Антитело (СИ) - Кузнецова Дарья Андреевна

— Таащ комдир, можно я… Это? — выдавил Никвас, одновременно стараясь не уронить полотенце, лицо и достоинство. Получалось одинаково плохо. Чтобы вытянуться по стойке смирно, изобразить ладонью головной убор и козырнуть, одновременно прикрываясь сползающим полотенцем, требовалось несколько больше конечностей, чем у помощника имелось в наличии.

— Можно. Но где-нибудь там, не при детях. — Я кивнула на выход.

Отступал Никвас спиной вперёд. Видимо, мои слова про задницу крепко запали в душу.

— Что это было? — спросил пилот у окружающего пространства, неподвижно пялясь в переборку.

— Не «что», а «кто», — возразила я, как часть этого самого пространства. — Голый капитан-лейтенант. Он, конечно, мохнат, но всё-таки не до потери человеческого облика, зря ты так.

— Да я не о том! — Морин встряхнулся и обернулся вместе с креслом. — Он что, вот так от каюты дошёл?!

— Лестно. — Я окинула задумчивым взглядом уже водилу.

— А? Не понял.

— Говорю, лестно, что ты считаешь меня сверхсуществом. Командира вообще полезно уважать, молодец.

— Я считаю?..

— Стас, не тупи, — очнулся связист. — Командир тут с нами сидит, как она могла видеть, в каком состоянии Никвас по кораблю шатался? Львовна, но ведь ня полная! — высказался и он. — Тут метров двадцать минимум, и покрытие в каютах отличается от палуб, заметил бы!

— Полная ня, — согласилась я. — Полагаю, это нам пассажир аукается с его пространственными фокусами. Не зря же его просили с мужиками рядом не оставлять, а он вон сюда притопал в бою. И чую тем местом, которое у Никваса так мохнато, это только начало. Как говорится, первая ласточка.

— То есть нам ждать ещё… голых ласточек? — ухмыльнулся связист.

— Я бы на твоём месте задумалась, что следующей ласточкой можешь стать ты, — припугнула его.

Задумался, притих и на дверь начал поглядывать с подозрением.

— Интересно, как он это делает. — Пилот не так впечатлился. Что поделать, молодой-неопытный, ум еще пытливый, дурной энергии полно. — Не просто волевым усилием, но ещё и случайно! И почему именно наш помощник попал?

— Сходи да спроси у пассажира. Никвас как раз недавно помогал еду до его каюты дотащить…

— Да я так, чисто теоретически. И вообще, вахта же, — поспешил отмазаться Морин.

Продолжать болтовню я не стала. Хотелось задать Нану пару уточняющих вопросов, но я не была уверена, что он сможет ответить, да и вахту никто не отменял. Поэтому, выждав еще несколько минут, я вызвала Никваса. Надо же узнать, как он пережил этакий конфуз.

— Помощник — командиру!

— Есть, — хмуро отозвался тот. — Чего тебе?

— Я хотела узнать, как ты там. Вдруг настолько распереживался, что готовишься к выходу в открытый космос без скафандра?

— Иди ты, — отмахнулся Никвас. — Так и знал, что просто позубоскалить. Или так моя задница за живое задела?

— Ты даже не представляешь насколько! — серьёзно ответила ему. — Чую, долго еще буду видеть во сне.

— Мне прийти опять показать, чтобы лучше запомнилось? Так сказать, во всех деталях.

— Увольте, каплей. И не лезь в бутылку. Я хотела спросить, ты же на КП прямо из душа вышел?

— Откуда ты знаешь?!

— Ох… какая сложная теорема!

— Согласен, ляпнул не подумав, — хмыкнул Васильков. — Да нормально всё, не боись. Не собираюсь я плакать в углу и вешаться на галстуке. А вот узнать, как я так одним шагом полкорабля преодолел — хотелось бы.

— Ксенос. Я, собственно, тебя вызвала, чтобы успокоить по этому поводу. У тебя не потёк реактор, это всё из-за пассажира.

— Это он тебе сказал?

— Ну да, проболтался тут за обедом, что последствия общения его с нашими мужчинами вот так сказываются. Домашнее задание тебе до вахты: придумать, как минимизировать последствия, если это только начало. И я тоже подумаю. Отбой.

— Принял, отбой.

Прощался со мной Никвас в гораздо более приподнятом настроении, так что я посчитала свой командирский и товарищеский долг на этом фронте выполненным. Один — усугубив состояние попавшего в неловкое положение помощника, второй — морально поддержав потом. В какой момент какой, правда, определиться не смогла.

Да и я после этого разговора повеселела, он позволил поставить последнюю точку. Всё-таки, несмотря на возникшие странные порывы, ощущения и эмоции, я — это всё еще я. Та самая, которую я знаю уже довольно давно и к которой привыкла. Не превратилась в нежную фею с томным взглядом и в отсутствие Нану чувствую и веду себя так же, как и до знакомства с ним.

Нет, не так же. Мне спокойнее и легче. Словно несла тяжёлый рюкзак, а потом большую часть груза кто-то забрал. Может, правда влюбилась?..

Вскоре я даже сумела отогнать посторонние мысли и сосредоточиться на деле, но способ противостоять побочным эффектам от пребывания на борту ксеноса так и не придумала. Инструкции на тему случайных проколов пространства внутри отдельно взятого корабля молчали, в карантин помещать некого, изолировать в каютах всех — обойдутся, в любом случае кто-то должен нести вахту, да и планы мероприятий никто не отменял.

Перемещаться группами? Мысль чуть лучше, но тоже сомнительная: то ли провалятся все, то ли один просто не успеет поймать другого. Связать попарно? Я, конечно, развлекусь за их счёт, и неплохо, но не верится, что такая мера поможет. И хорошо, если не навредит. Вот попадает в пространственную петлю один человек, и как сработает привязь к другому? Перережется, утянет за собой? Или перережет человека пополам, если обвязать его за пояс? А если привязать к ремню — посчитает ремень продолжением себя?

В общем, лучше не рисковать. И единственная пришедшая в голову здравая мысль сводилась к проверенному времени «предупреждён — значит вооружён».

— Говорит командир корабля. Искину — в бортовой журнал. Вводится особый режим общей готовности. Шимки в режим контроля. Перемещение по кораблю только по служебной необходимости. В каютах сохранять бдительность. Форма одежды номер пять с айкой и спаспакетом номер один для сна в том числе. Водные процедуры до особого распоряжения запретить. В случае спонтанного пространственного перемещения внутри корабля сохранять спокойствие, о каждом случае доложить командиру. В случае перемещения на поверхность неизвестной планеты действовать по инструкции аварийной посадки, обеспечить себя убежищем и ждать помощи либо возвращения обратно. По возвращении доложить командиру. В случае исчезновения боевого товарища не приближаться непосредственно к месту исчезновения и доложить командиру. Приступить к выполнению немедленно. Не для журнала. Командир не принимал никаких психотропных веществ, это последствия присутствия на борту представителя инопланетной цивилизации. Прецеденты были. Особо чистоплотные могут обратиться к помощнику командира, и он объяснит, что им с этой чистоплотностью сделать. Отбой.

^Айка — от АИ, аптечка индивидуальная.^

Не знаю, что там обсуждалось в корабельных кулуарах после и какими словами меня поминал экипаж, не стала подслушивать. Но за полчаса до конца вахты на КП влетел взмыленный, нехарактерно взъерошенный и небритый Николяус. Форма одежды номер пять, то есть повседневный комплект с обвесом, помята и запылена. Взгляд безумный, пилотка — мятая, мокрая и, кажется, грязная.

— Т-та-ащ ком-дир! — Лейтенант замер в метре от меня, двумя пальцами держа головной убор. — Разрешите доложить. Я… вот! — И он протянул пилотку мне.

— Что — вот? — спросила, с интересом разглядывая новое явление.

Всё-таки эта вахта проходит на удивление задорно.

— Я её вернул! — Николяус опять попытался сунуть мне грязную пилотку, но, видя полное отсутствие энтузиазма, как-то скис. Напоминал он сейчас кота, который гордо притащил хозяину дохлую мышь и не встретил должного восторга. Только мелкая дрожь, изредка пробиравшая лейтенанта, выбивалась из образа.

— Молодец, — всё-таки похвалила его.

— Оно её сожрало! Меня хотело, но я ему по морде двинул и сбежал! То есть совершил… тактическое отступление. А потом вот!