Глен Кук - Звёздный рубеж
– А потом что?
– Ты меня прослушал, сынок.
– Что будет со мной?
«А это важно? – подумал он. – Кому какое дело?»
– Официально ты находишься под арестом до тех пор, пока трибунал не примет решение.
Ты сам себя подставил. Ты можешь оказаться героем или козлом отпущения. Это скорее всего будет зависеть от того, как обернется первое сражение. Я бы предпочел просто забыть об этом деле, но уже слишком поздно. На Луне Командной о тебе знают.
– Ну, здесь есть и светлая сторона, Томми, – вмешался Маус. – Официально, пока ты находишься под арестом, тебя не могут заставить работать. Ты получишь отпуск, и Бюро может утереться.
Бэкхарт бросил на Шторма кинжальный взгляд.
– Хватит строить из себя космического адвоката, сынок. Томас, твой арест останется только на бумаге. На самом же деле ты состоишь у меня в штабе до тех пор, пока мы не разберемся с сейнерами и Звездным Рубежом. Маус, ты будешь состоять при мне и Томасе. Насколько я знаю, ты его ангел-хранитель.
Мак-Кленнон снова ощутил вкус той жизни, которую знал, пока не попал к сейнерам. Ему не терпелось заняться делом. Это отвлечет его, и у него не останется времени хныкать о своих потерях.
Бедная Эми…
– Первый приказ – передать координаты. Потом мы отправим Томаса к психогруппе…
Появился полисмен.
– «Марафон» вышел на стабильную орбиту, адмирал. Шаттл спустится с минуты на минуту.
– Благодарю вас.
– «Марафон»? – переспросил Маус. – А я думал, он давно на приколе.
– Был на приколе, когда вы улетали. Теперь нет. Старые корабли укомплектовываются мобилизованными. Заменяют патрули флота. Томас, расколешься ты наконец? – Бэкхарт повернулся к полицейскому, который все еще стоял возле двери. – Офицер, начинайте грузить наше оборудование. Сержант Брил должен был уже пригнать транспорт.
Сейчас Мак-Кленнон мог думать только о ванне. Шестнадцать дней в дерьме, и после этого грузиться на корабль флота?
– Какая программа? – спросил Маус.
– Сначала пугнем рыбаков. Потом бросок на Звездный Рубеж, куда повезем целое стадо ученых, привезенных «Марафоном». Они будут следить за работой сейнеров. Когда я буду доволен ходом дел, отправимся на Луну Командную. После депрограммирования будете бить баклуши, пока не закончится трибунал над Томасом. Думаю, ему достанется. Возможно, его даже отправят назад в строевые.
– Они сильно на него насядут?
– Трибунал его оправдает. На почве психологии. Есть прецеденты. Но они потребуют, чтобы его отстранили от операций. Что имеет смысл, по-моему. Он мог и выгореть дотла. Ему могут поручить коммерческую или дипломатическую деятельность, тогда его подготовка не пропадет даром. О тебе, Маус, я еще не знаю.
Мак-Кленнон прислушался к своим чувствам и понял, что не станет оплакивать возможную потерю работы. Она никогда ему особенно не нравилась.
– Я мог бы уйти в отставку, – размышлял вслух Маус. – Старший офицер получает неплохую пенсию.
Он улыбался, но в глазах у него горели угольки погибших надежд. Слишком рано сбылась главная мечта его жизни.
– Пока идет война – не уйдешь, – заметил Бэкхарт. – До тех пор никого не отпустят в отставку. Томас? Дашь ты мне наконец то, что я хочу, или нет? Или мне сначала ткнуть тебя носом в данные нашей разведки?
– Хорошо, хорошо. Туманность Трех Небес. Внутри клина, направление к центру галактики, начиная с одной астроединицы. Дайте мне карандаш. – Он набросал на клочке бумаги несколько цифр. – Вот вам координаты для прыжка. Отсюда надо двигаться в нормальном пространстве. Дать вам лоцию по этому мусору я не могу. Людям, которые ее знают, покидать туманность не разрешается.
– Туманность Трех Небес? Правда? Я думал, это вне пределов нашей сферы. – Напряжение Бэкхарта стало исчезать. Он вновь стал прежним адмиралом. Улыбки и дружелюбие. И готовность послать своих людей на смерть. – Ну и хитрецы, черт возьми! Так вот почему там исчезают корабли. – Он помолчал и добавил:
– Перед отлетом мне надо еще кое-что сделать. Встретимся через полчаса в холле.
– Готовыми к полету? – спросил Мак-Кленнон.
– Это был скрытый намек, сынок. Иди помойся. Тебе принесут форму. И попробуй помириться с женой.
– Спасибо, сэр.
Он поставил рекорд по мытью, бритью и одеванию. Когда он покончил со всем этим, у него оставалось еще десять минут.
Минутой позже он уже входил в комнату, которую Бэкхарт приспособил под кутузку. Это был обычный гостиничный помер, правда, без окон. У дверей стояли два охранника. Эми и Мария сидели у противоположных стен, не глядя друг на друга.
– Эми?
Она, казалось, не заметила его прихода.
Он схватил ее подбородок и повернул к себе:
– Посмотри же на меня, черт тебя побери! – Две недели он пытался заставить ее понять. Она отказывалась. Ему хотелось вбить это в ее упрямую голову, но он сделал над собой усилие и заговорил спокойно. – Мы улетаем через несколько минут. Если хочешь, можешь лететь с нами.
Она молча смотрела на него.
– Мы отправимся на Звездный Рубеж. Там ты могла бы присоединиться к вашей исследовательской экспедиции. Вместо того чтобы отправиться прямиком домой.
Она молчала.
– Если ты вернешься назад с интернированными, то окажешься на Верфях. Со своей матерью. Мне казалось, что ты захочешь полететь туда, где у тебя будет по крайней мере один друг.
Она ничего не ответила.
– Хорошо. Продолжай упрямиться. – Он повернулся к двери. – Офицер, я готов.
– Мойше, подожди. Я… Да, я лечу. Он вздохнул. Наконец-то. Первая удача.
– Я улажу все с адмиралом.
Когда он выходил из комнаты, у него на губах играла слабая улыбка.
Впереди долгое путешествие. Быть может, достаточно долгое, чтобы…
Сначала Бэкхарту не понравилась эта идея.
– Сэр, – объяснил Мак-Кленнон, – Эми лучшая подруга одной из самых лучших ученых сейнеров. Если нам удастся ее приручить, то будет гораздо легче координировать работу наших специалистов. Вы все говорите о кассетах разведки Уланта. Попробуйте показать их ей, может быть, они ее убедят. Нам не требуется переманивать ее на свою сторону, а просто заставить ее стать более открытой.
– Томас… я же тебя насквозь вижу. Да плевать тебе на это хотелось… Ладно. Еще одна сделка. Бери ее. Но ты за нее и отвечаешь.
– Прикажите охранникам передать ее мне.
– Так иди за ней, что время теряешь? Часом позже они уже были на борту шаттла, направляющегося на «Марафон». Мауса била дрожь. Бэкхарт погрузился в сообщения, прибывшие с крейсером. Эми закрыла глаза. Она была бледна и печальна.
Мак-Кленнон смотрел на нее и мысленно перебирал все «могло быть» и «надо было». Ему удалось заставить ее понять необходимость своих действий, но он столкнулся с тем, что она не способна провести черту между личными и общественными обязательствами.
Она не могла рассматривать предательство своего народа не как личное дело. Ей хотелось считать, что его чувства к ней были просто притворством шпиона. Это каким-то образом разрешило бы ее сложности.
Она принадлежала к породе самоистязателей.
Мог ли он осуждать ее? Или кого-нибудь другого? Он сам жил в построенной своими руками Железной Деве.
Они с Эми были обречены с самого начала. Неустойчивость его программы сделала его естественной жертвой ее неадекватности. Они слишком походили друг на друга. И она слишком напоминала двойника Элис, на который был запрограммирован его психоперсключатель. Возможно, идеальной женщиной для него была Мария, холодная женщина из оружейной стали, бронированная по болевым точкам. Женщина, с которой не надо было обмениваться заложниками эмоций.
Изменился ли он за время задания? Вообще другие менялись, но слишком медленно, чтобы заметить. В перемены, которые он видел, Томас не верил. Слишком многое могло быть искусственным.
Ребята из психкоманды его починят. На борту «Марафона» есть их группа. Может быть, когда они закончат, он будет знать, кто он на самом деле.
Он не был уверен, что этого хочет.
Книга третья
Звездный рубеж
Глава двадцать первая:
3050 год н.э.
Основное действие
Зажегся свет. Мак-Кленнон, Маус и Эми сидели в молчании. Записи оказались чудовищными. Наконец хриплый голос Мауса спросил:
– Адмирал… Вот это и есть то, с чем мы схлестнемся?
Мак-Кленнон пристально смотрел на Эми. На мгновение она встретилась с ним взглядом.
– Мойше, – шепнула она, – кажется, меня сейчас стошнит.
– Именно оно, – пообещал Бэкхарт Маусу. – Трудно проглотить. Даже когда сам видишь. От всей этой жестокости, без всякой видимой цели, становится еще страшнее.
Мак-Кленнон взял Эми за руку. Рука была очень холодной и дрожала.
– Тебе что-нибудь нужно?
– Сейчас приду в себя. Еще минуту.
– Адмирал! – повернулся к нему Мак-Кленнон. – Я уже видел такие корабли.
– Что? Где? Как? – Бэкхарт бросился на Мак-Кленнона, как тигр на добычу. Казалось, его вдруг охватила лихорадка. На верхней губе адмирала выступила испарина.
