Подсластить победы горечь (СИ) - Иванова Татьяна Всеволодовна

И вдруг послеполуденная идиллия резко прервалась.

На выложенной разноцветной галькой дорожке скрытого в глубине замка садика вдруг объявился прогрессор. И не просто прогрессор, как с замиранием сердца поняла Фенелла, узнав скуластое лицо, а эмиссар прогрессоров Борифата Генрих Таубен собственной широкоплечей персоной. Сид крепко сжал пальцы жены, удерживая ее от неосторожного порыва. Прогрессор, не замечая случайных свидетелей, направился к еще одному человеку, находившемуся во внутреннем садике замка. Настя Лазарева попросила у Фенеллы разрешения здесь заниматься. В прогрессорском крыле дворца девушку все время отвлекали, так же, впрочем, как и в академии. А ей не терпелось закончить расчеты, связанные с новой теорией вилки Дворкина. Поэтому, услышав случайно от подруги, что та знает место, где ее никто не найдет, она и упросила Фенеллу пустить ее в садик замка.

Девушка работала за компьютером и, кажется, по сигналу с ее электронного устройства Таубен ее и нашел. Потому что, пока тот не заметил девушку, тот шел неуверенно, постоянно сверяясь с экраном в своих больших и загорелых ладонях.

— Стажерка Лазарева? — он напугал девушку мрачным видом. Сид еще раз удержал Фенеллу от неуместной попытки вмешаться в разговор двух прогрессоров.

— Добрый день, господин Таубен, — Настя закрыла материалы в компьютере, с которыми работала, и резко обернулась навстречу суровому эмиссару, задев ветку дерева, отчего ссыпавшиеся лепестки апельсиновых цветов украсили ее волосы белоснежным венцом. — Вы, наверное, пришли с серьезным разговором, раз не поленились меня отыскать.

— Да, стажерка, вы правы, — сухо ответил Таубен, пристально разглядывая девушку. Смахнул лепестки роз с мраморной скамейки и уселся напротив Насти. Закинул ногу на ногу, откинулся на спинку, не сводя с встревоженной девушки взгляда. — Разговор будет серьезным, очень серьезным. В свое время мой начальник Кальвер начал расследование гибели первой геологической экспедиции в Гримальской пустыне. Кальвер был убит. Вроде бы женщиной, из мести, но многое в этом допущении не сходится. Например, непонятно, зачем аборигены уничтожили после его смерти документы, связанные с расследованием гибели геологов. Эти человеческие заготовки, почему-то называемые людьми, — Таубен криво усмехнулся, — не способны оценить ценность документов… Поэтому я начал собственное расследование… Вы знали, что женщина, убившая Кальвера, была влюблена в принца Гая Остарийского?

— Нет, — ответила Настя, рассматривая ногти на своих руках.

— Допускаю, что нет. Но я знал. И потому потребовал все записи разговоров принца.

— И что? — вежливо спросила его собеседница, не поднимая глаз на мрачного прогрессора.

— А то, — неспешно ответил тот, — что документы погибшей экспедиции уничтожила убийца Кальвера. Никто из наших не знает подробностей работы убитых геологов, в частности их маршрут. А дон Гай знает.

— Почему вы так решили? — все так же вежливо поинтересовалась девушка.

Таубен хищно улыбнулся.

— Он сам вам об этом проговорился, стажерка Лазарева, еще в Альнарде. Он изволил не согласиться со мной в том, что последняя экспедиция войдет в историю. Их маршрут, дескать, это исключает. А с чего он это решил? Вы молчите, стажерка? Удивлены, откуда я это узнал? Принц сказал вам об этом в присутствии Дианы Ардовой. Соответственно, его слова были записаны и переданы в центр.

— Я никогда не интересовалась геологией Борифата, — Настя подняла глаза на собеседника, встретилась с тяжелым взглядом холодных серых глаз и снова принялась рассматривать свои руки. — Поэтому не совсем вас понимаю.

— Я вам сейчас все объясню, — все так же неспешно продолжил прогрессор. — Теоретически, обе экспедиции, и погибшая, и новая, должны были идти по одному маршруту. Но геологи последней экспедиции действительно подтвердили утверждение принца, они ничего не нашли. В то время как погибшим геологам удалось найти урановое месторождение.

Настя вздрогнула и подняла голову.

— Да, стажерка, именно так. Из-за этой находки их и убили по приказу владетеля Борифата. Он все подтвердил на допросе.

Настя снова не выдержала взгляда Таубена и опустила глаза.

— Но владетель не знает никаких деталей работы погибшей экспедиции, можете мне поверить. Наши методы допроса исключают возможность соврать. А принц Гай представляет, допустим, в общих чертах, но представляет маршрут погибшей экспедиции. Следовательно, Ульфия, убившая Кальвера, передала ему какие-то сведения, прежде чем покончила с собой, по приказу опять-таки владетеля Борифата. Возможно, она передала ему даже документы.

Наступило молчание. Тишину садика наполняло тихое чирикание свиристелей, резко свистнул зеленый попугай, парочка апельсинов упала на землю с глухим стуком, несколько раз пронзительно взвизгнула иволга.

— Принц Гай к вам неравнодушен, стажерка. Вы должны, используя его интерес, незаметно вытянуть у него нужную информацию.

— А ничего, что это подло?! — девушка вскинула голову, голубые глаза вспыхнули.

Таубен выдержал ее взгляд, снова криво усмехнулся.

— Есть такое выражение: «цель оправдывает средства», — сдержанно ответил он. — Ради интересов целой цивилизации вы вполне можете, и даже должны, совершить внешне неблаговидный поступок.

— Ищите другие способы! — гневно ответила Настя. — А еще лучше, ищите уран в пределах нашей солнечной системы. Этой цивилизации тоже потребуется уран, когда она разовьется до уровня звездной. Вдвойне подло, обкрадывать их в младенчестве.

— И где же ваш патриотизм, стажерка? Сейчас от вас требуется помощь родной цивилизации. Неужели вы измените своим в пользу чужаков, измените свободным и гордым землянам в пользу серых рабов веры, рабов себе подобных, рабов разных страстишек?!

Настя сжала руки в кулаки, ее глаза сверкали, но никакие разумные возражения в голову не приходили.

— Спокойнее, стажерка, — холодно сказал Таубен. Твердо, даже воодушевленно продолжил. — Чужаки убили наших людей, убили подло, скрытно, со спины. Уничтожили все результаты их работы. Подло бы было, закрыть на это глаза. Мы обязаны довести дело погибших до конца. Те сведения, за которые они заплатили своей жизнью, должны попасть по назначению.

Он окинул пристальным взглядом растерявшуюся после его слов девушку и встал.

— Я не требую от вас конкретного плана немедленно. Вы сейчас слишком взволнованны. Но помните еще вот что. Я, по-прежнему, официально остаюсь вашим непосредственным начальником, хотя вы и находитесь сейчас в Остарии. Именно я буду подписывать вашу характеристику по окончании стажировки. Не думаю, что вам пойдет на пользу упоминание об отсутствии у вас патриотических чувств.

Прогрессор ушел. Фенелла хотела было спуститься вниз, утешить расстроенную подругу, но Сид ее снова удержал.

— Подожди еще немного, — прошептал он, видимо наслаждаясь доверчивым послушанием жены. Пропустил между пальцев прядь ее волос, провел рукой по щеке, чуть разворачивая светловолосую головку на своем плече. Фенелла зажмурилась, когда он склонился к ее губам.

Но затем вздрогнула, открыла глаза и немного отодвинулась от Сида.

— Настя, вы позволите нарушить ваше уединение?

И к расстроенной девушке подошел не кто-нибудь, а сам только что поминавшийся принц. Та резко побледнела и молча смотрела на него с тревогой в глазах.

— Один-один у нас с Таубеном, — дон Гай не стал мучить ее сомнениями на тему, что именно ему удалось услышать. — Я не подумал о миникамерах Дианы, когда хотел успокоить вас в Альнарде. А Таубен не думает о том, что многие из «серых рабов веры и страстишек» неплохо понимают язык прогрессоров.

— То есть, вы слышали все с самого начала, — еле слышно уточнила Настя.

Его высочество, изящно придержав ножны с мечом, сел на ту самую скамейку, которую только что покинул Таубен.

— Вы плачете? — удивленно спросил он, вглядевшись в лицо девушки.

— Нет, я злюсь, — Настя быстро вытерла слезы. — Он гадкий, Генрих Таубен.