Василий Орехов - Миссия невыполнима
– Назад, назад! – на грани паники зашептала Фатима, расставив руки в стороны и оттесняя туристов. Задние еще не поняли, что произошло, и продолжали испуганно напирать, выдавливая передних к месту неистовой битвы двух хищников, до которого было так близко, что до госпожи Дахаб долетали мелкие капли пота и слюны поединщиков. Цефеиды были поглощены азартным наблюдением за битвой титанов, однако они вполне способны были отвлечься и на новую добычу – менее крупную, но зато куда более беззащитную.
Сименс мигом сообразил, что происходит впереди, и начал оттаскивать задних туристов, обезумевших от ужаса, за шкирки. К нему присоединились телохранители госпожи Дахаб.
– Назад! – яростно зашептал Джебедайя. – Все назад!
Наведя порядок, он поспешно обернулся – косца позади уже не было. Убитой чудовищем женщины тоже – лишь поблескивала в проходе лужа крови да покачивались изломанные кусты, потревоженные гигантским ночным хищником, снова растворившимся в зарослях. Зверь либо сожрал ее, либо утащил останки с собой. Обнаружив это, Джебедайя удвоил усилия по наведению порядка в группе испуганных людей, щедро раздавая пощечины и зуботычины:
– Немедленно все назад!
Наконец им с Фатимой удалось развернуть обезумевшее стадо людей обратно к заблокированному главному входу. Тахорг и навуходоносорог продолжали яростно ворочаться в проходе, полосуя друг друга могучими когтями. Противники были громадными, поэтому схватка затягивалась – тут встретились не два бойца в сверхлегком весе, а матерые борцы сумо, приблизительно равные по весовой категории и боевому мастерству. Проскользнуть мимо них к аварийному выходу нечего было и надеяться.
Посетители зоопарка кое-как отступили к броневой плите, перекрывшей им путь к свободе. Кто-то из мужчин принялся барабанить в нее кулаками, выкрикивая призывы о помощи, но Сименс тут же отшвырнул его в толпу, и один из телохранителей Фатимы зажал паникеру рот.
Джебедайя протолкался к подруге. Туристы, жавшиеся к броневой плите, охотно пропускали его – всем хотелось оказаться как можно дальше от кошмара, творящегося посреди коридора в нескольких десятках метров от них.
– На пульт диспетчеров ведь должен был поступить сигнал тревоги, как только опустилась броневая плита? – поинтересовался Сименс у подруги. – Нас ведь должны вытащить спасатели? Сколько это может занять времени?
– Нас непременно должны вытащить, – нервно отозвалась Фатима, еще не отойдя от пережитого адреналина. – Вот только… – Кажется, она уже тоже начала понимать, что все происходящее мало похоже на цепь обычных случайностей. Те, кто устроил им такую западню, при желании могли сделать так, что сигнал тревоги никто не получит, пока от запертых в павильоне людей не останутся только размазанные лужи крови. – Что же нам теперь делать? Мы не можем долго подпирать плечами эту плиту.
– Будем подпирать, сколько сможем продержаться, – отрезал Сименс. – Пока вон те животные не освободят нам проход и мы не сможем еще раз попробовать прорваться к аварийному выходу. – Он настороженно повернул голову, бросил взгляд поверх шевелящихся в глубине вольера кустарников. – Послушай, а если нам попытаться обойти этих двоих по звериной территории?
– Даже не думай. Многие хищники до сих пор боятся выйти в проход, хотя уже видят, что путь свободен, что там свободно кувыркаются тахорг с навуходоносорогом и скачет косец. Но у них давно выработался инстинкт опасаться желтой линии, а его не так легко перебороть. А вот за желтой линией, на своей территории, они не боятся ничего. Нас всех сожрут, не успеем мы и десяти шагов сделать. – Она помотала головой. – И потом: если генераторы включатся снова, а мы в это время окажемся в том самом месте, где возникнет невидимая клетка, она нас на куски разнесет…
Внезапно общий стон ужаса пронесся над толпой. Венценосный бросавль, только что флегматично возлежавший в зарослях и с интересом наблюдавший поднявшуюся вокруг суету, лениво выбрался в центральный проход, словно делал это каждый день и ни разу не натыкался на прозрачную стену силового поля. Теперь, когда он был на ногах, стало еще более заметно, насколько он огромен и страшен. Хищный шестиногий зверь покосился в сторону сражающихся гигантов и повернул продолговатую башку к замершим людям. Похоже, он все-таки собрался пообедать.
Бросавль широко зевнул во всю пасть и не мигая уставился на туристов. Уголки его пасти подрагивали и изгибались, так что казалось, что хищник приветливо улыбается. Однако Сименс опасался, что подобные гримасы у инопланетного создания могут означать что-нибудь другое – например, пробуждающийся аппетит.
Огромный черный зверь медленно, с достоинством двинулся на толпу людей. Похоже, он так и не решил, хочется ему поохотиться или все еще лень. Однако инстинкт хищника явно понемногу брал свое.
Внезапно из полумрака джунглей снова возник косец. Он выпрыгнул в центральный проход между людьми и бросавлем, опустился на корточки, буравя Сименса бессмысленным взглядом выпученных глаз. Толпа разом охнула, запоздало среагировав на этот молниеносный прыжок.
Бросавль предупреждающе заворчал. Ему совсем не понравилось, что какой-то кузнечик-переросток посягает на его законную добычу.
Развернувшись всем корпусом и приподняв зазубренные лапы в оборонительной стойке, косец устремил бесстрастный взгляд на противника. Пожалуй, фаворитом в намечающейся схватке был именно он – в скорости гигантский богомол не уступал бросавлю, зато неимоверно длинные передние лапы давали ему значительное преимущество, позволяя не подпускать шестиногого близко. Косец несколько уступал противнику в массе, и если бы шестиногому хищнику удалось опрокинуть его, зазубренные косы уже не смогли бы уберечь рептилию от страшных челюстей врага. Однако вначале следовало все же подобраться к богомолу вплотную, чтобы повалить, а вот с этим могли возникнуть серьезные сложности.
Поразмышляв несколько мгновений, бросавль мотнул башкой и отступил на шаг, стараясь сохранить максимальное достоинство. Все-таки он был сыт и драться на полный желудок с этим костяным пугалом не собирался.
Отогнав конкурента от своей добычи, косец снова обратил все внимание на людей, перепуганно сбившихся в кучку у запертых ворот павильона. Из его носовых щелей донеслось отвратительное шипение. Он начал медленно распрямляться, покачивая передними лапами, чуть пружиня на задних. «Стиль богомола, – мелькнуло в голове у Сименса, который неоднократно видел подобную стойку у спарринг-партнеров в тренировочном зале. – Сейчас атакует…» У него не было никаких идей, каким образом остановить натиск огромного чудовища. Единственной мыслью, навеянной схожестью атакующей позы косца и боевой стойкой тренированного кунфуиста, было поставить смертоносным косам глухой блок, отбить удар и мгновенной подсечкой сбить противника с ног – в момент атаки он выпрямится во весь рост, чтобы нанести сокрушительный удар сверху всей массой, и его центр тяжести окажется слишком высоко, чтобы он смог надежно удерживать равновесие. Однако вместе с тем Джебедайя отчетливо понимал, что огромные зазубренные тесаки передних конечностей хищника просто разрубят его блок, словно мясницкие топоры. Только что он уже наблюдал, с какой легкостью они рассекают человеческие кости.
Между тем бросавль, отступив еще на шаг, соизволил огрызнуться в полный голос. Косец чувствительно унизил его, лишив добычи, поэтому следовало дать нахалу понять, что бросавль вовсе не струсил и не признал первенство противника, просто ему лень сражаться на сытый желудок. Косец снова резко развернулся, еще выше вздернув свои уродливые косы, и замер в полуприседе, покачиваясь на задних лапах, словно на автомобильных рессорах: что, желаешь попробовать, тварь?!
Бросавль пробовать не пожелал и снова попятился. А вот Сименсу терять было нечего, поэтому попробовал он, воспользовавшись тем, что противник отвлекся. Рефлексы опытного бойца сработали автоматически – более подходящей ситуации он уже не дождался бы. В два прыжка одолев полдюжины метров, отделявших его от косца, Джебедайя рыбкой бросился на спину хищнику, с силой вонзив ладони в дыхательные щели по бокам его головы.
Двухметровый гигант рывком распрямился во весь рост, нелепо взмахнув в воздухе зазубренными саблями. Бросавль ощетинился и припал к полу, прижав уши, однако угрожающее движение огромного богомола было адресовано не ему. Косец завертелся на месте, пытаясь сбросить со спины человека, который причинял ему дикую боль. Оглушительное верещание и басовый клекот рептилии заполнили павильон, и тут же со всех сторон ей ответили ревом, воплями и клокотанием другие монстры. Однако напрасно каждый из них воображал себя самым страшным ночным кошмаром. Среди них был человек-охотник – виртуозный убийца, король чудовищ, способный справиться с самым грозным хищником. У него не было мощных клыков и острых когтей, он не обладал огромной массой и горой мышц, но у него имелось самое разрушительное оружие, которого были лишены все эти безмозглые твари, – холодный и отточенный разум, безупречное умение рассчитывать свои действия на ход вперед.
