Сим Никин - Тайна Эрлики
Все, о пожаре на борту я мог не беспокоиться. Как и за часть припасов, сумки с которыми слетели в воду. За горшок с углями тоже можно не переживать - он благополучно отправился на речное дно.
Стоя на четвереньках, я продолжал наблюдать за беснующейся тварью. Уже окончательно стемнело, но света ярких эрликанских звезд было вполне достаточно, чтобы видеть крутящегося от боли в потерянном глазу гиганта. Когда ящер вывернулся вверх бледно-желтым брюхом, я краем сознания отметил, что у него вместо лап короткие ласты.
Вдруг по обе стороны плота воду разрезали два огромных плавника. Тело монстра содрогнулось от удара, и из его пасти вырвался трубный рев. Ящер в очередной раз крутанулся, вывернув из воды вцепившуюся ужасными челюстями в его живот тупомордую рыбину, размерами не менее трех метров. Еще одна такая же рыбешка вцепилась в нижнюю челюсть гиганта, когда тот, изогнувшись, пытался схватить первую. Крокодильи челюсти захлопнулись, раздробив голову вцепившейся хищницы.
Схватка монстров переместилась под воду, да и влекомый течением плот удалился настолько, что место побоища затерялось во тьме. Не могу сказать, как долго я продолжал стоять на четвереньках, остолбенело таращась на речную гладь, не в силах понять, что опасность миновала. Миновала? Надолго ли? Какие сюрпризы готова преподнести наглому человечишке Агидель? Впервые в жизни я осознал, насколько ничтожен на самом деле человек, возомнивший себя венцом природы. Чего я стою со всей своей специальной подготовкой, но без боевых роботов и прочих технических штучек, не имеющих к природе никакого отношения, перед встреченными за последние сутки созданиями?
Но, прочь самоуничижительные мысли! Я жив. У меня есть цель, к которой необходимо стремиться.
Ту первую ночь я так и не сомкнул глаз, напряженно ожидая нападения новых монстров. Несколько раз в темноте раздавался всплеск каких-то огромных тварей. С берегов тоже периодически доносились то свирепый рык, то дикие вопли, то глухое уханье. Уже перед рассветом по левому борту проплыли несколько вытянутых темных силуэтов. Вероятно это были те островки, которые я должен был миновать только к полудню.
Утром провел ревизию оставшихся вещей. Продукты в основном сохранились. Утерянными оказались почти все дрова, так-как в момент нападения ластоногого крокодила стягивающая их веревка была ослаблена. Исчезли копья и половина факелов. Ну и горшок с углями. Пришлось вспоминать уроки Юрайя по добыче огня с помощью трения. Выпрошенные на плот во время ночной вакханалии водоросли быстро высохли под испепеляющими лучами местного светила, и из них получился отличный воспламеняющийся состав.
Резервное рулевое весло я решил поберечь и не стал его устанавливать в качестве киля. Мне по большому счету было все равно, как плывет плот - передом ли, задом ли, или боком. Гораздо хуже будет лишиться возможности корректировать направления в нужный момент.
Слегка перекусив вяленым мясом и вареными яичками, и утолив жажду кисловатым напитком, пару бурдюков с которым были привязаны за задним бортом и чудом уцелели, я ухитрился задремать. Чай, ради которого добывал огонь, решил не готовить - тяжелый от речных испарений воздух отбил охоту.
Проснувшись, долго не мог понять, что это такое лежит возле потухшего очага. Поняв, что это греется на солнышке огромная змея, я невольно передернул плечами. Длину свернувшейся кольцом гадины определить было трудно, но толщина ее серо-зеленого тела не уступала моему предплечью. Словно почуяв направленное на нее внимание, та подняла треугольную голову и медленно повернулась в мою сторону. Желтые с узкими щелочками зеленых зрачков глаза смотрели по-рыбьи холодно и без эмоционально. Стремительный черный язык то и дело выстреливал из пасти, будто пробуя на вкус воздух.
Не знаю, как закончилась бы наша встреча, но тут вдруг плот накрыла тень, и змея, словно распрямившаяся пружина, молнией метнулась в реку. Шелест воздуха над головой заставил пригнуться. В следующее мгновение нечто большое врезалось в речную поверхность в том месте, куда нырнула змея. Взмах огромных крыльев, от которого начисто выдуло потухшие угли из очага, и вот не самых маленьких размеров птичка уносит в когтях извивающуюся гадину. Подробно пернатого охотника я не рассмотрел - почему-то не решился выглянуть из-под навеса, предполагая наличие в воздухе сородичей милой птички.
Просто до невероятного удивительно, как же безмятежно прошел первый день путешествия по Агидели. Вот и на этот раз спокойное плавание продлилось недолго. Уже через четверть часа я услышал птичьи крики. Впереди творилось что-то непонятное. Стая длинноклювых крикливых птиц, с светло-серым оперением и размахом крыльев около полутора метров, кружили то ли над крохотным островком, то ли над чем-то еще, торчащим из воды. По мере приближения к месту птичьей суматохи до меня стал доноситься смрад разлагающейся плоти. Теперь стало видно, что птицы кружат над застрявшей на отмели тушей мертвого животного. Она лежала вверх брюхом, задрав короткие столбообразные ноги. Головы монстра мне не было видно. Птицы периодически садились на тушу, вырывая куски из уже развороченного разлагающегося чрева. Рвали мертвое животное и из воды. Вода буквально кипела от собравшейся на пир живности. Кое кто разнообразил трапезу свежатинкой. Вот двухметровый ластоногий крокодил выпрыгнул из воды, и его челюсти захлопнулись смертельным капканом на сунувшей голову внутрь трупа птице. Вот с другого конца туши вода словно вскипела и сразу окрасилась в кровавый цвет.
От нестерпимого смрада и омерзительного зрелища тошнота подступила к горлу. Я взял весло, желая скорее миновать это место. Вдруг одна из птиц приземлилась на плот. В остром клюве она держала приличный кусок слизистой плоти. Бросив добычу на настил, птица вытянула в мою сторону длинную шею и злобно зашипела. Я замахнулся веслом. Птица зашипела сильнее, угрожающе распахнула крылья и шагнула вперед. Похоже, она решила прогнать меня, отвоевав плот для личного пользования. Рисковать сломать весло я не стал, но одна из моих железяк срезала наглой захватчице шею и улетела безвозвратно в воду. Спихивая веслом обезглавленную тушку и ее тухлую добычу, я вспомнил о подаренном мне кистене. Отвязав его от стойки навеса, надел петлю на руку, а грузик засунул в рукав. Мало ли что. Вдруг еще кто из товарок птахи позарится на мое плавсредство.
Кистень тут же пригодился. Опуская весло в воду увидел, что один бурдюк, а вернее то, что от него осталось, рвет небольшой, чуть более полуметра, крокодильчик. Ему я отомстил не только за изодранный бурдюк, но и за ночной страх, который нагнал на меня ночью его гигантский сородич.
Тем временем разлагающаяся туша неведомого монстра отдалилась. Еще одна птица попыталась сесть на плот, но в последний момент передумала и, мощно взмахнув крыльями, поднялась и полетела к берегу. Продолжая морщиться от доносящейся вони, я смотрел на удаляющееся пиршество речных обитателей и в полной мере осознавал недоверчивое удивление поселенцев моим рассказом о том, будто я всю ночь плавал в Агидели...
Последующие дни слились в одно непрерывное действо. Когда-то на фиолетовой планете я так же стремился к берегу океана. Но там со мной до последнего момента были товарищи. Там в наших руках было хоть и примитивное, но достаточно смертоносное оружие. Да и главным хищником, преследовавшим нас, были люди. Пусть и с неестественно-фиолетовым цветом кожи и кошачьими глазами, но все же люди. Здесь же я, волею судьбы или своей не профессиональности, один и без оружия. Не считать же оружием горку железяк.
Далее были неоднократные нападения ластоногих крокодилов, на мое счастье значительно уступающих размерами тому первому монстру.
Было пробуждение от того, что обхватившее ноги гигантское щупальце стягивает меня в реку. Благо, топор оказался под рукой. Но даже отрубленное щупальце не ослабило хватку, а наоборот, еще сильнее стянуло мои ноги, в то время как ко мне тянулись новые извивающиеся конечности. Какая-то речная тварь прилепилась к плоту снизу, обхватив его со всех сторон мощными щупальцами стального цвета с круглыми бледно-серыми присосками. Часть из этих конечностей теперь шарили по настилу, пытаясь нащупать освободившуюся жертву. А я крутился со связанными ногами из стороны в сторону и рубил топором конечности неведомой твари. Позже узнал, что это была та самая речная каракатица. Правда, раза в два уступавшая в размерах той, которая некогда нападала на поселенцев.
Была встреча с речными собаками, которые отнеслись ко мне довольно дружелюбно. Возможно потому, что я не высаживался на их острова, а плыл мимо. Ластоногие существа с короткой блестящей от воды коричневой шерстью, весело резвясь и звонко потявкивая, около часа сопровождали плот, а на прощание забросили на настил несколько приличных рыбешек.
