Любовь Безбах - Королевские шутки
И тут отчаянный визг разбил хрустальный воздух тоннеля на миллионы мельчайших осколков. Если бы Каф не терял сознания, он был бы, по меньшей мере, контужен. Андроид на долю секунды ослабил мертвую хватку на горле Орха, и тот моментально вырвался. Измученные легкие заработали, как меха, и к воину частично вернулось зрение. Его пальцы впились в глазницы 'вратаря', и тоннель потряс новый вопль. Каф проворно отскочил от противника, поднял с пола клинок и вонзил его в брюхо андроида. Потом оглянулся, как пантера. Сима стояла, прижавшись к стене лопатками, и выла. Слезы катились по ее искаженному лицу. Каф быстро вывел ее из комнаты и поставил спиной к трупам.
— Все, мы оба живы, — сказал он, хрипло дыша и превозмогая боль в горле. — Наши враги мертвы. Путь свободен.
— Ты хоть знаешь, с кем дрался? — подвывала Сима. — Они все андроиды. Ты убил четырех 'вратарей'!
— Я старый воин. Я много убивал, — невозмутимо ответил Каф. — Ты даже не заметила, что спасла меня от смерти.
— Я? Когда? — всхлипнула Сима.
— Когда издала боевой клич рода Тираннозавров, — без тени улыбки ответил Каф.
— Я себе голос сорвала, кажется.
Каф больше не боялся здешнего пространства, осталась только осторожность. Он подвел Симу к концу тоннеля. Александр объяснял ей, что обитая листовым металлом стена, заканчивающая тоннель тупиком, делится на девять частей, каждая из которых означает цифру. Сима помнила код наизусть. Она набрала его, выстукивая металл в разных местах. Стена разделилась на две половины, которые со скрежетом раздвинулись.
— Вот оно, 'Чистилище', - с благоговением в голосе сказала Сима.
За воротами царила глубокая и пугающая тьма. Под ногами зачавкала какая-то жижа. Фонарь Кафа скользнул по стене, и Серафима издала сорванным горлом хрипловатый возглас. Оплавленную стену сплошь покрывали глянцевитые потеки. Сима напрочь позабыла о своих страхах. Она быстро пошла вперед, освещая все новые коридоры и помещения. Везде луч света натыкался на оплавленные стены и потолки, на черную слякоть под ногами. Каф нюхал воздух, как собака. В воздухе явственно ощущалось присутствие незнакомого газа. Путники быстро миновали жилые кварталы подземной лаборатории и вышли в административную часть. Сима помнила эти коридоры. Она свернула в одно из помещений. Фонарь осветил густо заплывшие стены и толстый слой черной зловонной жижи там, где раньше был пол. С того, что когда-то было мощным стальным столом с сейфом, ввинченным в пол, капало черное месиво, образовавшее свисающую со стола мерзкую глянцевитую сосульку.
— Это был компьютерный зал, — шепотом сообщила Сима.
Здесь поработало новейшее изобретение сотрудников Лаборатории под названием 'чернильная ручка'. От соприкосновения с распыляемыми 'чернилами' любая вещь оплавлялась с тихим потрескиванием. Изобретение было засекречено и предполагалось в недалеком будущем использоваться в некоторых отраслях. Серафима, которая близко общалась с королем генетики, знала о 'чернильной ручке'. Но она не предполагала, что вещество настолько активно.
— Все уничтожено, — проговорила она. — Все до последней бумажки, до последней фотографии, до последнего диска. Нам больше нечего здесь делать. Анджело Сайенс опередил нас. Он уничтожил 'Чистилище'.
Уничтожение производилось недавно: жижа еще не застыла, но вещество уже полностью выродилось и не причинило путникам вреда.
Они вышли обратно в освещенный тоннель. Сима прошла мимо трупов на цыпочках, трусливо прячась за обнаженную спину воина. Тот проявил к ним полнейшее равнодушие. В нише Каф оделся. Снова два часа пути по гулкой жутковатой темноте. Хотя дорога теперь шла в основном в гору, обратно они добрались быстрее, будто подгоняемые попутным ветром. Каф старался сдерживать стремительные шаги, чтобы спутница за ним успевала. И вот перед ними предстали ворота. Фонарь Кафа высветил их из темноты. Серафима собралась было набрать нужную комбинацию звуков и постукиваний, но ее сорванный голос дал осечку. Она испуганно ахнула и не без пафоса произнесла:
— Пока мое горло не придет в порядок, спасение мною твоей жизни совершенно бессмысленно.
— Когда оно придет в порядок?
— Через несколько дней, — с ужасом ответила Сима. — Но еще раньше я помру от ангины в этом морозильнике.
— Мы на Зертилии тоже умеем петь.
Мощный голос Кафа раскатами понесся вглубь тоннеля. Серафима в унисон подбирала комбинацию постукиваний. Ворота уже откатились в сторону, а эхо от голоса Кафа Орха все еще гордо звучало в глубине тоннеля.
На попутке добрались до Охинского аэропорта. Еще не войдя в здание, они остановились, как вкопанные. Мальчишки, продавцы газет, махали газетами и горланили:
— Сенсация! Анджело Сайенс покончил с жизнью!
Глава 17 МЕЧТЫ ПРОСТЫХ СМЕРТНЫХ
Около центрального входа Лаборатории собралось огромное количество народа. Многие находились на грани нервного срыва, в толпах говорили всякое. Каф и Серафима, вернувшиеся с Сахалина, энергично протискивались вперед к колоссальным воротам. Каф рассекал толпы людей крепким плечом, Сима уцепилась за его ремень сзади, чтобы ее не оттеснили. В таком скоплении людей она теряла чувство ориентации, а с ним и уверенность. Ворота были закрыты. За железный прут ограды уцепился человек в кожаной куртке и кричал в рупор:
— Сайенс приложил свою могущественную длань ко всем сторонам человеческой деятельности! Мир наконец освободился от власти тирана!
В нескольких шагах от него на крыше флаера стоял мужчина в длинном плаще, не особенно отличающийся от первого, и тоже кричал в рупор:
— Вся современная цивилизация держалась на Анджело Сайенсе! Теперь все развалится! Весь мир пойдет прахом!
— Анджело Сайенс — человек наднациональный! — говорили одни.
— Зажравшийся подлец! — судачили другие.
Над головами людей митинговала женщина, которая сидела на плечах у мужчины, чтобы ее видели и слышали:
— Со смертью великого Доктора на наши хрупкие женские плечи легла тяжелая ответственность. Женщины! Нам необходимо родить миру нового гения!
Каф и Серафима с трудом пробились к воротам. Дружина 'вратарей' держала тысячи людей на расстоянии двух шагов от ворот. Путешественники предъявили удостоверения работников Лаборатории, и им открыли скромную калитку в воротах. Это вызвало бурю негодования толпы, но лица искусственных охранников остались бесстрастны.
Едва войдя в здание, Серафима сразу связалась с Ариной. Та находилась в Лаборатории. Когда путешественники добрались до дверей Симиной квартиры, Арина в белом халате уже ждала их. Вид она имела озабоченный. Она на секунду прижалась к мужу, потом сказала:
— Руслан Коренев заявил, что тело Анджело Сайенса растворилось без следа у него на глазах. Доктор оставил тебе письмо, а мне пакет. Пакет даже вскрыть некогда, меня все задергали — и сотрудники, и пресса. Сима, оставляю тебе мою половину, чтобы ты была под охраной, иначе тебя растерзают. Как выяснилось, ты оказалась единственным близким к Анджело человеком.
— После Трамвая, — досадливо отмахнулась Сима.
— Он сейчас под стражей.
— Арестован?
— Скорее, под охраной. Никто не может понять, что же произошло на самом деле.
— Где Сат?
— Он здесь, в Лаборатории. После смерти Сайенса он пришел сюда сам.
Арина торопливо ушла. Сима держала в руках письмо Анджело Сайенса, не решаясь вскрыть. В дверь настойчиво звонили, потом стали стучать, но она не открывала. Каф подошел к окну и взял бинокль. С высоты 24-го этажа и без бинокля было видно, как внизу колышется море голов. Сима тоже подошла, включила звук и усилила его. Комнату заполнил гомон толпы. К воротам прокладывали дорогу ярко раскрашенный фургон и несколько разноцветных автомобилей. Из фургона наполовину высовывался надменный мужчина в клетчатой кепке и с сигарой в зубах. Флагман подполз к воротам. 'Вратарь' с лучеметом на бычьей шее бесстрастно произнес:
— Удостоверение.
— Прэсса, — презрительно процедил мужчина сквозь сигару, не удостоив охрану вниманием. Он и не подозревал, кто перед ним на самом деле. Андроид остался невозмутимым. Серафима сказала Кафу:
— Мы с тобой домой не попадем. Журналисты нас даже в воздухе поймают.
Она показала Кафу на зависший в воздухе вертолет с огромной эмблемой на весь борт. Он беспардонно лез камерами в окна. Охранник дал с крыши предупреждающий выстрел, и вертолет немного отдалился. Толпа внизу стала громче. На охранника энергично наседали четверо журналистов, в том числе и мужчина в кепке, отбросивший надменность. Они что-то темпераментно втолковывали андроиду, а тот неподвижно стоял, расставив ноги и глядя поверх голов журналистов, как стойкий оловянный солдатик, украшавший ворота. Толпа забавлялась.
