Академия Космического Флота: Спасатели - Селина Катрин
Какая-то навязчивая мысль закрутилась в голове… Я бы обдумала её до конца, вот только события развивались быстрее, чем работали мои нейроны.
— Швархи! — кто-то выдохнул позади.
Я машинально оглянулась и увидела мрачного и очень недовольного лейтенант-коммандера Ир’cана. Он возник в каюте настолько незаметно, что даже хозяйки обратили внимание на нового постороннего только сейчас.
— Самки! — простонал уже Селвин.
Багила внезапно перестала всхлипывать, стремительно побледнела и замерла с поднятой над покрывалом ногой. Посмотрела вначале на Ивеса, затем на его помощника.
— Ле-лейтенант Санди?! — пробормотала она с округлившимися от удивления глазами.
Только сейчас я поняла, что не так. Помимо того, что она впервые увидела цварга на борту «Солнечного ветра», девушка явно только-только осознала, что всё это время строила глазки шестирукому пикси: Селвин снова забыл мундир. Не успели мы отреагировать, как Багила хлопнулась в обморок.
«Зато упала на кровать. Не всем так везёт», — не смог не отметить ехидный внутренний голос среди царящего бедлама.
Тем временем матушка Багилы решила взять всё в свои руки и перекрыть наступившую паузу очередным зубодробительным криком:
— Это всё вы! Развели тут антисанитарию, ироды проклятые! Как нам, людям, в этом свинарнике жить?!
— Уверяю, мэм, швархи на корабле не по нашей вине.
— Да какие это швархи? Это мутанты! — негодующе взвизгнула толстуха и ткнула обгрызенным концом половника в брюшко одного из копошащихся насекомых.
От этого неосмотрительного действия брюшко особи порвалось, а из него на свет вывалился добрый десяток уже виденных мною тёмно-коричневых хитиновых жучков с хвостами.
— Садовники, — ахнула я потрясённо, понимая, что ничего не понимаю.
— Кто? — удивился Селвин.
Но ответить я не успела — на вопли дамочек в коридоре стала собираться любопытствующая толпа. До сих пор слух улавливал лишь недоумённые шепотки, но с каждой секундой они становились всё громче и громче. Наконец на последнем слове «мутанты» чья-то вихрастая голова заглянула в каюту и… издала очередной истошный вопль. Поверх «мутантов» тут же посыпались «демон», «шестирукий урод» и почему-то «наших бьют»… Я даже не сразу поняла, как всё произошло и с чего вдруг люди решили, что нелестный эпитет относился к экипажу, а не к насекомым.
Селвин пулей вылетел в коридор, или же его вытянули, Ивес взглядом нашарил крышку от ящика со столовыми приборами, решительно накрыл ею всё безобразие, подхватил под мышку и крикнул в дверях:
— Крис, скорее в рубку!
***
Кристина Соколова
Ивес перекрыл доступ с нижней палубы на верхнюю. Не знаю как, но даже Селвин смог протиснуться в последний момент. В рубке нас ждала взволнованная Дени. Панель корабля мигала множеством красных лампочек, и у Ива ушло несколько минут, чтобы внести какие-то изменения в настройки. Тем временем пикси стоял полусогнувшись, упёршись сразу двумя парами рук в колени, и тяжело дышал, словно после драки. Собственно, в ней он и поучаствовал — не столько с целью положить противника, сколько не дать в себя обиду и при этом виртуозно не задеть гражданских.
— Не понимаю… как мы могли пропустить такое?! Такие крупные особи, должны же были быть какие-то звоночки… — бормотал лейтенант-коммандер Ир’сан, стремительно переключая тумблеры на панели управления корветом.
Когда мы ввались в рубку, множество диодов переливалось всеми оттенками красного. От действий лейтенанта огоньки вспыхивали и или тухли, или желтели.
Я растерянно смотрела на четкие, но торопливые движения изящных фиолетовых пальцев Ир’сана и думала о том, что не улавливаю какой-то детали. Совсем крошечной, но ключевой.
Пластиковый ящик из-под столовых приборов был водружён на массивную столешницу. Через прозрачную боковую стенку я видела нескольких копошащихся швархов-гигантов и десяток крошечных садовников. Да, все эти насекомые — та ещё гадость, и теперь непонятно, можно ли нам с незарегистрированной живностью приземляться на Техоре… но они же не выглядят кровососущими пхантами или сверхагрессивными горилломами!
— Крис! — Голос Ивеса вырвал из размышлений. Он отошёл от панели управления, жестом приказав Дениз садиться в кресло первого пилота, и опёрся на столешницу с ящиком. — Что ты там сказала про садовников? Ты их видела раньше?
И взгляд такой… Тяжёлый.
— Жуки… вот эти, с хвостиками. Их так девочка назвала. Она в аквариуме их везла… в соседней каюте.
Цварг застонал.
— Это не жуки, это швархи!
— Что? — потрясённо выдохнула я. — Но как? Швархи — это же вот эти, большие.
— И те тоже! — неожиданно зло добавил кто-то справа. Селвин потирал ушибленное плечо. — Ты должна была сразу же сообщить любому из нас, как только их увидела.
— Селвин, прекрати. Она же не со зла, — тут же одёрнул его Ив.
— Она с Захрана!
— Вот именно потому, что с Захрана, она, видимо, и не знает! — рявкнул цварг.
«Мои питомцы. Они старенькие уже. Один, к сожалению, на днях умер»,— пронеслись в голове слова Зои.
— Как давно это было? — Ивес вновь обратился ко мне.
— Какая разница? — зашипел пикси. — Надо срочно думать, что теперь делать!
— Большая! Речь идёт о численности, — ответил цварг и снова повернулся. — Крис, сосредоточься. Как давно ты видела мелких швархов?
Я снова посмотрела на садовников. Если честно, они вообще не были похожи на крупных особей. Взять хотя бы наличие хвоста.
— М-м-м… Я думаю, что неделю назад у Зои сбежала мелкая особь. Девочка сказала, что её питомец умер, и я не придала этому значения. Сейчас склоняюсь к тому, что её садовник сбежал, а Зоя подумала, что он умер. В тот же день Багила видела таракана. Скорее всего, это была та самая особь. Ума не приложу, правда, как можно садовника спутать с тараканом. Я бы назвала его хвостатым жуком или ящерицей…
Видимо, я сказала что-то не то, потому что Ивес, Дениз и Селвин переглянулись уж очень многозначительно.
— За Хэлом и Аскеллом. Быстро! И посмотрите, что в багажном отсеке! — скомандовал Ир’сан. — Дениз, строй расчёты до ближайшей планеты, на которой можно сделать остановку, и выходи на связь с Космофлотом.
Цваргиня послушно кивнула, а я попросила:
— Ив, объясни, что происходит, я не понимаю.
«Но чувствую себя ужасно виноватой», — хотелось добавить, однако я прикусила губу. Личная обида и всё недосказанное осталось позади. Сейчас на корабле назревал бунт
