Небо Земли [СИ] - Макс Максимов
— Что вы делаете! — завыл Саша, — мы не улетим отсюда! Никто не улетит теперь!
— Ты что делаешь?! — возмутился высокий, — а если они помрут?!
Васечкин держался за пробитое плечо. Пуля вошла сзади в правую лопатку и, пройдя по диагонали, застряла в области плечевого сустава. Гречкин стоял оцепенев. Он понимал, что если он сейчас попытается что-то сделать, то Сашу и Катю убьют, а его искалечат и все равно заставят запустить Элли.
— Что мне надо сделать? — постарался как можно спокойнее произнести Гречкин. Руки его тряслись от страха.
— Я тебе уже сказал, — ответил старший, — как ты планировал выбраться отсюда? Ты знал, что без электричества ворота не открыть. Элли тут заперта. Если ты следующей фразой не дашь мне ответ, я прострелю тебе колени.
Гречкин глубоко вздохну, пытаясь успокоиться.
— Я, — начал медленно говорить Юра, продумывая каждое слово, боясь сказать что-то не то, — собирался включить Элли. Это первое, что я хотел. Далее она должна была уйти в мультипространство, в котором находится наша вселенная, в котором она расширяется. Не только наша, но и какое-то количество других вселенных, возможно, бесконечное множество. В этом мультипространстве Элли может летать очень быстро и…
— Какое еще мультипространство?! Какие еще вселенные?! — закричал старший и прицелился Юре в ногу.
— Погоди, — молодой положил свою руку на руку старшего, отведя ствол в сторону.
— Он дурит нас! — сказал старший, — сначала он соврал про то, что, чтоб улететь, надо открыть ворота вручную! Теперь рассказывает сказки про мультипространство!
— Какой ему смысл сейчас нас дурить?! — сказал высокий.
— Потому что он понимает, что как только корабль будет готов к полету, мы пристрелим его дружков! — сказал старший.
Молодой стоял возле Васечкина и Кати, периодически поглядывая на Сашу, чтоб тот не попытался атаковать или сбежать, хотя бежать при такой силе тяжести было уже нереально. Саша кряхтел и ерзал по полу. Катя лежала на боку замерев, прижимая ладонями пулевое отверстие чуть ниже пупка. Было видно, как вздымается на вдохе ее грудная клетка.
В очередной раз Земля начала сжиматься, а пол ушел из-под ног. Все вновь взмыли в воздух. Неожиданно Гречкин поджал ноги к груди и ударил ими старшего в корпус, тем самым оттолкнулся от него так, что они начали разлетаться в разные стороны. Юра полетел к выходу на лестницу, а старший вглубь ангара. Высокий и молодой успели сделать в сторону Юры лишь по одному выстрелу, потому что после этого их тут же откинуло в противоположное траектории пули направление. Оба мужчины промахнулись, потому как хорошо прицелиться в такой ситуации, да еще и в движущуюся мишень, было невозможно. Они летели к задней стене помещения, махая руками, но не могли остановиться, так как не за что было схватиться. Юра залетел в проход на лестницу и, оттолкнувшись от пола, полетел вверх, перебирая руками по перилам и корректируя свой полет. Сжатие Земли продлилось еще дольше, чем крайний раз. Гречкин успел вылететь на первый этаж и даже какое-то время пролететь по коридору, а после чего рухнул плашмя на пол. Он попытался встать, приняв упор лежа, но ощутил неимоверное давления своего же собственного тела. Язык его прижимался к нижнему нёбу, а кожа на лице стягивалась вниз. Чтоб держать веки открытыми, приходилось прилагать усилия, потому что и они под собственной тяжестью стремились закрыться. Рот был открыт — не было смысла прилагать усилия, чтоб держать нижнюю челюсть. Дышать стало невыносимо тяжело, ведь чтоб наполнить воздухом легкие нужно, сопротивляясь силе тяготения, поднимать часть спины на вдохе.
Все стало тяжелее в четыре раза. Перегрузку в 4g человек еще может как-то переносить, для Гречикна это было не впервой. Выполняя на истребителе петлю Нестерова, Юра легко переносил перегрузки в 5g, да и гораздо большие перегрузки он испытывал много раз, но все это длилось секунды. Как поведет себя сердечно-сосудистая система, если поместить человека в условия, где гравитация выше в четыре раза на долгое время? Гречкин знал, как — рано или поздно человек потеряет сознание и умрет. Юра сейчас весил вместо восьмидесяти — триста двадцать килограмм. Встать при таком весе он не мог.
— Снова ползти, — мелькнула мысль, — это какое-то проклятие. Все это чертово проклятие!
Прикинув, что до следующего сжатия есть еще время, Юра решил попробовать добраться до оружейной. Гречкин полз по-пластунски лишь слегка приподымая голову, чтоб не тереться щекой о деревянный пропитанный океанической соленой водой пол. В местах, где поверхность просохла, белели следы соли.
Юра полз и думал о том, что если площадь поверхности Земли уменьшается, а количество воды Мирового океана остается прежним, то в какой-то момент вода равномерно распределится по всей планете и затопит ее, вплоть до того времени, пока Сфера не поглотит всю материю Земли.
Гречкин перекидывал правую руку вперед синхронно с левой ногой. Толкаясь изо всех сил, он протаскивал свое тело вперед на полметра. Делал вдох и выдох и закидывал другую руку и ногу. Гидрокостюм заканчивался выше щиколотки, а кроссовок начинался ниже. Из-за этого внутренняя часть голеностопного сустава терлась о шершавый соленый пол. Кожу Гречкин стер на обеих ногах уже через десять мучительных метров. Когда из-за боли он уже не мог двигаться, Юра повернулся на спину, поставил ноги стопами на пол и начал отталкиваться одновременно руками и ногами, шлепая спиной по шершавому паркету, стараясь не ударяться затылком. Таким образом скорость его существенно выросла, но периодически приходилось опускать голову, чтоб полежать и расслабить перенапряженные шейные мышцы.
Юра выполз на улицу. Все ветки деревьев были прижаты к Земле. Гречкин полз на спине по лиственному настилу в сторону корпуса с оружейным складом, а на лицо ему падал пепел.
Дверь корпуса, если быть точным, то четвертого, была выбита неимоверным давлением океана. Юра огляделся, не поднимая голову, а наоборот задирая ее назад. Увидев нужный ему проход, он гусеницей продолжил движение.
— Даже если нож найду, это уже хорошо, — думал он со злобой, с лютой ненавистью, — подловлю момент, когда снова будет невесомость, оттолкнусь от стены, подлечу к этим ублюдкам и всех их перережу! Всех! Или нет. Заберу у первого убитого винтовку, упрусь спиной в стену и пристрелю оставшихся двоих!
Гречкин кое-как переполз небольшой ствол дерева.
— Всех их убью, — продолжал повторять он себе, — все сдохнут. Твари.
База эта была в основном
