Ультиматум (сборник) - Сильверберг Роберт
— Вероятно, дело в другом, — предположил дядя Гуннар. — Какое-то вещество в микроскопической дозе выделяющееся через нашу кожу, убивает ростки. Организм Джо этого вещества не выделяет.
Инопланетянин поднял голову, при виде Пита его рот изогнулся, что означало улыбку.
— Привет, Пит.
— Привет, — ответил мальчик, присев рядом на корточки. Разве ты не устал?
— Нет, — ответил Джо, но прекращая работы. Его пальцы ловко сновали среди хрупких стебельков. — Нет, мне это нравится. Солнце, свежий воздух, сладкий запах земли — от чего тут уставать? — Он покачал большой круглой головой. — И зачем только вы, люди, отгораживаетесь от природы?
Джо заходил в дом лишь для того, чтобы поесть. И спал он под деревом, даже когда шел дождь.
— Но звездолет, к примеру, — отличная штука, — возразил Пит.
По телу Джо пробежала дрожь. Он поднял голову, оглядел широкий горизонт, залитый солнечным светом лес.
— Неужели вы хотите переделать весь этот мир? — спросил он. — Срубить деревья, изуродовать землю карьерами и закрыть небеса зданиями городов?
— Ну, наверное, на Земле и сеичас много лесов. Но, конечно, если на Нертусе будет жить больше людей, им не обойтись без новых домов и полей.
— Я мало знаю о вашем боге, — продолжил Джо. — Ваш бог всепроникающий изначальный космос, и вы сами даже не притворяетесь, что можете его понять. Это механический бог, Пит, математический бог. Не приходило ли тебе в голову, что могут быть и другие боги, например древние духи природы?
— Я не знаю, — промямлил Пит. Иногда Джо говорил слишком уж заумно.
— В ледяном мраке, между пламенеющими звездами, наверное, можно познать космос. Благоговейный трепет, восторг, восхищение — да, там все это есть. Но мои боги живут в лесах и реках, в легком ветерке, шелестящих листьях. Это боги жизни, Пит, а не огня и вакуума. Возможно, они — маленькие боги, которых заботит дерево, или цветок, или грезы ребенка, а не необъятное пространство, не Вселенная с бесчисленными звездами. И я думаю, что в судный день голос моих богов будет звучать громче.
Пит не нашелся, что ответить. Потом подумал о том, что Джо боится заселения Эстана IV людьми.
— У вас есть ваша планета. Никто не посмеет отобрать ее у вас. Люди не высадятся на ней и не позволят сделать это никому другому.
— Возможно, что и нет, — согласился Джо. — Но иногда у меня возникают сомнения. Даже с самыми лучшими намерениями вы будете порабощать обитателей иных миров, не физически, но воздействуя на умы, побуждая их повторить ваш путь или ощутить свою неполноценность. Если мы начнем строить шахты и заводы на нашей планете, даже если это будут наши шахты и заводы, у нас никогда не будет прежней планеты, а мы сами станем другим народом. Мы выберем себе чужую судьбу.
— Что это за планета, Эстан IV? — спросил Пит.
— О, совсем, как Нертус. Девственные леса и равнины, тишина. Нас там очень мало, но зато нам просторно, и это очень здорово. Наверное, я не очень хорошо объясняю.
— А вы бывали на Земле?
— Нет, не бывал. Ни на Земле, ни в других великих мирах Галактики. Я предпочитаю тихие, окраинные планеты. Боюсь, я не смогу рассказать тебе ничего интересного.
— О, — в голосе Пита послышалось разочарование. Дядя Гуннар знал множество захватывающих историй о космических путешествиях.
— Получается, что вопросы придется задавать мне, — усмехнулся Джо. — Я пришел учиться, потому что сам могу научить людей слишком малому, вернее, они никогда не прислушаются к тому, что я хочу им сказать. Сколько всего людей в Галактике?
— Ну, я не знаю. Да и вообще, вряд ли кто сможет ответить на ваш вопрос. Люди живут на многих планетах. Хотя… — Пит попытался вспомнить, что он читал, видел в фильмах, слышал на уроках астрографии. Очень скоро он рассказывал обо всем Джо. Тот кивал головой и изредка прерывал его вопросами. Никогда в жизни Питу не доводилось читать лекцию старшему- по возрасту, и его буквально распирало от гордости.
— Как я понял, каждая звездная система пользуется значительной автономией, — заметил Джо, — а прямая связь Нертуса с Землей еще, по сути дела, не установлена. Но скажи мне, Пит, если земная цивилизация так хороша, как ты ее расписываешь, почему люди прилетели сюда? Что они этим выгадали?
— Ну, я думаю, причины могут быть самые разные. Многие поселенцы никогда не бывали на Земле. Они родились на других планетах и не смогли приспособиться к тамошним условиям. Жизнь была им не в радость, ведь современная цивилизация требует от каждого высокого уровня развития.
— Для своего возраста ты выражаешься чересчур сложно, улыбнулся Джо.
— Я понимаю далеко не все, — признал Пит, — но мне говорят, что я во всем разберусь, когда подрасту. Во всяком случае, одни любят обширные пространства, другим нравится переезжать с места на место, третьим… да мало ли найдется причин.
— Но в чем экономическая выгода? Внешняя торговля тут минимальна, избыток пшеницы едва покрывает затраты на импорт. Зачем вашей цивилизации такие колонии, как на Нертусе?
— Главным образом, для того, чтобы людям было, где жить. Они хотят строить дома, обрабатывать землю. Если люди счастливы, не так уж и важно, какую они приносят прибыль.
— Понятно. Точка зрения, основанная на здравом смысле, хотя вашей цивилизации потребовался фантастически долгий срок, чтобы осознать эту простую истину. Но из твоих слов можно понять, что колонисты, к примеру, здесь, на Нертусе, приложат все силы, чтобы навсегда закрепиться на новой планете.
— Да, конечно. Что это за первопроходцы, которые отступят перед трудностями?
Джо покачал головой.
— Вы, люди, пойдете далеко, — пробормотал он. — Вы все в борьбе. Вы готовы сражаться даже за счастье, — он встал. — Ну, на сегодня достаточно. Пойдем посмотрим, как там “волы”.
* * *В те редкие ночи, когда по небу плыли обе полные луны, Пит, случалось, не мог заснуть.
Вот и на этот раз он проснулся и долго лежал, открыв глаза. Холодный свет лун струился в открытые окна и падал на пол, отбрасывая двойные тени, резкие и черные, словно кто-то вырезал их ножом. От ветерка занавески чуть-чуть колебались. Снаружи доносились шелест листьев, писк, стрекотание, пение неведомых на Земле птиц. Нежно позвякивали травяные колокольчики. Пит вслушивался в ночь.
Почему бы ему не встать и не выглянуть в окно, раз уж все равно не спится? Он улегся животом на подоконник. Лунный свет обесцветил деревья и траву, но видно было, как днем.
Внезапно Пит замер. Длинная, узкая тень скользила по серебристому лугу. Это был Джо… но что он там делал?
Инопланетянин вышел на опушку и засвистел. Может быть, он пел сам себе? Или ему нравилось гулять в лунном свете и разговаривать с ночью?
И тут Питу захотелось подкрасться к Джо и испугать его своим внезапным появлением. Потом они могли бы посидеть под деревом, где спал Джо, и поговорить о далеких мирах. Джо всегда так внимательно слушал его рассказы.
Пит слез с подоконника, на цыпочках подошел к двери и выбрался из дома. Сна не было ни в одном глазу. Он посмеивался про себя, представляя, как подпрыгнет Джо от его неожиданного окрика.
Деревья и кусты служили идеальным укрытием. Пит бесшумно скользил по холодной, влажной траве, пока не оказался за стволом большого дерева в трех шагах от Джо.
Инопланетянин все еще стоял, вытянув четыре руки, и на мгновение в душе Пита шевельнулся страх. Незнакомые голоса, светящиеся в темноте глаза, пляшущие тени наполняли ночь, а дом едва был виден за кустами и деревьями.
Джо вновь засвистел каким-то особым, недоступным людям свистом. Ему ответило хлопанье крыльев.
С неба спустилась одна из огромных ночных птиц. Пит слышал их странные крики, доносящиеся из леса, иногда видел в густой листве их жуткие светящиеся глаза. Птица спикировала на руку Джо. Тот начал поглаживать ее, нашептывая какие-то успокаивающие слова на непонятном Питу языке. Мальчик сидел ни жив, ни мертв. Он боялся даже дышать, чтобы не привлечь внимания этой ужасной птицы.
