Хроники 7 дней - Имран Муса оглы Магеррамов
Когда устройство было готово к использованию, я дал машине поддержки команду подойти к нему и перейти в режим «Транспортировка». В этом режиме машина сама прикрепляется к тросу тем способом, который предусмотрен в конструкции изделия. Когда сцепка была выполнена, я дал инженеру команду на начало спуска. Через свой КПК специалист сначала натянул трос, а потом начал медленно его стравливать, в результате чего машина начала опускаться в шахту комплекса. Когда ее корпус скрылся в темноте шахты, я подключился к машине и активировал фронтальные и панорамные камеры и стал наблюдать процесс спуска машины «от первого лица».
Через 3 минуты опоры машины коснулись пола шахты, а трос на подъемном устройстве стал провисать. Инженер прекратил стравливать трос, после чего отцепил его от корпуса машины и начал поднимать его обратно. Я же перевел машину в походный режим и активировал ручное управление.
Этот экземпляр машины поддержки имел в своем распоряжении комплект наноботов. Мы специально разработали микроскопических разведывательных дронов, способных перемещаться по воздуху в потоке ветра или пыли. При проектировании мы оснастили эти устройства волновыми сканерами, позволяющими ботам ориентироваться, а также составлять пространственную модель-карту исследуемого помещения, сооружения или другого объекта. При сканировании в модель попадали не только данные о геометрической конфигурации исследуемого объекта. Также ботами отслеживались и отражались на схеме позиции противника, наиболее вероятные линии перемещения патрулей, ловушки, примитивные сигнальные системы и другие полезные для штурма сведения.
Боты не имели оружия как такового. Боевое применение этих устройств ограничивалось их проникновением в слизистые оболочки противника и инициализации в них процедуры самоуничтожения. Пораженный таким образом солдат противника испытывал болезненные ощущения и в итоге погибал либо от множественных внутренних кровотечений, инициированных взрывами ботов, либо от болевого шока. В любом случае, атака противника наноботами тут же компрометировала всю группу и ставила под угрозу выполнение диверсионной операции, поэтому в своих рекомендациях по использованию этой перспективной разработки я советовал применять ботов исключительно в разведывательных целях для сокращения возможных потерь в штурмовом отряде и дополнения разведданных.
Созданная ботами трехмерная тактическая карта объекта автоматически загружалась в КПК полевого командира. Она регулярно обновлялась (до тех пор, пока боты не деактивировались или не запускалась процедура их самоуничтожения). Таким образом, группа могла действовать в мало изученном или неизвестном районе с таким же оперативным успехом, как и в районе проведения полномасштабной войсковой операции.
Получив от ботов трехмерную карту объекта, я был очень удивлен: мы имели дело с многоуровневым подземным комплексом глубокого залегания, при строительстве которого были использованы технологии, на столетия опережающие людские возможности. Это можно было объяснить последовавшим со стороны индорианцев технологическим обменом, однако, к сожалению, при строительстве этого объекта были использованы не только их технологии, но и наши.
Так, материалом для стен послужил наш усиленный минерал с планеты салактоидов. Он имел свойство создавать защитный барьер, непроницаемый для всех известных типов излучения – от теплового до радиоактивного. Именно поэтому зонды-разведчики нашего ударного флота не обнаружили это сооружение, и именно поэтому поселок не подвергся обстрелу.
Все жизненно важные помещения комплекса были защищены энергетическими экранами, запрограммированными на ДНК индорианцев и людей. Технологию разграничения видового доступа мы получили от давно покоренных нами пиррусов (это были разумные человекоподобные ящерицы, поклоняющиеся культу войны; их Храмы Битвы имели специальные помещения для ведения летописей; туда могли получить доступ только жрецы и их семьи; остальных же особей разлагало на молекулы при попытке проникнуть в святыню; это же касалось и наших солдат).
Рассчитывая на надежность экранов, люди и индорианцы не посчитали нужным расставить по ключевым точкам на каждом уровне усиленные патрули. Вместо этого у каждого экрана стояло два солдата, которые проверяли пропуска у всех, кто пытался попасть в ту или иную зону.
Больше всего меня поразило их стрельбище: там люди испытывали гибридное оружие, броню и другое снаряжение, собранное на стыке их, наших и индорианских технологий. Несмотря на то, что все наши образцы снаряжения использовали технологию межвидового блокирования (оружие и амуниция, попав в руки представителей другого вида, самоуничтожалось; также уничтожались и тела погибших солдат, подобранные не нами), людям и индорианцам удалось освоить их. Теперь мы имело дело с самой могущественной группировкой сопротивления за всю историю колониальных войн. Оборонный потенциал этого объекта составлял десятилетия, если не века (разумеется, они могли освоить технологию синтетического воспроизводства репликантов и организовать так называемое бесконечное производство солдат). Теперь они, и правда, могли одолеть нас.
Я опустился на колени и связался с командующим охранного гарнизона:
– Это командир Тойя. Мы нашли очаг сопротивления.
– Приступайте к зачистке, командир. – В эфире прозвучала автоматная очередь. – Люди совсем отчаялись. Они идут на нас в атаку в полный рост, обвешенные взрывчаткой. Такое впечатление, что все те, кого мы вчера убили, возродились. – Прозвучал хлопок. – Вчера мы взяли город, а сегодня они решили взять нас.
– Мне нужна поддержка. Я пересылаю Вам карту их комплекса, чтобы Вы поняли, насколько наше положение невыгодно.
– Я вижу, Тойя. Похоже, индорианцы им здорово помогли. Однако, у них есть и наши технологии. Как это могло произойти? Неужели кто-то из нас встал на их сторону?
– Возможно, кто-то из членов проекта «Рокулус»? – Спросил я. Проект «Рокулус» всегда сопровождал наши кампании по вторжению в чужие миры. Он сводился к тренировке и обучению обширной команды будущих «спящих агентов» (как правило, 200-500 специалистов и офицеров армии вторжения). При помощи генетических модификаций они становились такими же особями, как и все представители покоряемой расы. Их задача сводилась к проникновению в самые закрытые и потенциально перспективные военные проекты и программы будущего противника с целью сбора разведданных на месте.
Помимо разведки, специалисты «Рокулуса» обеспечивали нам второй фронт. Так, при начале наступательной операции они должны были выйти из тени и начать тесно работать с представителями сопротивления на покоряемой планете. Задача – внедриться и уничтожить изнутри. Этим они приближали нашу победу и свою эвакуацию с последующим повышением в звании. По возвращении на Родину, специалисты группы при помощи обратных генетических манипуляций возвращались к своему естественному виду.
Состав группы «Рокулус» описывается в секретном протоколе к Сценарию Военной Кампании. О
