Джейн Астрадени - Вихрь неизбежности
— Не отрицай проницательность тессеракта.
— Хорошо, Каример, я не исключаю такой возможности и постараюсь отыскать Морголину. Кто бы это ни был, ему не уйти далеко. Я вышлю группу преследования на разведчике с «дракона», они зафиксируют инерционный след, выследят и догонят.
— Благодарю тебя. Мы тоже начнём поиски…
Советник отключился, а Женьке от волнения расхотелось пить кофе.
— Что такое катах-ран?.
— Ерунда, — бросил Талех, торопливо натягивая форменную безрукавку. — Старинная джамранская легенда. Чудом сохранилась ещё со времён традиционалистов…
Командор заперся в ванной с биокаппами. Женя деликатно подождала у двери, пока тот чистил зубы, и снова пристала к нему, когда он вышел оттуда.
— Что ещё за легенда?
— Катах-ран по-староджаммски — «орудие судьбы». Некоторые считают, что это реальная история, но я сомневаюсь. Вероятно, Морри стала лёгкой добычей пирата, рыщущего по Ардиуму в поисках наживы.
— А…
— Всё, я побежал…
Талех на бегу обул любимые сапоги. Быстро поцеловал жену.
— … А ты хорошенько позавтракай.
— Эй! Ты так ничего и не объяснил.
— Спроси у Рокена, — посоветовал командор, оборачиваясь у самой двери. — Он знаток древних суеверий…
После ухода мужа Евгения повздыхала и, немного поразмыслив, решила совместить приятное с полезным. Не желая завтракать в одиночестве, она отправила сообщение Рокену и пригласила его на чашку чаю… Он только что удачно вернулся из лаборатории, голодный… Так что, вскоре они сидели вдвоём и уплетали бутерброды с марципановой пастой и ветчиной.
— Рокен, ответь на вопрос…
Парень чуть не подавился булкой, и едва отдышавшись, выпил полчашки сливок.
— Зачем так? Без подготовки, когда я жую…
— А как иначе застать тебя врасплох?
— Так о чём вопрос?
— О катах-ран.
— А-а… Это.
Рокен перевёл дух, словно ожидал чего-то другого.
«Так-так».
— Орудие судьбы…
— Расскажи.
— Если тебе интересно…
— Очень!
— У джамрану есть легенда о корабле-скитальце и его капитане без команды… Вообще-то, основано на вполне реальных событиях. Древний традиционалистский учёный первым соорудил звездолёт для межгалактических перелётов и улетел на нём в экспедицию. В одиночестве. Потому что никто не согласился лететь. В него не верили… Путешествовал он долго и в неизвестной туманности подвергся странному излучению… Капитан выжил, но это генетически связало его с кораблём. Он не мог долго находиться вне корабля, пока кто-нибудь не занял бы его место. И вот, устав скитаться, он решил найти себе замену. Потерянного и недовольного судьбой гуманоида, зашедшего в тупик, ставшего изгоем, зациклившегося на своих проблемах и утратившего истинную цель…
— Ну, и? — Женю заворожила эта история.
— И однажды встретил такого. Тот остался на корабле вместо него. С тех пор всё повторяется, снова и снова…
— А куда девался прежний капитан?
— Никто не помнит. Слишком много времени прошло. Наверное высадился на какой-нибудь тихой планете, нашёл своё место в жизни и умер… А тебе зачем? Или для чего?
Женя рассказала Рокену о Морри.
— Вот это да! — парень даже присвистнул. — Выходит, не ошибся тессеракт…
— О чём ты говоришь?
— Лабиринт показал, что может случиться, если Морголина не изменится и не оставит вас с Талехом в покое…
— Всё равно не понимаю. Причём здесь мы и лабиринт? Это же игра.
— Лабиринт считывает информацию с человека и прогнозирует, метафорически проецируя его внутреннюю проблему. Личное дело каждого прислушаться или нет, и суметь расшифровать. Но лучше бы Морри сделала правильные выводы.
— Почему?
— Видишь ли… Если бы она успокоилась и перестала преследовать вас с Талехом, то не полетела бы на эту конференцию, не попала бы в аварию, и её никогда бы не поймал катах-ран…
— Всё настолько плохо?
— Теперь она будет скитаться, пока не встретит следующего олуха…
— Бедняжка…
Рокен внезапно рассмеялся.
— Да ладно! Не верь чепухе. Возможно, это и суеверия, и бред, как убеждён командор, а капсулу с Морголиной подобрали контрабандисты или пираты.
— В нашей галактике нет пиратов.
— Официально.
— Как бы там ни было, — Женя вздохнула. — А Морру жалко. Такого она не заслужила.
— Да ну? — ухмыльнулся Рокен. — Спорим, через пару минут ты изменишь мнение.
— С чего бы это? — Евгения покачала головой.
— Сейчас…
Парень развернул голо-список из своего коммуникатора и протянул его Женьке.
— Уверен, после этого ты перестанешь её жалеть.
— Что это?
— Тема доклада Морри. Читай!
Чувствуя подвох, она вчиталась, нахмурилась, несколько раз перечитала, не веря глазам… «Пагубное влияние человеческой ДНК на джамранскую генетику»…
— Вот мерзавка!
— А что я тебе говорил?.. Радуйся, что этот доклад никто не услышит. Я позабочусь.
— Может, это сыворотка не так перевела, — добрая Женя неуверенно попыталась обелить Морголину.
— Не веришь? Хочешь, найду для тебя русскую или английскую версию?
— Не надо, — Женька насупилась. — Вот ненормальная женщина! А знаешь, Роки… Этот ваш тессеракт-лабиринт — страшная штука. Когда предсказывает чьё-то будущее.
— Не знаю. Я уж давно в эти игры не играю…
Тут она вспомнила.
— Слушай! Случайно не ты причастен к вчерашнему инциденту?
— Какому инциденту? — к счастью, Рокену удалось всё прожевать, заранее.
— С исчезновением гостей.
— Ни в коем случае!
— Тогда, что это было? А? Дай угадаю…Эпидемия невидимости?
— Меньше будешь знать…
— Не знаю, как ты это сделал, но… Хотя бы успел замести следы?
— А то!.. За кого ты меня принимаешь? Не лезть в это, Ева. А если кто догадается, то пострадаю не только я, но и… Владислав.
— Влад?! Он тут каким боком?
— Тебе лучше не знать.
— Зачем ты подставляешься, Рокен? И других подставляешь… Мало развлечений? Иди поиграй в лабиринт.
— Гостевые игры — тоска.
— Конечно! Ты предпочитаешь живое общение, с Зеларен, как тогда в Ризвале, — Женя не упустила случая подколоть его. — Я видела тебя с ней, на днях.
Рокерша тоже прибыла на конференцию.
— И что такого?
— Да ничего… Ты ведь джамрану… А Ним из-за неё с тобой не общается?
— Ним? — голос Рокена дрогнул, зрачки расширились. Парень явно занервничал, и это не ускользнуло от ксенопсихолога, за годы поднаторевшего в рокеноведении.
— Что тебе до Ним?
— Собственно… Я думала, у вас нечто особенное, а не просто обмен.
— Особенное? — Рокен больше не улыбался. — Не смеши! Что может быть особеннее обмена… И не со мной. Она же получила, что хотела…
Женька совсем ничего не понимала, охваченная дурными предчувствиями.
— Прости, если расстроила. Не видела Ним давно и беспокоюсь. Вдруг она исчезла так же, как и гости, и не вернулась.
— Не стоит за неё волноваться.
Рокен залпом выпил остывший чай и молча вышел. А Женя не стала его задерживать или догонять. Она подошла к иллюминатору, установила обзор на аномалию. И призадумалась, наблюдая, как ярится голубой вихрь.
«Странное что-то творится на этой станции. Люди исчезают, потом появляются. Ним куда-то запропастилась… Морри пленил загадочный катах-ран, если верить легендам. Да ещё вот аномалия… А затем выяснится, что наша вселенная — это бесконечный тессеракт с повадками кубика-рубика?»
1.5.3. — Разоблачение
Пробуждение Гилеха оказалось не из приятных. В особенности, когда он понял, сколько всего пропустил. А Женя даже не могла ему как следует посочувствовать. Со вчерашнего вечера с её чувствами творилось что-то очень странное. Она, то бросалась из крайности в крайность, то впадала в ступор… И лишь к обеду следующего дня осознала, что между ней и Талехом произошло нечто прекрасное и невероятное… И её накрыло волной обожания к мужу.
Впрочем, командор тоже пребывал в прекрасном расположении духа. Поэтому в ответ на оправдания Гилеха в «неподобающем поведении и утрате бдительности перед коварством Теризы», только приободрил его:
«Ничего, дружище. Тери — джамранка, а если джамранка решает быть женщиной, то ничего не поделаешь. Остаётся лишь соблазнять, соблазняться и получать удовольствие».
Но вот удовольствия Гилех как раз таки и не получил. Весь спектр эмоций по полной программе, кроме удовольствия… И конечно же, что стало с генетическими пробами традиционалиста он не помнил.
Конференция тем временем набирала силу и усиливала обороты. Учёные помимо основных докладов ежедневно обсуждали аномалию, споря до хрипоты, а порой и до драки. Но дело так и не сдвинулось с мёртвой точки. Вихрь по-прежнему вихрился, но никуда не открывался и не девался.
