Легенды Лиса - Антон Александрович Карелин
Алиса молчала, неспособная даже нормально дышать. Вместе со словами Гектора, из его памяти прямо в её разум передавались образы, картины из архивов, сцены из мемуаров. Чувства, пережитые им в детстве, когда он читал и смотрел о трагедии. Воспоминания о Единении, которое наступает каждый год. Ровные серые ряды людей на трибунах и улицах повторяют этот траурный жест: прикоснуться к плечу, к ложбинке локтя, к запястью, боль стекает по руке, пальцы сжимаются в кулак. Бездны перенесенных страданий, Алиса чувствовала ужас и скорбь, текущие через столетия.
И все это… сделала она?! Все это произошло ПО ЕЁ ВИНЕ?! Слезы текли по лицу Гектора, но это были её слезы.
– Алиса, – выдохнул он, утирая лицо, – да причем здесь ты! Никто в здравом уме не может обвинять ребенка в том, что он кричал от боли и звал на помощь. Ребенок не знал, что кричит прямо в головы всех людей на планете, и что каждый будет биться в припадке и кричать вместе с ним… Наша цивилизация наказала сама себя, ведь она создала систему, в которой ты росла и в которой погибла. Это не вопрос вины, понимаешь? Да плевать, кто виноват, все виноваты. Вопрос, как избавиться от Эха.
– Эха? – переспросила Алиса, и то жуткое, что Гектор прятал в глубине, начало проступать из мрака.
Он мучительно вздохнул, прежде чем ответить, словно набираясь сил. Алисе показалось, что чей-то пугающий, неведомый взгляд смотрит на неё из темноты.
– Полное единение с твоим разумом оставило в каждом из выживших некий оттиск, – сказал Гектор. – Эхо смерти, квинтэссенция страха, отчаяния и зла. Все выжившие получили Эхо. Ты живешь мирно и спокойно, пока оно спит. Но примерно раз в год, может, раз в пару лет, у каждого по-разному, Эхо возвращается и занимает все мысли, весь разум человека, отключает от реальности. На протяжении суток Эхо звучит у тебя в голове и ты снова и снова переживаешь то избиение беззащитной девочки, испытываешь страх и боль, которую она перенесла. И у тебя есть выбор: перенести мучения… или не выдержать и пойти убивать других. Если ты причинишь боль другому, тебе станет легче, гораздо легче, мучения кончатся тут же. Или бейся часами в агонии, сопротивляйся, старайся выстоять – или ударь, искалечь, убей, и страдания прекратятся. Каждый из нас должен сделать этот выбор, много раз в жизни. Но хуже всего то, что у детей, родившихся после двадцать седьмого октября 2020 года, так же проявляется оттиск. Эхо передается из поколения в поколение.
– И вы? – прошептала девочка.
– Да, Алиса. Всё человечество. Твой умирающий разум породил чудовищ, и они поселились в каждом из нас. С того дня все люди рождаются с демонами в голове, и эти демоны терзают нас с детства. Делают многих из нас монстрами, которые жаждут лишь одного: отомстить, мучать и убивать в ответ.
Он вздохнул и продолжил:
– Церебрология не может удалить оттиск, лишь облегчить симптомы, и за прошедшие столетия мы нашли немало способов. Но все они поверхностны и нерадикальны. Если использовать радикальные, погасить сознание, будет хуже: Эхо придет позже и станет сильнее, оно не уйдёт, пока человек не прочувствует его. Староверы считают, что это наказание человечества за грехи, что болью святой великомученицы Алисы Господь карает всех людей. Наша жизнь построена на передышках между Эхом, мы живем в радости, пока его нет, и в мучительном ожидании момента, когда оно обязательно вернется – снова и снова. Мы с раннего возраста учим детей, как принимать Эхо и как не стать жестокими, вымещая полученную боль на других. Эхо приходит непредсказуемо, поэтому наша цивилизация построена на принципе мгновенной заменяемости действий и людей. Алиса…
Гектор задохнулся и замолчал, оперевшись рукой о большой гудящий агрегат. Поднял голову и посмотрел «зеркалу» в глаза.
– Вся наша цивилизация возведена на обломках того дня, когда тебя убили.
Алиса не просто слышала его, она ощутила всё сказанное, все его мысли, как свои. Воспоминания о десятках пережитых приступов заполнили её. Столько страданий.
– Лучше бы я просто умерла, – воскликнула девочка, сердце которой готово было разорваться от услышанного. – И ничего этого не было!
– Нет, Алиса, – спокойно сказал он, и в этом спокойствии было неимоверно-твёрдое решение, выношенное десятилетиями. – Лучше спасти тебя. И тогда ничего этого не произойдет.
– Но как?
– Слушай внимательно. Ты ещё не контролируешь свой дар. Ты не можешь войти в разум кого-то из взрослых и заставить его прибежать наверх. Ты не можешь войти в разум Мирона и раскидать остальных, вытащить тебя. Ты входишь в контакт лишь интуитивно, и с началом избиения у тебя уже не будет сил целенаправленно сделать это. Поэтому у нас только один выход: физически избежать расправы. Тебе нужно вырваться из кольца, а затем убить любого из девятерых мучителей. Чем выше по статусу в вашей групповой иерархии, тем лучше. Это вызовет шок, и они остановятся.
Алиса пыталась понять услышанное. «Мне тринадцать лет» прошептала жалость к себе. «Мне только тринадцать лет».
– Другого выхода нет, – сказал Гектор. – Ты должна прекратить избиение в первые же секунды, иначе потеряешь контроль и уже ничего не сможешь сделать. И тогда погибнет невообразимое число ни в чем не повинных, хороших людей, а жизнь следующих поколений будет убога и полна мучений. Навеки. Даже когда цивилизация восстановится и пойдет вперед. Нужно убить одного из них, чтобы остальные остановились.
– Это же неправильно…
– Это милосердие. Потому что
