Гранд-адмирал. Том четвертый - Илья Сергеевич Модус
Такого поведения прежде не наблюдалось.
Криг открыл канал связи.
— КДП-«Химеры» в точке — шесть-ноль-три недобитая «гадюка» с командирскими опознавательными знаками, что мне делать?
— Тут полно работы, «Серый-Лидер». Возвращайся.
И где это полно?
Противника в сотне единиц не найти боеспособного.
Можно «поболтать» с противником, авось удастся завербовать.
Комэск — ценный трофей.
Лейтенант так бы и поступил, но вмешался новый голос, отрывистый, по-военному четкий:
— Я имею честь разговаривать с командиром эскадрильи, которая уничтожила моих пилотов?
Криг глубоко вздохнул.
Был бы здесь Креб, то непременно сказал бы, что подобные переговоры с врагом — это «влажные сопли».
Точнее не сказал бы, но непременно именно так бы и подумал.
Как пить дать — именно так.
Бывшему ведущему Джайнира вообще чуждо что-то человеческое.
Не знал бы Криг, что клонирующие цилиндры Траун начал использовать раньше, чем в экипаже появился сам командир «Черного крыла», то непременно бы подумал, что его прежнего лидера вывели в пробирке исключительно для ведения войны.
Забыв при этом рассказать, что существует мирная жизнь.
— Все верно! — беззаботно произнес он. — Я — лейтенант Криг Джайнер, Пилотский корпус Доминиона, ты кто?
— Мое имя Джонг. Я лидер эскадрильи «Сабакк». Знаешь, — раздалось приглушенное покашливание, — до сих пор мы считались лучшими. Со времен Битвы при Явине.
Хорошо поставленный, бархатистый голос не вязался с упрошенными, почти рубленными фразами.
Словно человек пытался сказать что-то очень быстро, пока у него еще был кислород.
— Ты участвовал в Битве при Явине? — после некоторого сомнения решил поинтересоваться Криг.
— Да.
— На чьей стороне?
— Стороне?! — его оппонент негромко рассмеялся. — Я был на всех сторонах, лейтенант. Я был республиканским пилотом, который принял Империю. Я был и имперцем, который перешел к Альянсу. Я бежал из Альянса в «Консорциум». Искал где лучше. Где правильнее. Где все-таки есть закон и порядок. И звонкая кредитка, конечно же, чего скрывать. А нашел лишь, — он опять закашлялся, — кусок арматуры в легком.
— Выключи оружие и наш шаттл тебя подберет через минуту, — предложил Криг. — Гарантирую полную неприкосновенность и права военнопленного, если сдашься.
— Если, — согласился барон. — Так не получится, комэск. Сдаваться — не в правилах «Консорциума Занна».
— Тогда зачем мы тут теряем время? — обозлился Криг, ощущая, что его вот-вот понесет. — Без обид, комэск, но мне есть чем заняться. У меня есть обязанности и есть долг перед государством, которому я служу…
— Сочувствую.
— Чему?
— У меня тоже все это было. И я все просрал, лейтенант! — признался Джонг. — Погнался за деньгами, а теперь…
— Это что, предсмертное признание? — подозрительно осведомился лейтенант. — Ты извини, но я боевой пилот, а не исповедник.
— А ты смешной! — противник рассмеялся. — Я в молодости таким же был. Хороший ты парень. Значит, я не ошибся.
— В чем?
— В том, что выбрал тебя.
Это еще что значит?
— И чем же я могу тебе помочь?
— Когда я сказал, что сдаваться — это не в правилах «Консорциума Занна», то я не имел ввиду, что фанатично им предан, — пояснил Джонг. — Моя машина заминирована, парень. И рванет, если будет открыт фонарь или произойдет посадка не на корабль «Консорциума Занна». Я, может быть и хотел бы выжить, парень, но они сделали все, чтобы мы не попадали в плен.
— Нет ничего проще, — заявил Криг. — Отбуксируем тебя, обстреляем из ионной пушки и…
— Парень, давай без фантазерства, хорошо? У меня одно легкое уже схлопнулось. Второе — пробито. СЖО еще поддержит немного — потом все рванет, как умру.
— Ты позвал меня для того, чтобы это рассказать? — уточнил лейтенант Джайнер, совершенно сбитый с толку.
— Не только, — заявил Джонг. — Ты же молодой парень, да?
— Ну, что-то вроде того…
— Значит еще знаешь, что такое честь, — голос мужчины ощутимо слабел с каждой новой фразой. — У меня две дочери остались. Приемные. Я с их матерью сошелся еще во времена Войн Клонов. Там… сложно все. О, сит, как же больно… Джайнер, пообещай мне кое-что.
«Серьезно? Может еще и помилование посмертно выбить? С какого хатта-то я должен этим заниматься?»
— Лейтенант, не вздумайте ничего обещать этому человеку, — неожиданно заговорил диспетчер. Напомнив, что Крик так и не переключил канал связи. — Им было предложено сдаться…
— КДП такой КДП, — слабо рассмеялся Джонг. — Не меняется. Слушай, Джайнер. Найди моих девочек. Хотя бы попытайся. Соври им что-нибудь, чтобы… Не знали… Как… умер… как… бродяга…
Отчего-то стало жаль этого мужчину.
Мытарства в поисках лучшей жизни, погоня за деньгами — и все это закончилось даже не мгновенной смертью в бою.
КДП предательски молчал.
— Хорошо, сделаю, — решился Криг. — Как их найти?
Делать этого он, разумеется, не собирался.
Никто в здравом уме не отпустит его когда на счету каждый пилот, да еще и боевые действия с «Консорциумом Занна» на носу.
И тем более не отпустят в хатт знает куда искать хатт знает кого.
— Пассик, — произнес Джонг. — Матери фамилия… Найдешь… по ней. От моей… они… отреклись… обе…
Криг вполуха слушал указания куда лететь, кого искать.
Понятное дело, что он не будет чьим-то душеприказчиком.
Но и оставить человека, пусть противника, в последний момент с невыполненной просьбой…
Он все равно умрет.
Так пусть хотя бы думает, что кто-то отправился по его поручению и выполнил последнюю просьбу.
— Записал? — спросил Джонг.
— И я, и КДП, — подтвердил Джайнир.
— Спасибо, парень, — произнес Джонг. — Не думай, что я… Всегда таким был… Я… Отблагодарю…
«Навряд ли мне нужен сувенир из загробной жизни».
— Разрушитель, — продолжал Джонг. — Подбитый последним… Он не добит…
«ЧЕГО?»
Криг бросил взгляд на сканер.
Нет, приборы показывали, что изуродованная конструкция не подает признаков жизни.
Одна направляющая — ионная пушка — перебита в середине.
А вторая — плазменная — закопчена с носовых углов и тоже вроде бы деформирована.
— У меня… ракурс… лучше, — произнес Джонг. — Не… Задели…бомберы… Плазму… Чинят… Стрелять… будут… Скоро…
«Дерьмо-дерьмо-дерьмо!»
Мысли завертелись в голове Крига.
Теперь, когда из канала связи с Джонгом не слышно было даже хрипов, что указывало на смерть человека, и Криг увидел,
