Сергей Вольнов - Ответный уход
…Иийеэээшшооуууааа с упоением впитывала все волны, пронзающие её гигантское туло-субстанцию. Даже не предназначенные ни для чьих посторонних ушей внутренние переговоры экипажей двух корабликов, вступивших в космическую дуэль. Рейдерный корвет – грозный по человеческим меркам боевой корабль для действий в составе эскадры в любой точке Вселенной, – превращенный в сторожевое животное и сидящий на цепи у запылённой чужой будки. И штурмовой истребитель Армии Солнца – военной силы ЭрсСтеллы, оставшейся в человеческой истории как величайшая межзвёздная империя всех рас и времён.
… – Кэп, угроза перешла из потенциальной в реальную. Корвет приступил к активным действиям. Фаза номер два – «боевой разгон»…
Корвет настигал штурмовик, который, похоже, только сейчас, подпустив врага на две трети разделявшего их расстояния, запустил двигатели на полный вперёд…
… – Ну, Маленькая, держись! Сейчас я тебе покажу, что такое «Чёрный Штурмовик»! Была такая компутерная игрушка…
– Нет уж, увольте… Лучше уж ты эти кошмары бывшим коллегам черношлемникам показывай, у них со зрением получше будет. Да и более внимательных зрителей тебе во всём космосе не сыскать…
– О-о! Уж им-то в первую очередь. Точно!
… – Шу-ук! Прижимай его к границе пыли! Пчешшшш! Целься по тяговым двигателям! Викьянтш! Рассчитать возможность помощи кораблей соседних постов…
… – Отпусти мне грехи, я не помню молитв. Если надо, стихами грехи замолю, – отрывисто напевал Иван, слившись с боевым кораблём, и тысячи лет спустя действующим без единого сбоя. – Но ты мне объясни – я люблю оттого, что болит? Или это болит оттого, что люблю?..
Он неожиданно сделал резкий манёвр, продолжая неотрывно наблюдать за мозаичным монитором, отображающим все действия преследователя.
– А у пачука с мозгами-то всё в порядке… Цепко увязался… Уважаю достойных… Ир, милая, у меня такое ощущение, словно я маленький новорожденный ребенок… Словно я только что появился в мире и ещё не имею понятия, злой он или добрый. Он просто ЕСТЬ! И я в нём – есть! Нам хорошо вместе… Я его малая частица…
– Ты и вправду напоминаешь сейчас взъерошенного счастливого мальчишку… В конце концов каждый обретает целомудрие. Рано или поздно все смертные грехи остаются в прошлом.
– Но я-то не умер!.. Пока не умер… Или я уже мёртв? С той самой секунды, когда начал питаться чужими жизнями, чтобы сохранить свою?..
– А что, очень похоже на рай? – Ирá рассмеялась, несмотря на смертельно опасную ситуацию и оценивающе, как на пациента, посмотрела на Ивана. – М-да, насколько я могу судить, ты ещё живой.
– Ты забываешь, – напомнил ей Иван. – Там, за забором, вполне может оказать ад…
– Вот уж не думаю… почему-то, – уверенно покачала она головой.
Штурмовик резко тряхнуло от судорожного броска влево. Защитная система вовремя среагировала на залп «Паука». Лучи-всплески смертоносной энергии пронзили пустоту справа по борту, умчались вглубь ещё большей пустоты. Слева нарастал рыхлый край пылевой завесы.
– Эх-х, только похвалил врага, он и выдохся… – то ли обрадовался, то ли огорчился Иван. – Стрелять надо в самом неудобном положении, на маневре, на выдохе… когда уже ничего нельзя ни прибавить, ни избежать… Так-то, паукообразные… Ладно, погоняемся по краешку.
Штурмовик теперь мчался в опасной близости от уходящей во все стороны, кажущейся бесконечной стены пылевого облака, строго параллельно. «Паук» заметно отстал, пока выравнивал траекторию после манёвра преследуемого…
… – Грязные подошвы Дьяджа! – выругался капитан Донварикс. – Он что, обшивкой чует?.. Викьянтш-ш-ш! Пчеш-ш-ш-ш!.. Открыть обвальный огонь!..
… – Маленькая, а почему ты так спокойна?! Где гарантия, что мы за компанию не заполучим в задницу этот самый пинок? И не вылетим как раз в тот отстойник, где веками ждут подобных нам… упакованными, поданными на летающем блюдечке… Уж нам-то будут рады как никому. Точно! Целый год ждут нас… Ох, не попасть мне на Землю, не избавиться мне от жажды кровушку пи-ить…
– Во-первых, с чего ты взял, что я спокойна? Я, чтоб ты знал, забыла что такое спокойствие… с того самого момента, как встретила тебя в баре космопорта в созвездии Большой Дракон… Ты и мой душевный покой – обитают в противоположных краях Вселенной. А во-вторых, как ты думаешь, для чего я искала именно отцовский штурмовик?.. Уж если я знала правду о неизменности координат Земли, неужели загодя не могла проложить обходной безопасный маршрут с неимоверным количеством «проколов»? Почти целый год мы с тобой мотались по Сети – исключительно с целью дезинформирования всех возможных преследователей. Я всё поджидала удобного случая захватить именно этот корабль, и… «поехали!» А в-третьих, – какого черта я с тобой как нянька возилась и вожусь? Ты-то для чего?! Ты и есть наш пропуск на Родину…
– Я?!!
…Дальше всё завертелось каруселью. В буквальном смысле. Вернее, завертелся вокруг продольной оси сам штурмовик. Он вращался винтом, как бы вбуравливаясь в пространство, и через случайные промежутки времени расшвыривал в стороны голографические фантом-цели. «Фантомы» двигались по причудливым траекториям, выхватывая, отвлекая на себя сгустки смертельной энергии разгневанного «Фиолетового Паука». А когда последний «фантом» был расстрелян, оказалось, что впереди по курсу осталась только космическая тьма. Как, впрочем, и со всех сторон. Сканирующий излучатель «Паука» молчал, бессильно разослав свои волны в бездну.
Штурмовик исчез!..
– Кэп! Плакали наши хвосты! Это же был он, Чёрный Штурмовик! Он точь-в-точь повторил все действия из пятого уровня «Врежь им!» Кроме последней атаки – бокового залпа справа по ходовой части… – верещал Пчешш.
– Молча-а-а-ать! Успокойте свои хвосты! – яростно заорал Донварикс, и тут до него дошли последние слова Шукриф'ячикча о боковом залпе, он уже хотел переспросить, но вдруг обычно невозмутимый Викьянтш бешено защёлкал клювом:
– Справа!.. пятьдесят восемь градусов от оси!.. профиль штурмовика!.. до столкновения 9 секунд!..
– Шук!! Уходи вниз и левее! По краю облака!..
Это было последнее, что расшифровали потом спецы из следственной группы Легиона «ЗероАй», дотошно исследуя сверхпрочные мемори-сейфы, непрерывно улавливавшие информационные излучения внутри боевого корабля.
Безжалостные лучи, хлестнувшие по корвету из тьмы космоса, действительно под углом 58 градусов, превратили ходовые двигатели в бесформенные оплавленные куски металла. А удар от локального взрыва на полном ходу отправил уже послушную массу корвета влево, как бильярдный шар в лузу. Впрочем, в такую лузу мог не попасть только безрукий, – огромное, перекрывавшее все экраны среднего масштаба, облако «газа» с невидимыми, сплетёнными в сеть каналами, ведущими в ловушку-отстойник.
Охотнику за «нолевыми проколистами» довелось испытать их участь.
…Иван дёрнулся, как от удара, и замер неподвижно, словно его пронзили тысячи мельчайших иголочек. Вошли в тело неприятными насекомыми и принялись ползать внутри, покусывая или просто перебирая лапками. Сознание принялось то меркнуть, то вспыхивать, словно кто-то баловался ползунком воображаемого реостата. Ивану казалось, что его разбирают на части, заглядывают во все потайные уголки души и тела…
Где-то в ускользающем мареве колыхающихся мыслей вспыхивали неосознаваемые разумом вопросы, и тут же, помимо воли Ивана, кто-то давал на них непонятные ответы. Потом всё понеслось в убыстрённом темпе, пока не наткнулось на явственно вспыхнувшую мимолётную надпись: «Добро пожаловать, повелитель!», которая тут же погасла и сразу же абсолютно всё стихло, ушло из Ивана…
…Они, казалось, оседали в невесомой неге, в сладком падении. Но страха не было, наоборот, появилось долгожданное, успокоительное ощущение защищённости, ведóмости и, как ни странно, уюта. Корабль проваливался, скользил вниз, проходя замысловатыми коридорами пространства. Ирé пришло на ум сравнение с катанием на санках с обледенелой горки, картинка из чьего-то детства, неведомо как осевшая в необозримых кладовых её безразмерной памяти.
Она улыбнулась Большому и только-то и спросила:
– Солли, а что ты напевал, когда мы висели на прицеле у «нолеглазов»? Про стихи-молитвы…
– А-а-а… – умиротворенно произнёс Сол. – «Отпусти мне грехи»… Ну, как же, так говорил Башлачёв-сан… Из его наследия мало что дошло. Я, например, только это и помню… Его стихи, как густая перекипевшая кровь в тромбах прошлого…
…«Ун-н-н-н-нф-х-х!..»
Сожалеющий протяжный «вздох».
Иийеэээшшооуууааа бросила последний взгляд на «Фиолетового Паука», потерявшего управление и с немыслимой для человеков скоростью летевшего по силовым каналам гравитационной ловушки.
И в доли секунды переметнула сама себя на сотни световых лет.
Здесь ей больше нечего делать.
Момент упущен… Мир в этом кусочке Вселенной сделал первый шаг по пути необратимых грандиозных перемен. Перелом СВЕРШИЛСЯ.
