Наталья Косухина - Пятьдесят оттенков синего
«Бассейн, – запоздало осознаю я, понимая, куда привел меня Уотерстоун. – Тот самый, на крыше дома».
Вода нежно ластится к груди, омывает тело и усиливает чувствительность кожи. Руки и хвост драга скользят по моей коже под водой. А сам он языком ловит капельки, крошечными жемчужинками скользящие по моей груди.
– Тепло?
Я настолько погружена в пробудившиеся где-то глубоко во мне ощущения, так рада разгорающемуся огню чувств, что с трудом понимаю вопрос. И, зажмурившись от восторга, киваю – жарко!
Это особый жар. Он не ранит кожу, но плавит кости. Он бурлит и растекается теплой лавой по венам, принося с собой ощущение… голода. Усиливая его многократно!
Импульсивно сжимаю в руках хвост драга, который совсем не скромно ласкает мое тело, подбираясь и скользя по вершинкам груди, трется о талию, стискивая ее в тугом кольце, поглаживает внутреннюю сторону бедра.
– Леша… ну что же ты…
– Чуть позже… Обещаю, – фыркает, целуя меня в плечо, Уотерстоун.
И заставляет еще чуть шире раздвинуть ноги, позволяя хвосту протиснуться между моих бедер и искушающе коснуться чувствительной плоти. Эти восхитительные прикосновения в сочетании с ласковым колыханием воды заводят меня еще сильнее, побуждая действовать.
В нетерпении впиваюсь в синекожее плечо зубами, предупреждая, поторапливая. И тут же, игриво лаская, касаюсь места укуса язычком. Алексей, не сумев сдержаться, рычит, прижимая меня сильнее, чтобы на мгновение зарыться лицом в мои волосы, вдохнуть их аромат. Но уже в следующий миг сильные мужские руки вскидывают меня вверх, в ореоле брызг поднимая выше.
Разгадав его намерения, ожидая их, обхватываю руками голову мужчины и обвиваю его тело ногами. Чуть замешкавшись, получаю недвусмысленный шлепок хвостом по бедрам.
«Торопит!» – греет сознание радостная мысль, подтверждающая и мужское нетерпение.
А после – все мысли исчезают. Совсем. Оставляя во мне лишь ощущение пустоты, что заполняется ритмично и так долгожданно. И снова хриплое прерывистое дыхание, приглушенные водой шлепки наших тел и стоны… стоны… стоны…
Я что-то шепчу… Он отвечает…
Зажмурив веки, нетерпеливо ерзаю, выгибаясь в мужских руках.
И задыхаюсь от восторга. От ощущения его присутствия. От страсти.
Разгоряченные тела, с каждым движением все яростнее стремящиеся друг к другу. Оглушающий грохот крови в ушах. Бешеный стук сердца. И ласково обнимающая нас вода, взрывающаяся фейерверком брызг при каждом новом «падении».
Мы вместе, мы упиваемся друг другом, полностью отдаваясь единению. Мы невероятно близки.
Наше нетерпение так велико, что долго сдерживаться не получается. Жар чувственного трения, радость от слияния наших тел, накал желания так сильны, что совсем скоро я срываюсь в пропасть ощущений. Не в силах больше сдерживаться, с громким криком полностью отдаюсь наслаждению, радуясь, что не одинока в этом полете. И падаю на грудь Леши, продолжая ощущать волны проносящейся по телу затихающей дрожи.
Драг слегка приваливается к бортику бассейна, придерживая меня за бедра и пытаясь восстановить дыхание.
Мы часто и судорожно дышим, вслушиваясь в сумасшедший стук наших сердец. И радуясь их силе.
– Согрелась? – прижимаясь губами к тому местечку, которое укусил в прошлый раз, усмехается Леша.
Я не могу видеть эту усмешку, но чувствую ее.
– М-м-м? – даже не пытаюсь вдуматься в смысл вопроса, так приятна эта «сытая» безмятежная расслабленность. – Кажется, да.
– А я – нет.
Леша поглаживает меня хвостом по спине.
– М-м-м… – счастливо и согласно мычу я, не имея сил сказать что-то более осмысленное.
И киваю. Предвкушающе. Мысли о хвосте драга в доли секунды заставляют меня встрепенуться, почувствовать томление неутоленного желания и ощутить пугающую пустоту внутри себя, и я шепчу:
– Скорее!
Встретив темный взгляд Алексея, понимаю, что… напросилась. Отстранившись, Уотерстоун разворачивает меня, с легкостью манипулируя в воде моим телом. И вынуждает опереться на край бассейна. Осознав намерения мужчины, замираю, пронизанная сладостной дрожью.
«Мои порочные сны осуществятся…»
Хвост драга ластится, лаская мои ягодицы, описывая круги на бедрах и потирая нежную кожу. Я чувствую прикосновения его губ – дорожку из поцелуев, которая неожиданно сменяется чередой укусов. Не болезненных, но заставляющих кровь стремительнее бежать по венам. Очень чувственных укусов, возбуждающих меня контрастом ласки и наказания.
Это фантастично!
Я с нетерпением стремлюсь к большему, хоть и понимаю, что, желая ощутить в себе хвост драга, напрашиваюсь на грубую ласку.
Времени на сомнения мне не оставляют. Хвост драга все яростнее и настойчивее потирает мою плоть, касается лона, предпринимая попытки протолкнуться в него. И каждый такой толчок сопровождается яростным укусом, а мужские ладони нетерпеливо сжимают мою грудь.
Чувствуя себя пойманной в ловушку, я наслаждаюсь ощущением его сильного горячего тела, с каждым движением хвоста он все теснее прижимается к моей спине. Быстрое дыхание согревает, выдавая с головой мужское нетерпение!
«Наконец-то!»
Я намеренно шире развожу ноги, собираясь непременно открыть в себе новые глубины, распробовать предложенное удовольствие.
Так трудно… Медленно и тесно… Так мучительно сдержанно и сладостно желанно двигается драг. И я дышу в такт этим движениям, замирая на вдохе с ощущением одиночества и выдыхая с восторгом от очередного толчка.
Мир вокруг исчезает. Ничего не видя и не слыша, я погружаюсь в океан новых острых ощущений, укутанная в плеск ласковых волн. А волны все сильнее и сильнее!
Дрожа и извиваясь от наслаждения в руках Уотерстоуна, я вдруг замираю… На один бесконечно прекрасный миг. Миг нашей абсолютной близости. И тут же чувствую, как в последний раз особенно сильно и глубоко он входит в меня, переполняя блаженством.
«Уотерстоун… Люблю его!» – спустя бесконечность осознаю я. Потом приходит понимание того, что я лежу абсолютно без сил на поверхности воды, поддерживаемая руками Алексея. А он улыбается – загадочно и самодовольно. И глаза светятся счастьем.
– Ты – мой мужчина. – Я искренне признаю такую очевидную правду. В которой раньше не созналась бы никогда.
– Знаю, – шепчет он в ответ, приникая к губам. И увлекает ближе к бортику бассейна. – Идем в спальню. Впереди целая ночь…
После отъезда сестры Алексея мы еще некоторое время приходили в себя. Выходные выдались незабываемыми, но постепенно рутина взяла свое.
На работе проверок больше не было. Ашас, который вел расследование, почти каждый день наведывался к нам, и скоро на него перестали обращать внимание, только Нара ворчала, что две работы – на контроль и на Центр – она долго не выдержит. Но я-то видела взгляды, которые она бросала на следователя, как и его взгляды на нее, и подозревала, что подруга сильно лукавит, проявляя недовольство.
В нашей верной четверке произошли перемены, и их не отменить. Впрочем, и не надо.
Мира, проводящая все больше времени со своим мужчиной, постепенно отдалялась от нашей компании. Ее жизнь полностью захватил роман. Она разделила со своим любимым интимные вкусы, и они полностью сосредоточились друг на друге и на понимании того, что возникло между ними. У обоих были свои причины ценить родную, все знающую и понимающую душу, находящуюся рядом.
Пару раз мы все трое наблюдали, как кавалер Миры забирает ее после нашей очередной дружеской встречи, смотрели и завидовали. Они были словно продолжением друг друга. Спокойные, понимающие друг друга с полуслова, они не разменивались на мелочи, не обращали внимания на стереотипы и просто жили и наслаждались.
У Ары ситуация была совсем другой. Она полностью растворилась в Кире и его жизни. Это принесло счастье ей – потому что она нуждалась в ком-то, кем можно жить, и ему – потому что его кто-то понял и он смог с кем-то разделить свой внутренний мир. Ее мы с трудом вытаскивали на дружеские посиделки, где она только и говорила о том, как у инопланетян все устроено или как у эйфи делают то или это.
Мы же с Нарой молча и с легкой грустью смотрели на двух счастливых подруг и радовались за них. И у меня, и у нее в личной жизни были свои сложности.
Я плыла по течению и была не в силах что-то изменить. Теперь каждый день я ночевала у Леши, и даже Зяпа перебрался к нему. Он не мог все время оставаться один, хотя в отношении лайка мы с Лешей постоянно спорили.
Этим утром у нас с Алексеем снова произошла стычка из-за Зяпы.
Раздраженный драг спустился в гостиную и возмущенно посмотрел на меня.
– Я не могу так больше.
– Что случилось? – вздохнула я.
– А то, что утром я захожу в туалет, а это… эта зверюга уже сидит там, держа в лапах свой хвост. Невозможно! Как я теперь смогу воспользоваться туалетом?
