Звёзды - это блюдо, которое подают холодным - Евгения Духовникова
— Мисс Хизерли, задержитесь.
Клементина обернулась. Бенедикт Нортон выразительно поднял брови и покосился на боковую дверь.
Вообще-то она сама собиралась подойти к нему и попытаться завязать разговор — но не знала, с чего начать. Только серьёзный тон и хмурый неулыбчивый вид мужчины мало располагал к откровенной беседе.
Её вдруг пронзила пугающая догадка: неужто он каким-то образом прознал про Стефана? Если так, то…
— Скромность — похвальная добродетель, но из всякого правила есть исключения, — сказал он.
Клементина непонимающе захлопала глазами.
— Мне известно о вашем небольшом вояже, — инспектор Нортон подмигнул. — Знаете, другая на вашем месте раздула бы из этого грандиозную историю… Шутка ли — побывать в дальнем космосе, да ещё и благополучно вернуться назад! мало кто из людей может похвастаться подобным приключением.
Вот он о чём! У Клементины будто камень с души свалился.
— Честно говоря, я не нахожу в случившемся ничего из ряда вон выходящего, а уж тем более — повода для гордости, — она пожала плечами как можно равнодушнее. — Я же уже говорила: я не видела там ничего заслуживающего внимания.
Бенедикт Нортон заметно помрачнел.
— Я понимаю, — сказал он, не скрывая разочарования. — Но всё-таки… Любая мелочь, любая незначительная деталь может оказаться важной. Я бы даже сказал, бесценной. Вы же понимаете, мисс Хизерли: хоть между нами и флойдами — мир и дружба, но ведь информация никогда не бывает лишней, верно? Разумеется, достоверная информация.
А ведь он сам боится флойдов, догадалась она. Боится и не доверяет им, но при этом вынужден считаться с заведёнными порядками.
— Вы полагаете, сэр, флойды отпустили бы меня так просто, узнай я действительно что-то важное? — Клементина невесело усмехнулась, и тут её осенило. — Однако если вы настаиваете, я постараюсь вспомнить всё что знаю — в обмен на ответную откровенность, — опасаясь, что Бенедикт Нортон сочтет её условие чересчур дерзким, торопливо добавила: — Само собой, в рамках разумного. Я всего лишь хочу понять, что опасного в "Открытом небе" и почему эта опасность проявилась лишь сейчас. Это ведь требование флойдов — запретить "Небо", я права?
Мужчина глубоко вздохнул, лоб его прорезала глубокая вертикальная морщина.
— Присядьте, мисс Хизерли.
Он примостился на краешек кресла, Клементина последовала его примеру.
— "Открытое небо" подрывает моральные основы нашего общества, — издалека начал он. — Однако до последнего времени их лозунги мало кого могли заинтересовать. Люди смотрели на них как на безобидных чудаков, большинство не разделяло их убеждения. Но в последние годы… даже не годы — месяцы кое-что изменилось.
— Что именно?
— Под Рождество нашего контактёра вызвали в Консульство. Флойды настоятельно рекомендовали обратить внимание на деятельность "Неба". Намекнули, что весьма высока вероятность… гм… провокаций. Увы, ни подробностей, ни причин своих опасений они не поведали. Но в своих рекомендациях были весьма недвусмысленны: отныне "Небо" стало представлять угрозу. Не для флойдов — для человечества, — инспектор Нортон поморщился, будто у него внезапно разболелись зубы. — Я не верю ни в нумерологию, мисс Хизерли, ни в магию чисел, ни во всю эту чушь, но я с тревогой думаю о наступлении следующего года.
— Четыре двойки… — прошептала Клементина.
— Скоро ровно двести лет стукнет, как к нам нагрянули гости из космоса, — мужчина кривовато усмехнулся. — И — хоть убейте — но у меня такое впечатление, что эта круглая дата как-то связано и с активностью "Неба", и с тревогами флойдов.
— Откуда флойдам знать такие подробности о наших общественных организациях? — удивилась Клементина. — Они же не вникают во внутренние проблемы человечества, а социальная сфера их вообще не заботит. А тут вдруг — советы, если не сказать — приказы.
— Мне тоже это кажется странным, — Бенедикт Нортон устало развёл руками. — Но больше мне ничего не известно.
— Скажите, сэр, — Клементина доверительно понизила голос. — Вы когда-нибудь слышали о тенри?
— О чём? Нет, никогда.
— В "Открытом небе" утверждают, что во Вселенной существует раса, генетически идентичная людям, но равная флойдам по силе и способная им противостоять, — медленно проговорила Клементина. — Если это действительно так, деятельность "Неба" выглядит не такой уж и бессмысленной.
Она уже успела пожалеть, что завела этот разговор, но её собеседник скептически хмыкнул и махнул рукой:
— Можете не продолжать, мисс Хизерли. Я уже слышал нечто подобное — и я не верю в эти бредни ни на йоту. Гипотетическая высшая раса, из альтруизма желающая прийти на помощь — чистейшей воды утопия. А если бы таковая и существовала, то вряд ли стала бы вписываться за нас и вступать в конфликт с флойдами ради того, чтобы выступить благодетелями человечества. Стать нашими опекунами и няньками — весьма спорный приз, согласитесь. И одно лишь генетическое сходство — недостаточно весомый аргумент, чтобы бросать немалые силы на военную помощь. Вспомните нашу собственную историю, мисс Хизерли. Сколько кровопролитных войн было развязано внутри даже не одной этнической группы — одного народа! Граждане одной страны резали друг другу глотки, позабыв о том, что они братья, и хвалёные "братские чувства" не удерживали их от вражды. Так что не стоит питать ложных иллюзий, моя дорогая. Во Вселенной у человечества нет друзей — лишь союзники и партнёры. И хвала всем богам, что флойды для нас какие-никакие, но союзники, а не враги.
— Но если в результате людям будет открыта дорога в космос… Если мы не будем больше заперты на этой планете…
— Даже если и так. Коней на переправе не меняют. Человечество совершит очень большую ошибку, если переметнётся к врагам флойдов. Впрочем, этого не случится: ни ООН, ни мировое правительство никогда не поддержит такое решение. Да, мы не летаем в космос — но наша жизнь на Земле более чем достойная, и грех жаловаться на такую жизнь.
Клементина вдруг осознала, что их беседа незаметно переросла в спор, в котором она защищает "Небо".
Хватит. Чего доброго, инспектор заподозрит её в лояльности "Небу".
— Простите, — пробубнила она, опустив взгляд. Проклятье. Как она могла забыть, с кем разговаривает?! — Конечно, вы правы.
Мужчина прозорливо прищурился. Непонятно было, заметил ли он её оплошность и какие выводы сделал из этого: свои умозаключения он предпочёл оставить при себе.
— Впрочем, наши партнерские отношения с флойдами не отменяют интереса к внеземным технологиям, — инспектор Нортон многозначительно помолчал. — Учёные были бы благодарны за любую информацию.
Клементина невесело вздохнула. Ей было нечем порадовать инспектора.
— Увы, отколупать кусочек обшивки на память я постеснялась. А рискнула бы — всё равно бы не
