Объект 11 - Евгения Аннушкина

А здесь была я с иррациональной потребностью ощутить рядом чужое присутствие. И чем меньше между нами будет расстояние, тем лучше.

Как же мешает эта “влюбленность” думать рационально.

И как же мне не хочется сейчас прислушиваться к голосу разума.

Я дождалась глубокой ночи по корабельному времени. Сейчас лишь дежурные бдили за нашим курсом и системами корабля. Все остальные спокойно отдыхали в своих каютах.

Пальцы подрагивали. Рационального объяснения тому. что я собиралась сделать, не существовало. Только мое желание.

Двери, после команды взломанной системы, разъехались в стороны, и я вошла в чужую каюту.

— Что-то случилось? — вопросительно вскинул брови Нейдан, но внятного ответа у меня не было. Он проснулся, видимо, еще в момент, когда двери почти бесшумно начали открываться, и теперь сидел на кровати, держа в руках бластер. Оказывается, у меня фетиш на вооруженных мужчин в одних трусах.

Или дело в харизме одного невыносимого инопланетянина?

— Решила похитить немного твоего времени.

— Вот денег тебе не плати, дай только что-нибудь украсть, — пробормотал Нейдан, наблюдая за тем, как я медленно приближаюсь.

Этому нас тоже учили: манить, соблазнять, чтобы добыть нужную информацию через постель. Но пользоваться сейчас проверенными приемами не хотела. Это — не работа. Это — другое.

Поэтому чувствовала себя неуверенно и неловко, ступая на незнакомую территорию. И волновалась так, как не тряслась перед первым заданием.

Каюты здесь не настолько большие, чтобы долго предаваться сомнениям, так что в несколько неторопливых шагов я дошла до мужчины, который уже отложил бластер и теперь сидел неподвижно, сверля меня взглядом. Как несколько месяцев назад в трюме “Осы”, только теперь его ничто не сковывало.

Эта мысль странно будоражила.

Не давая себе времени на колебания, я просто села мужчине на колени и тут же оказалась в кольце его рук.

— Пытаюсь вспомнить название религии, последователи которой верят в карму и перерождения, — задумчиво сказал он, проводя кончиками пальцев вдоль моего позвоночника, вызывая мурашки на коже даже сквозь ткань футболки. — Они бы решили, что в прошлой жизни я сделал что-то очень хорошее.

— Абсолютно все мои знакомые с тобой сейчас не согласятся.

Ощущать под ладонями гладкую кожу и литые мышцы мне нравилось. Я прошлась по груди, плечам, и зарылась пальцами в отросшие волосы. И тут же почувствовала, что хватка на талии стала крепче.

— Знаешь, я почему-то был уверен, что мы еще встретимся, — он прикрыл глаза, откровенно наслаждаясь движениями моих пальцев, беребирающих его волосы. — Не мог заставить себя поверить, что ты просто уйдешь и растворишься на просторах Галактики.

— Но я же ушла.

— И феерично вернулась. С пленными контрабандистами вместо тортика. — Он задрал мою майку и ладони коснулись обнаженной кожи. — Я уже на Кнасте понял, что ты любишь эффектные жесты.

— Я его не взрывала, — безнадежно запротестовала, чувствуя, как ткань ползет вверх.

— Тебе достаточно рядом постоять, — усмехнулся Нейдан. — Как Пхенг еще раньше не развалился…

А потом потянулся к моим губам и наконец перестал болтать и занялся более интересными вещами.

Мы не бросались красивыми словами. Не строили планов. Не говорили о будущем. Его пока не было. Ведь его мы построим сами.

Завтра.

Здесь и сейчас были только я и он, и одно дыхание на двоих.

42

Внутренние час подсказывали, что до подъема еще пара часов. И неплохо было бы потратить их на сон, потому что сердце, бьющееся под моей ладонью стучало непозволительно часто для человека, собравшегося спать.

Я неохотно завозилась, выбираясь из-под придавившей меня мужской руки. Двигаться не хотелось, по телу разливалась сытая нега, но лучше вернуться в свою каюту.

— Куда собралась? — меня перехватили второй рукой.

— Хочу поспать. Силы пригодятся.

— Спи здесь, — меня прижали теснее. — А то знаю я тебя, опять свалишь куда-нибудь на несколько месяцев.

Я фыркнула ему в плечо.

— Не знаешь, — ответила с затаенной грустью, но Нейдан что-то все же услышал. Он слишком хорошо научился меня читать.

— Ты не унываешь и способна выкрутиться из любой черной дыры, — неожиданно серьезно сказал он, проводя кончиками пальцев по моей щеке. — Любишь концентрат с отдушкой копченостей и три ложки сахара в кофе. Ты прячешь за ершистым характером сердобольную спасительницу грайцев.

— Прекрати, — я смутилась, кажется, первый раз в жизни.

— Да я выделывался, как мальчишка, не зная, как обратить на себя твое внимание. Не знал, как подступиться, слишком ты непохожа на нергиток.

Я вспомнила, как он гнал через пояс астероидов. Вот оно что, оказывается…

— Балбес.

Провела рукой по груди, в которой так ощутимо билось сердце. Подумала, и кроме руки, закинула на мужчину еще и ногу.

К себе я вернулась перед самым подъемом.

На орбите безатмосферной каменистой планеты нас ждал корвет, сошедший с космической верфи Пхенга. Символично использовать против врага его же оружие.

Впрочем, меня тоже можно назвать оружием Пхенга.

— Входящий сигнал, — сообщил связист. Шиндари кивнул, разрешая связь.

На голоэкране возникло полупрозрачное лицо Трии.

— Корвет “Лебедь”, капитан Трия Цэ, — представилась она. Под ее цепким взглядом подобрались и расправили плечи и без того вымуштрованные нергиты. Нейдан набрал их из бывших сослуживцев, разделяющих его взгляды, таких же безопасников. — С кем имею честь?

— Капитан Шиндари Нейдан, — назвался нергит, которого я, наверное, уже могла называть своим с полным на это правом.

Я встала рядом с ним, чтобы у Трии не возникало вопросов. Ее лицо тут же заметно смягчилось. Мы все здорово рисковали, доверяясь практически незнакомым гуманоидам, и это держало в напряжении.

— Разрешите стыковку, — послал запрос “Лебедь”. — Обсудим частности.

Пилоты были профессионалами на обоих кораблях, поэтому скоро в кают-кампании собралась довольно неожиданная команда.

Шиндари, пилоты “Лиры”, как один, беловолосые и синеглазые, а с другой стороны — спокойная Трия, которая умела держать