Дмитрий Султанов - Абордажник
Питер кивнул. Надеюсь, что это все. А может, даже повезет и будет как в голофильмах, что после уничтожения главного мозга все враги умрут. Только жаль, что это жизнь и такое вряд ли случится. Командующий еще раз проводил инструктаж, куда кто бежит, но я не слушал. Все равно не полезу вперед. Со своим пистолетом я мало что могу сделать тому шагающему танку. Да и щита нет. Мои размышления подтвердил Питер, который сказал мне вообще остаться и охранять раненых еще с тремя бойцами. Я только кивнул.
Бойцы сосредоточились на позициях, проверяя оружие и боезапас. Некоторые уже держали наготове эми-гранаты. Не знаю, чем они помогут против танков. Хотя там же есть и другие враги. Отмашка, и абордажная команда устремляется вперед в зал. Раздаются выстрелы, мелькают зеленые сполохи. Сам я вместе с одним из бойцов контролировал как раз зал, остальные двое держали тыл. И поэтому, хоть и перегородка напротив входа в атакуемое помещение мешала обзору, я смог увидеть часть происходящего действия.
Вот один из бойцов стреляет по какой-то невидимой мне цели, а в следующее мгновение он прыгает в сторону, уходя от выстрела плазменной пушки шагающего танка. Щит мерцает, но держится, и абордажник, припав на колено, продолжает огонь. Откуда-то сверху из проема падает чужой, вминая бойца в пол. Щит рассыпается. Человеческая фигура с трудом отбивает удар лапой, подставляя винтовку. Вспышка эми-гранаты, и на полсекунды картинка пропадает из виду. Когда она восстанавливается, абордажник уже отбрасывает тело чужого с торчащим в корпусе по самую рукоять плазменным ножом. Резко поднимается на ноги, подбирает винтовку и уже целится куда-то. А через мгновение половину его тела испаряет очередной огромный заряд плазмы, прилетевший от одного из танков врага.
Чувство опасности заставляет отвлечься от разглядывания и включиться в действо. Вжимаюсь в укрытие, в которое влетает зеленый сгусток. Высовываюсь и начинаю вести ответный огонь в двух песчаных чужих. Рядом куда-то стреляет неизвестный мне напарник. Первое мое попадание приходится в стык лапы и корпуса «таракана», заставляя того провалиться вниз при очередном шаге. Пытаюсь добить. Попадаю в корпус дернувшегося чужого, но пуля приходится по касательной, уводя всю убойную силу в сторону. Снова вжимаюсь в укрытие, пропуская над головой плазменный заряд. Стреляю вновь и в этот раз уже во второго врага, пока второй пытается встать. Несколько прямых попаданий по корпусу пробивают броню насекомого, выпуская струю желтой крови. Перевожу прицел и несколько раз нажимаю на спуск, добивая первого. Заряды в пистолете неожиданно заканчиваются. Пытаюсь перезарядиться, но боковым зрением вижу летящий в нашу позицию маленький предмет. Чувство опасности вопит, и я стараюсь откатиться назад, попутно утянув за плечо напарника подальше от взрыва. Руки натыкаются на энергетический щит, бессильно скользя по нему. Черт. Взрыв, и меня отбрасывает в сторону. Пытаюсь сориентироваться и подняться на ноги, как через укрытие уже выскакивает враг, стреляя куда-то мне за спину. Пистолета нет, и рука нашаривает плазменный нож. Понимаю, что не успею ударить в рукопашной, и со всей собственной силы и мускульных усилителей отправляю в полет свое активированное оружие. Нож входит в центр корпуса врага, и тело заваливается назад. Повезло. Ведь в базе рукопашного боя было метание, но я его даже в виртуальности не пробовал, отдавая предпочтение обычным схваткам.
Нахожу взглядом пистолет, который лежит в метре от меня, причем со стороны раненой руки. Так, а обоймы нет. Ну. хоть в запасе есть. Перезаряжаю предпоследний, сажусь на корточки и, положив на колени пистолет, бросаю две последние эми-гранаты за укрытие. Сразу после вспышек выскакиваю из-за него, готовый открыть огонь по врагам. А из них остался только один дезориентированный чужой, причем с отсутствующей хвостовой пушкой. Расстреливаю его как в тире и наконец смотрю, что там случилось с моим напарником. А ему повезло, взрыв снес щит и впечатал его спиной и головой в пол. Но он все-таки выжил и сейчас медленно пытался подняться. Ну и отлично, хватит уже потерь.
Осматриваю, что там происходит в зале, но толком ничего не разобрать. Все действо сместилось внутрь и пропало из вида. Только по оставшимся в поле зрения телам можно было догадываться об успешности атаки. Но не успел я прикинуть потери сторон, как в голове раздался просто крик интуиции. Приходит стойкое убеждение, что мне срочно нужно туда и главное убить ту матку, иначе мы все тут ляжем. Без вариантов. Меня подкидывает словно на пружине, и, коротко бросив только что устроившемуся рядом напарнику: «Прикрой, я туда», – устремляюсь в зал, уже не слыша ответных возражений.
Все внимание сосредоточено на моей цели, а в голове словно идет отсчет обратного времени до краха. Я на автомате перепрыгиваю через тела чужих и влетаю в зал. Короткого взгляда хватило, чтобы понять – ситуация достаточно хорошая. Два шагающих танка врага уже уничтожены, а третий, который непонятно откуда тут взялся, закрывает мою цель. Он был весь в отметинах от плазменных зарядов с уничтоженными платформами для стрельбы. И на него наседали окружившие его абордажники. Перескакиваю через очередной труп и чуть не поскальзываюсь на желтой крови врагов. В меня уже летит зеленый сгусток плазмы, но я на ходу пропускаю его мимо себя, не обращая внимания на врагов. Наших бойцов хватит, чтобы разобраться с оставшимися чужими. И хотя среди кучи тел, разбросанных по залу, встречались фигуры людей, но все же на глаз их было в десятки раз меньше, чем останков «тараканов».
Перемахнув через какую-то панель управления, которые были разбросаны по залу и использовались противостоящими сторонами как укрытия, я выскочил на финишную прямую. Пробежав мимо опешивших бойцов, я несся настолько быстро, насколько мог. В голове шел отсчет последних секунд, и, хотя мой ра зум не мог объяснить причину такой паники, я решил довериться своей интуиции, которая уже выручала меня не раз.
Прямо передо мной находился шагающий танк, нацеливший в меня свое основное оружие. Выстрел, и я предугадываю, куда будет нацелен огромный шар плазмы, бросая свое тело в противоположную сторону. Спину обжигает боль, но я уже проскакиваю между ногами танка к своей цели. А она выглядела как огромный чужой темно-красного цвета, только с большим раздувшимся цилиндром корпуса тела. Четыре лапы свисали, еле достигая пола. Хвоста видно не было, как и вообще брони. Прямо перед этой «маткой» лежала куча трупов песчаных чужих. И как объяснение этому явлению очередной из них прыгает под летящий в мою цель плазменный заряд. Я навожу пистолет, но поздно. Отсчет закончен, и в голове раздается боль.
Точнее БОЛЬ. Голова раскалывается, и на сознание обрушивается поток бессвязных образов. Меня валит на колени всего в десяти метрах от цели. Краем глаза вижу, что к полу припадают и чужие, застывая на месте. Сознание потихоньку начинает заволакивать пелена, мелькают десятки, а то и сотни мелькавших в нем картинок. Пытаюсь отрешиться от этого потока, уходя в медитацию. С третьего раза это удается, но я успеваю почувствовать солоноватой вкус на губах. Медитация сильно уменьшает нагрузку на сознание, и у меня получается создать свою сферу контроля. Только в этот раз это скорее не сфера, а просто луч внимания, который помогает найти врага. Держаться становится тяжелее, но я уже поднимаю так и не выпущенный из руки пистолет. Навожу на врага и зажимаю курок, опустошая обойму. С первым выстрелом давление на сознание падает, но и мне становится все тяжелее удерживать луч внимания. Из последних сил дожидаюсь последнего заряда в пистолете. Получилось, думаю я, и сознание гаснет.
Глава 27
В голове мелькают остатки разрозненных образов, которые я всеми силами пытаюсь удержать. Такое чувство, что они касаются меня. А точнее просто мои. Прямо как воспоминание о событиях до попадания в Содружество. Догадка пронзает меня, и я еще сильнее пытаюсь зацепиться за них. Как насмешка, они еще быстрее утекают мимо, и мне удается зацепить только одно из них.
Я совсем маленький. Играю с игрушками в какой-то комнате. На обстановке сосредоточиться не получается, все плывет. Возникает чувство, что я одинок. Точнее не одинок, а просто почти все время один, но от этого не страдаю, как будто так и надо. Внимание концентрируется на странных фигурках, которые я пытаюсь сложить в определенном порядке. Разложив все ближайшие, я ищу остальные части игрушки. Далеко. Пытаюсь дотянуться, но никак не получается. Еще больше сосредоточиваюсь, и внезапно игрушку дергает в мою сторону. Та подкатывается ко мне, и я беру ее в ручку и так же сосредоточенно укладываю в нужном месте. В углу помещения движение. Это добрый дядя подходит ко мне ближе, присаживается и, вглядываясь в мои действия, произносит: «Как интересно!» Я улыбаюсь ему в ответ.
