учудила! Ключ она дала?
Я бегло кивнул. Учитывая предыдущие откровения, глупый вопрос.
— Простите, сеньора! Я больше не буду!.. — пробормотал я, как маленький ребенок. Да, глупо. Ну, а что я мог сказать в этой ситуации еще?
Сеньора Тьерри довольно усмехнулась — ее откровенно забавила ситуация.
— А больше и не надо, Шимановский. — Улыбка. — Ладно уж, чего там. Все понимаю. Да иди сюда, я не кусаюсь!
Она поманила меня поближе. Я сделал несколько шагов вперед, про себя вздохнув с облегчением. Кажется, бить не будут. Пока. А что от Катарины потом попадет — то проблемы завтрашнего дня.
— Сеньора, я… — начал я говорить, но она властно перебила:
— Заткнись!
Я последовал приказу.
— Что, девочки совсем спать не дают? — кивнула она на меня. Точнее, не на меня, а мне… На определенную часть тела.
— Так ведь… Э…
Она вновь усмехнулась, как кошка.
— Так в чем проблема? Их вон сколько, любую выбирай!
— А потом что? Репутация мачо, то есть полудурка с большим агрегатом? Или проблемы с «горизонтальными связями»? Мне связи не нужны! Не сейчас! А наши девочки такие, не отлипнут!
— Да уж, а в случае Лока Идальги все проблемы решены, — вновь пробормотала она под нос. В очередной раз усмехнулась, задумалась. Затем отдала новый приказ искину:
— Свет на минимум!
Встроенные под потолком рассеивающие лампы притухли, в помещении воцарились потемки. Какие-то интимные потемки. Мишель откинула одеяло и поманила к себе:
— Иди сюда!
— Я… — Челюсть моя отвисла. — Сеньора, но я же!..
Она тяжело вздохнула, потянулась, взяла меня за запястье и притянула поближе.
— Я сказала иди сюда, Шимановский! Это приказ.
— Но я же!..
— Ты что, не знаешь, что такое приказ? — спросила она со сталью в голосе. Но сталь эта была наигранной. Глаза же ее лукаво блестели.
— Никак нет, сеньора!.. Знаю!..
— Вот и выполняй приказы, Шимановский!
Пальцы же ее в это время быстро-быстро расстегнули мой пояс и принялись за ширинку. А что, не такая уж плохая у нее грудь! — отметил я про себя. — И приказы… Не такие плохие… Ой!!!..
Больше думать в тот вечер я не мог. Ни о чем. Да было и незачем.
* * *— Все, я больше не могу!
— Слабак!
— Пускай слабак. Но на сегодня все, хватит.
— А если я прикажу тебе? Будешь игнорировать приказы?
— Не буду. Я тебя пошлю. Коротко, всего на три буквы, зато доступно. Ты ведь русский знаешь, должна представлять, где это территориально?
— Остряк!
— Зато по уставу. Ведь посылка по известному адресу не есть игнорирование, а значит всё в порядке. И чего ты смеешься?
— С тебя смеюсь. Поражаюсь. Языкатый. Наглый. Бесстыжий. Наглый. Гремучая смесь!
— Повтор. Наглый два раза.
— Не повтор, это разная наглость.
Первая — приставание к женщине, когда не уверен на сто процентов, кто она такая. С поправкой, что лежит она в комнате оперативных дежурных, твоих непосредственных начальников. А если бы это была Капитошка? Не фырчи, это могла быть она, ей с утра дежурить. А вторая — наглое неисполнение приказов. Панибратское отношение к командиру, главе этого заведения. Угроза не просто неисполнить ее приказ, а послать на волшебные буквы своего языка.
— Ну ты и выкрутила! Мне что, тебя теперь на «вы» называть? И по званию? Отлично! Прошу прощения, сеньора полковник! Я больше не могу с вами трахаться, сеньора полковник! В отличие от вас, у меня завтра с утра насыщенный тренировками день, и поскольку я уже чувствую себя «никак», после еще одного раза буду вареной сосиской, сеньора полковник! И та же Капитошка впаяет мне с утра столько креативных и интересных в реализации вещей, что я взвою, сеньора полковник! Разрешите просто подремать, хоть сколько-нибудь, сеньора полковник?
— Думаешь, глава корпуса телохранителей не отмажет тебя от какой-то Капитошки? После такой ночи?
— Не имею понятия, сеньора полковник! Учитывая, что «такая ночь» была исполнена по вашему приказу!
— Не паясничай!
— Мишель, если это всплывет, а если ты отмажешь, это обязательно всплывет, представь, как ко мне будут относиться? Кем я буду в глазах остального личного состава? Тебе плевать, понимаю, но мне — нет. И если у тебя есть хоть капля совести, пожалуйста, не роняй зачатки имеющегося у меня авторитета, мне они еще пригодятся. И не смейся.
— О, да, мой подчиненный! Так и быть, не буду! Но вначале ты еще раз утолишь жажду своей ненасытной начальнице. Иначе она сама завтра придумает для тебя кару похлеще всех мук ада. Капитошка от зависти аж нервно закурит в сторонке! Ты же знаешь, неудовлетворенные женщины к утру становятся мстительными суками!..
…К тому же, я уже привела тебя в боевую готовность…
— Бестия!..
— Бестия — это Аделия, глава ДО. Кстати, вы знакомы. Скорее все-таки Мутант. Видишь, какая кожа белая?
Ладно, довольно разговоров! Мы что, потрепаться здесь лежим?..
— Ау-у-у!.. Нет, точно бестия! Хоть и мутант…
* * *— Как ощущения?
Я лежал и тупо смотрел в потолок. Она выпила из меня все соки, я не знал, что так вообще можно. Это даже безумием сложно назвать! Когда меня оттрахала Катарина, я думал, что понял, что такое напор неудовлетворенной женщины, но, оказывается, ошибся. Мишель творила такое, что даже Катарина «закурила бы в сторонке» от зависти.
