Джейн Астрадени - Омут в зазеркалье
— А затем… — гордо ответила Женя, всё-таки поднимаясь с кресла, чтобы не смотреть на легурона снизу вверх. — Затем, что моего сына зовут Джардани!
— Что… — прошептал Радех, дыхание резко перехватило, но он быстро опомнился. — Это что? Мистификация? Подлог? Шантаж?
Легурон вопросительно уставился на Тери, и она крепче сжала в руках коробку.
— Нерушимая клятва. Всё по-честному.
— Да что вы мне голову морочите?! — свирепо грянул он и угрожающе направился к Женьке. Та не удержалась и рухнула в кресло. Коленки затряслись, и ноги упорно отказывались держать.
Радех остановился в шаге от них, презрительно рассматривая обеих.
— Вот как, значит, действует командор… Это он снарядил вас ко мне?
— Нет! — Тери затрясла головой. — Талех не в курсе. Мы сами. Он и не подозревает. Честно!
Как паршиво… От мыслей Радеха. Теперь он возненавидит её.
Зато к Евгении неожиданно вернулось присутствие духа.
— И никогда не узнает, легурон, — прибавила она, — что мы приходили сюда. Если будете молчать. А вы будете молчать! И молча исполните нерушимую клятву.
— С чего это? — усмехнулся Радех, награждая Тери ледяным взглядом. — Я ничего не должен… Глехам!
— Териза, — спокойно попросила Женя. — Процитируй ему клятву. По-староджаммски и на джаммрунните.
Внезапно до легурона дошло, что жена командора говорит по-джамрански.
— Что ещё за…
Но Тери встала, заговорила, и возмущения Радеха так и застряли у него в глотке. Когда его возлюбленная закончила с клятвой и села, легурон беспардонно указал на Женькин живот.
— Так ты возомнила, что носишь в себе руннского доминанта?
— Не возомнила, а так и есть.
— Но ты не руннэ.
— У землян с руннэ общие гены. Мы как они, следовательно, нет разницы, если мой сын родится с круглыми зрачками. И потом, клятва гласит… В общем, не важно доминант какой расы, лишь бы не джамма и от джамрану.
Радех усмехнулся и плюхнулся на стул.
— Хитро… Так вы уверены в этом? На сто процентов? А доказательства?
Джардани принялся было пинаться, но Женя успокоила его, приложив ладони к животу и прошептав его любимый стишок по-джамрански. И подняла глаза на легурона. Тот ждал ответа.
— На самом деле… э-э, на восемьдесят…
Легурон расхохотался, а Тери сильнее вцепилась в коробку.
— Но доказательства у меня есть, — продолжала Евгения.
Смех Радеха оборвался, и он протянул руку.
— Давайте.
Евгения решительно извлекла из-под полы документальное генетическое подтверждение на копикодере, заверенное печатью генетика, и считывающее устройство к нему. Легурон буквально выхватил это у неё из рук. Несколько минут внимательно изучал. И под конец вынес вердикт:
— Вы правы, вероятность высокая. Если конечно ваши генетики не врут.
— Если сомневаетесь, проверьте. Я не возражаю.
— Надо же, — ухмыльнулся легурон. — Глехам не против.
— Я не глехам! Я — человек! — вспылила Женя, рванувшись к нему, невзирая на протесты Джанни, но добавила уже спокойнее, отпечатывая каждое слово под насмешливым взглядом традиционалиста. — Я уже не могу быть глехам. Не могу быть глехам, чёрт возьми! Потому что справилась с этими вашими едкими аминокислотами. И мой ребёнок не может быть глехам! Ведь он, гатрак вас задери, гибрид. Да! Гибрид землянина и вашей броковой «высшей» расы…
Про гатракские гены она умолчала. Как бы невзначай. Хотя легурон всё равно докопается, если начнёт детально расследовать. Но не факт…
— Да и всё человечество больше не глехам… Если смогла я, то и другие смогут.
И незачем ему знать о заламининах!
— А если способны и мы, то другие и подавно! Земляне — далеко не самая продвинутая раса в галактике. Линдри гораздо развитее, но они не пробовали… Им это не нужно… Пофигисты они!… Зато шакрены с веями…
— Стоп! Стоп! Стоп! — Радех выставил ладонь перед её лицом. Ему и так казалось, что вот-вот случится катастрофа. — Остановись… Согласен, это феноменально. Но сперва я проверю. Не доверяю чужим документам.
«Ага, значит, своим доверяешь».
— Как вам угодно, — Женька пожала плечами. — Проверяйте.
— Мы пойдём в лабораторию? — подала голос Териза.
— Нет, — отрывисто бросил Радех, не глядя на неё. — Только я. Вы оставайтесь тут.
Он не хотел огласки. Поэтому встал, подошёл к шкафчику, достал оттуда инъектор и повернулся к землянке.
— Нужна лишь капля твоей крови…
Радех отсутствовал примерно минут двадцать. Всё это время Тери с Евой не разговаривали, а только переглядывались. Мало ли, какие приборы установлены в кабинете… Потом легурон вернулся со сканером. Просканировал Женьку с головы до пят и считал показания ребёнка.
— Всё правильно. У мальчика явное соотношение твоих и джамранских генов. Правда, несколько изменённых… Но в естественных границах. Вероятно, из-за модификаций отца. Не важно…
«Супер! — подумала Женя. — Рокен был прав. У эрфов в базе нет гатракских и наггеварских генотипов. Вот и не определяются».
— … Причём, твоих больше. Как я и говорил, вероятность очень высока, но не сто процентов. Пока он не родится, мы и не узнаем наверняка… Ты блефовала?
— Отчасти, — призналась Евгения. — Но я уверена, что мой сын — руннский доминант. И его рождение послужит… очередным доказательством. А поскольку ты до конца не уверен, и чтобы всё было по-честному, то заключим договор и скрепим его…
— Погоди! — перебил её Радех, усаживаясь напротив. — С чего ты взяла, что я собираюсь с тобой… — он посмотрел на Теризу. — С вами договариваться? Вы здесь в моей власти! Что если вы просто исчезните… Никто ведь не знает, что вы здесь… На станцию вы уже не вернётесь. И мне проблем меньше, с этой дурацкой клятвой, принесённой кучкой дегенератов из прошлого.
Териза усмехнулась, а Женька спросила:
— А как же честь, легурон?
— Джамранская честь отличается от вашей, — заметил Радех. — Если у глехам есть честь…
— Мы это учли, — вмешалась Тери и открыла коробку. Неуловимое движение, и на колени Радеху упал прекрасный цветок, источающий дивный аромат. Легурон еле удержался, чтобы не сбросить его на пол.
— Химера! — будто выплюнул он.
— Да, — Териза встала и торжественно произнесла. — Я бросаю тебе вызов, Радех Тергэрис А-Джаммар. Отныне ты мой соперник, легурон иль-сад'ах, если примешь его. А если не примешь…
— А я думал, ты моя избранница, — ответил Радех, печально разглядывая её.
У Тери всё сжалось внутри. Именно в эту минуту она поняла, как он ей дорог, как она любит его и хочет сделать своим избранником… Но, тем не менее, закончила:
— А если не примешь, легурон, то весь легурат узнает, какое ты ничтожество, а ничтожество ни за что не станет моим избранником… — и буднично добавила:
— Второй цветок останется у нас, как и положено при заключении договора. Он спрятан в надёжном месте, для подстраховки. Если мы не вернёмся, или ты нарушишь клятву, наш поверенный активирует его.
Она села, несчастная и подавленная.
— Ясно, — Радех усмехнулся. — Только не думайте, что я поддамся на жалкие провокации. Меня не страшит перспектива отверженного, и мне наплевать на ваши игры.
Женя с Тери недоумённо переглянулись.
— Мы не играли, — неуверенно произнесла землянка. — И не шутили. Всё серьёзно.
— У меня тоже, — кивнул легурон, — всё серьёзно.
Он приподнял цветок за бутон и стиснул в кулаке стебель. Шипы глубоко впились в ладонь и в пальцы. И Радех какое-то время наблюдал, как кровь стекает по запястью к шипам… В рубке воцарилась тишина. Даже маленький Джардани затих. И только когда несколько рубиновых капель упали на пол, легурон нарушил молчание.
— Но мы бы обошлись и без этого. Я бы поступил по чести… Потому что такой расклад мне выгоден.
Тери знала, но не доверяла его мыслям.
— Я готов заключить с вами сделку, но по доброй воле.
Радех отбросил Церис Химеру на стол и, подавшись вперёд, схватил Теризино запястье, пачкая ей рукав кровью. Девушка отшатнулась, насколько это было возможно, сидя в кресле.
— Теперь мы соперники, дорогая, — усмехнулся Радех, глядя ей прямо в глаза. — Ты сама это выбрала. Но учти, с соперниками я не церемонюсь, не то, что с избранниками. И никакой пощады. Лихо тебе придётся! Готовься к худшему, моя птичка. Ведь ты же летишь со мной?
— О, да, — Тери вырвала руку и, морщась, потёрла запястье, а кровь навсегда впиталась в ткань бордовыми пятнами. — Но так даже интереснее. Чрезвычайно пикантно… И будоражит!
Радех рассмеялся.
— Как бы там ни было, а мне приятно иметь, — он особо подчеркнул это слово, — кир-джаммрит в качестве соперницы. Я вновь убедился, что кир — самые коварные и беспринципные отродья, наряду, — он выразительно посмотрел на жену командора, — со своими приспешниками землянами… Те ещё штучки! Но тем увлекательней проворачивать с вами дела. Ибо вы — достойные противники. Салютую шипами[46]!
