Майкл Диллард - Неоткрытая страна
– Не вижу пользы от стояния в постели, доктор. Вулканцы спят лежа.
Маккой не понял, в чем дело, и лишь немного погодя до него дошло, что под влиянием стрессовой, ситуации он произвольно использовал устойчивое выражение, которое не слышал с раннего детства. Все соседские ребята вместо "лежать в постели" говорили "стоять в постели"
"Ладно, – хотелось бросить Маккою, – я подурачился. Неужели нужно быть чертовски просвещенным."
И тут в глазах вулканца он заметил проблеск.
– Спок, – сказал он с изумлением, поняв реакцию вулканца, – а ведь это и впрямь смешно – Мы и в самом деле спим лежа, – повторил Спок с каменным выражением лица, но с явным юмором Неожиданно звездолет накренился, и вес сенсора переместился на Маккоя, едва не свалив его с ног.
А по центральной системе связи в это время громыхал голос Чанга:
– "Я так же постоянен, как полярная звезда…"
– Я заплатил бы настоящими деньгами, – горько обронил Маккой, пока Спок поправлял сенсор на плече, – если бы он заткнулся.
***Кирк слушал Скотта в мрачном настроении.
– Капитан, корабль получил порядочную взбучку. Защитный, экран может не выдержать.
– Доложите о характере повреждений, – приказал Кирк, не отрывая глаз от монитора.
– Есть небольшие повреждения в первичном корпусе, – сказала невозмутимо Ухура, – возможна брешь в корпусе, если…
Она вдруг прервала доклад, и Кирк явно почувствовал ее улыбку, даже не видя Ухуры. Капитан и сам улыбнулся, глядя на экран.
– Капитан, сообщение от капитана Зулу: "Конница прибыла!"
На экране мостика появились красивые очертания "Эксельсиора", и снова раздался голос Чанга:
– Итак… "Игра начинается"…
В сторону "Эксельсиора" полетела торпеда и взорвалась, ударившись о защитный экран, не причинив вреда кораблю.
– "Посеем смуту и спустим псов войны". Кирк в душе поблагодарил Зулу и вслух приказал:
– Держи нас в устойчивом положении, мистер Скотт. Приготовиться к пуску… – он нажал еще одну кнопку и позвал доктора. – Боунз?
***Торпедный отсек сотрясло от последнего из серии ударов. Спок занимался калибровкой ионного сенсора, в то время как Маккой лихорадочно сверлил отверстие в носовой части торпеды.
– Боунз… – услышали они над головами голос Кирка. – Где моя торпеда?
– У меня и моего болтливого рта, – пробурчал Маккой, недовольный тем, что капитан спрашивает об этом слишком открыто.
Спок закончил свое дело и теперь ждал Маккоя, первоначальная расторопность которого стала пропадать. Он вот-вот должен был закончить сверление, но от волнения сбивался и начинал снова.
– Успокойся, доктор. Осталось совсем немного, – подбодрил его Спок.
Маккой улыбнулся в ответ, и через несколько секунд было готово достаточное отверстие. Спок поднял сенсор, а доктор направил его в нужное место.
Было поразительно, что с землянином так легко работается, Спок понимал его получше, чем иного вулканца. В определенном смысле извращенная философия Валерис основывалась на логике. Он, Спок, готовился сейчас уничтожить клингона, как это сделала Валерис, но он убивал, чтобы принести мир.
Он расправлялся с убийцами. Она убила с целью продолжения войны, но Спок собирался сделать это ради мира. И ему не было нужды спрашивать себя, что логичнее.
Маккой плотно загнал сенсор на место и теперь сиял от ощущения завершенности работы.
– Спасибо, сестра. Джим, она готова! Можно подавать в казенную часть!
Они отскочили в сторону, дав торпеде возможность опускаться вниз в лифте. Маккой вздохнул.
– Жаль, что мы уходим в отставку в тот момент, когда я только начал тебя понимать.
Спок в душе улыбнулся.
– Мы только начали бить нашего…
От последовавшего удара они не удержали равновесие и упали на палубу.
***Кирка, находившегося на мостике, выбило из кресла. Он кое-как поднялся на ноги, не чувствуя ушибов, поскольку знал, что это попадание было самым серьезным из всех – из строя вышло защитное поле "Энтерпрайза".
И теперь впереди только…
– Ухура, – Кирк отчаянно пытался удержаться, глядя на панель связи.
Недолго ее кресло пустовало, но потом капитан увидел темную руку, тянущуюся к стулу и все же ухватившуюся за край кресла. Спотыкаясь, Джим направился к членам экипажа, приводя одного за другим в чувство, помог и Ухуре сесть в кресло.
– Капитан… – сказал Чехов Кирку, спешившему на свое место. Он ответил на немой вопрос Джима голосом, в котором была явная обреченность.
– Защитное поле выведено из строя, сэр.
– Огонь! – не медля ни секунды, приказал Кирк. Он не успел договорить, как Чехов нажал на кнопку пуска. На мониторах появилась торпеда, и ни у кого не возникло сомнений, что пущена она с "Энтерпрайза".
Кирк затаил дыхание, следя, как она описала петлю, неуверенно двигаясь по одной ей известной траектории. Узнать, сработает она или нет, нельзя было до последнего момента…
***Чанг ухмыльнулся попытке "Энтерпрайза" выстрелить вслепую.
Угрозу "Дакрону" он не представлял. Не было даже необходимости выставлять защитный экран, дабы не расходовать впустую энергию. Если генерала что-то и беспокоило, да и то в незначительной степени, так это новый звездолет "Эксельсиор", пришедший на подмогу Кирку. Этот корабль, вероятно, способен развивать большую скорость, его защита надежнее, но Чанг был уверен в одном – "Дакрон" лучше "Эксельсиора" по многим параметрам. Единственное, что требовалось, – терпение и чуть-чуть хитрости. У Чанга хватало того и другого.
Генерал чувствовал в себе растущее восхищение этими землянами, объединившими свои усилия против наверняка безнадежных для них обстоятельств. Нет, он ни в коем случае не собирался винить капитана "Эксельсиора" за решение оказать помощь своему бывшему командиру, особенно в таком опасном положении, и самого Кирка за упорство и маленькие трюки с целью выиграть время, подобные пуску не наведенной на цель торпеды. Их поведение вполне соответствовало кодексу клингонов-воинов.
И именно по этим причинам Чанг не торопился их уничтожить. Он позволил им ощутить вкус боя так же, как и он сам. Когда торпеда начала проделывать выкрутасы, описывая – невиданные вращательные движения, Чанг даже крякнул от удовольствия. Кирк и впрямь был противником, как никто другой, сумевшим развлечь, его.
Торпеда совершила последнюю петлю, полет ее стабилизировался, и она направилась в сторону "Дакрона". Чанг, ошеломленный, приподнял бровь и издал удивленный крик, похожий на ослиный. Она шла на них по чистой случайности, потому что "Дакрон" невозможно обнаружить. Очень скоро торпеда собьется и пойдет по хаотичному курсу…
Стрелок в возбуждении повернулся к командиру.
– Генерал, она идет прямо на нас!
– Тогда уйди от нее маневром, – приказал Чанг, выказывая нетерпение, хотя сердце его заколотилось сильнее. – Увеличить скорость.
Рулевой подчинился, стрелок облегченно вздохнул, увидев, как "Дакрон" ловко увернулся от боеголовки.
Торпеда остановилась и затем вновь закружилась на месте. Потом она медленно развернулась и стала преследовать "Дакрон".
Чанг не верил своим глазам.
– Генерал, она продолжает идти нашим курсом, – закричал стрелок.
– "… или не быть", – прошептал Чанг, как зачарованный глядя на невероятное зрелище на экране.
Этими словами он подписал себе приговор. К тому времени, когда он открыл рот, чтобы скомандовать поднять защитный экран, было уже слишком поздно.
***Зулу с ликованием наблюдал, как "Энтерпрайз" нанес Клингонам прямое попадание. На экране "Эксельсиора" "Хищная птица" закружилась в яркой вспышке, разбрасывая повсюду обломки, но еще судорожно пытаясь занять боевое положение.
– Навести прицел прямо в центр взрыва и нанести удар! – приказал Зулу.
Где-то в подсознании его поразило высокомерие командира Клингонов он даже не позаботился о защитном экране.
***– Выставить защитное поле! – пронзительно завопил Чанг, когда "Дакрон" получил второй сокрушительный удар.
Рулевой закричал, вскинул руки, защищаясь от дождя искр, посыпавшихся на него от консоли. Мостик заволокло ядовитым удушающим дымом.
– Защитное поле получило значительные повреждения, – услышал Чанг в хаосе криков голос стрелка. – Оно не выдержит.
– Мы все еще невидимы? Мы еще способны перемещаться?
– Да, у нас есть немного активной энергии. Чанг посмотрел слезящимся глазом на видеоискатель в тот самый момент, когда "Энтерпрайз" и "Эксельсиор" становились в боевой порядок, и "Дакрон" в нем был вершиной фатального треугольника. Клясть судьбу не имело смысла, а бесчестья от поражения, нанесенного такими, как Кирк, он не чувствовал. Он закрыл свой единственный глаз и улыбнулся в тот миг, когда оба корабля открыли огонь.