Карен Миллер - Дикий Космос

«До или после еды?» — спросил он. «Я как раз собирался разогреть очередную порцию пищи. Могу ли я сделать тоже и для вас?»

«Спасибо, но я уже поел.» Органа нажал кнопку на датападе и бросил его на пульт. «Хотя я, пожалуй, выпью. Пиво Блэкмун, в стакане. Безо льда. Только с виточком кожуры сарсата. Вы найдете все необходимое в консерваторе,» — любезно добавил он. «В банке рядом с маринованными луковицами-рата.»

Считаете меня официантом, Сенатор? Ну ладно. Сам виноват, что предложил. Глаза Органы сверкали. Он ждал, надеясь на обиженный отказ. Ни за что, Бэйл Органа. Как вы говорите, я не настолько глуп. Он отвесил этому типу насмешливый поклон. «Конечно, сэр.»

Органа, подозревая насмешку, рассмеялся. «Ладно».

Он выбрал пакет с пищевым пайком, даже не потрудившись выяснить его содержимое. Для Органы нацедил стакан пива и бросил туда завиток синей кожуры сарсата. От терпкого запаха на глазах выступили слезы. Затем он вернулся в кабину управления.

«Сэр», — сказал он, с очередным поклоном, вручая сенатору бокал.

Органа, в замешательстве, смотрел на него. «Я просто пошутил, вы же знаете. Я вовсе не собирался вас...»

«Я знаю,» — сказал он, возвращаясь на свое место у пульта связи. «Но, полагаю, вы сделали бы то же самое для меня.»

Органа сделал огромный глоток пива. «А чем это таким вы прежде занимались?»

«Прежде?»

«Да». Органа потер подбородок. «В пассажирском отсеке. Я видел вас, когда готовил обед. Ленч. Завтрак. Еду, в общем. Я совершенно забыл о всякой еде. Что это было, какая-то джедайская тренировочная программа?»

Пакет с рационом наконец разогрелся, но он, находясь в замешательстве, не обратил внимания. Органа подглядывал за ним? Но медитации алшака являлись глубоко личными. «В некотором роде. Да.»

«Это походило на нелегкую работу,» — сказал Органа, отхлебывая еще пива. «Но вы с легкостью с ней справились. И я не мог не заметить, отсутствие у вас каких-либо отметин.А ведь вполне логично предположить, что у человека, пострадавшего при взрыве, скорее всего останется несколько шрамов.»

Оби-Ван вскрыл, наконец, свой пакет с рационом, с изумлением обнаружив в нем нечто вроде овощного рагу с капустой и разнообразной зеленью. Запах был вполне приятным, но аппетит внезапно пропал. «Джедайские методы исцеления наиболее действенны.»

«Ну да. Так я и понял. На вашей руке лишь один единственный шрам.»

В его голосе угадывались нотки неодобрения. Раздосадованный, Оби-Ван поднял глаза. «От светового меча. Если бы я представлял, что это настолько вас расстроит, Сенатор, я ни за что не стал бы снимать тунику во время моей личной медитации.»

«Я не расстроен. Просто любопытно.»

Он отложил свой пакет с едой. «Вам не любопытно, вы негативно настроены. Предлагаете, чтобы я отказался от исцеления? Поступи я так, я бы наверняка умер.»

«Нет», — сказал Органа. «Нет, разумеется, я этого не предлагаю.»

«Тогда что? Сенатор, если у вас имеются замечания, касающиеся джедаев, не стесняйтесь их высказывать. Мы не какое-то тайное общество, защищенное от общественной критики."

Органа одним глотком допил остававшееся в бокале пиво. «Нет. Но вы весьма таинственные.»

«Таинственные? Я так не думаю.»

«Ха», — сказал Органа. «Ну и кто теперь лицемер? Безусловно, вы обладаете общественном имиджем. Хранители мира. Стражи закона. Защитники слабых и беспомощных. Везде, где случается беда, там появляются джедаи, чтобы потушить пожар. Это всем известно. Но вместе с тем, вы, также, немного потусторонние. У вас есть эта таинственная сила. Этакая мистическая аура. Вы не похожи на большинство из нас, Мастер Кеноби. Вы особенные существа, с силой и способностями, которые обычные люди не могут понять. Вас взорвали и вуаля! Вы исцелились. Ни малейшего шрама, указывающего на это. Ни хромоты. Нет ничего. Когда обычные люди получают травму, имеются последствия. Но не для вас, джедаев.»

Оби-Ван почувствовал как его челюсти сжимаются. «В самом деле? Вам придется как-нибудь приспособить эту теорию к моему бывшему падавану, Сенатор. Он бы сильно заинтересовался услышав ее. А когда бы вы закончили разглагольствовать, он показал бы вам свой протез руки.»

Органа моргнул. Затем бросил свой взгляд на пустой бокал, который баюкал в обеих руках, и уставился на влажный синий завиток кожуры сарсата на дне.

«Все, что я хотел сказать,» — наконец произнес он, сдавленным голосом, «заключается в том, что это позор, что другие люди, пострадавшие в результате нападений террористов не имеют возможности воспользоваться преимуществами джедайского метода исцеления, подобно вам.» Он поднял взгляд, его глаза пылали. «Вы знаете, я видел некоторых из них. После. И даже с учетом интенсивного бакта-лечения по прежнему останутся дети, которые всю жизнь проведут ужасно изуродованными и искалеченными. Это... грустно. Это жестоко. Вот все, что я имел в виду.»

Его сострадание было похвально, но выводы оскорбительны. «Полагаю, вы имели в виду, Сенатор, что это как-то несправедливо, что я не разделяю их судьбу,» — оборвал его Оби-Ван. А затем, опомнившись, попытался обуздать свое раздражение. Подавить, прежде, чем сказал что-то действительно неподобающее. «Это не потому что нас не волнует,» — гораздо более сдержанно продолжил он. «Нас волнует, уверяю вас. Однако, целительство является одним из наших наиболее редких даров. Мы помогаем всем, кому можем, везде, где можем, и горько сожалеем, что не можем помочь всем остальным. Но вы утверждаете, что поскольку что мы не можем помочь всем, нам не следует помогать никому?»

«Нет. Простите,» — сказал Органа, качая головой. «Как то не правильно получилось. Я действительно на вашей стороне, вы же знаете. Я искренне восхищаюсь джедаями. Я испытываю трепет перед тем, что вы делаете. Но, на случай, если вы еще не заметили, война вытолкнула вас на центральную сцену. Вы каждый день в новостях. Все, что вы делаете, пристально изучается. Под увеличением. И когда новшество приестся, оно может подвергнуться пересмотру, а, возможно даже, выставлено на порицание. Особенно, если война затянется или пойдет не в нашу пользу. Поскольку вы были вознесены на пьедестал, высотой с корускантский небоскреб.»

«Уверяю вас, Сенатор, мы никогда не желали ничего подобного.»

«Знаю,» — сказал Органа. «Но в любом случае вы там, наверху. Вы джедай, Мастер Кеноби. Более живучий, и убить которого вдвое труднее. Однако, чем больше систем Сепаратисты соблазняют или заставляют перейти на их сторону, тем больше страданий и страха наблюдается в Республике, тем ближе Сепаратисты подбираются к Ядру. Чем больше времени уходит у джедаев на то, чтобы прекратить этот конфликт - тем сильнее раскачивается ваш пьедестал. Особенно, учитывая, что вы не пострадали, подобно всем остальным.»

«Не пострадали, Сенатор?» — недоверчиво повторил он. «После Джеонозиса? После битв, в которых мы уже сражались? И потери боевой группы на Фалине? Быть может сам Храм Джедаев пасть должен, чтобы признано было, что джедаи также расплачиваются за войну, которую не мы начали?»

«Конечно, нет,» — сказал Органа. «Я говорю не о реальности, а о восприятии. Краеугольном камне политики. Думаю, вы согласитесь, что это одна из моих областей специализации.»

Наименее благородная из них всех. Оби-Ван кивнул. «Мне приходится согласиться с вашей точкой зрения.»

«И лучше бы вам не пришлось,» — ответил Органа. «Мастер Кеноби, джедаи на протяжении многих поколений являлись хранителями мира в Республике. Граждане привыкли использовать вас для решения своих локальных проблем. Своих общественных разногласий. Но мы оба знаем, что то, с чем мы сталкиваемся, намного более сложно. И я обещаю вам, я обещаю, что когда положение станет по настоящему паршивым, винить будут вас.»

Позабыв об овощном рагу из капусты с зеленью, Оби-Ван, в молчании, уставился на сенатора от Алдераана.

«Простите,» — сказал Органа, отворачиваясь. «Не следовало говорить вам это. Я просто политик. И это не мое дело.»

Просто политик? Нет. Отнюдь нет. Теперь было ясно почему Падме симпатизировала и доверяла этому князьку с Алдераана. Он был весьма... непредсказуем.

«Джедаи не слепы, Сенатор,» — наконец сказал он. «Мы прекрасно понимаем, насколько проблематично наше возвышение в глазах общественности. Мы активно выступали против него. Мы продолжаем выступать против. Мы, как вы сказали, хранители мира. Не знаменитости. Верховный Канцлер должен пересмотреть свою тактику. У нас очень сильное предчувствие вероятности того, что это, в конечном итоге, принесет нам больше вреда, чем пользы.»

Удивленный, Органа повернулся. Затем поморщился. «Палпатин хочет как лучше. Его проблема в том, что он не политик. Никогда им не был. Он всего лишь милый провинциальный Сенатор, который чисто случайно попал на такую высокую должность. Если бы Торговая Федерация не вторглась на Набу - если бы Валорум не утратил свою хватку - неизвестно кто еще был бы сейчас Верховным Канцлером. Он не видит подвоха в том, что делает. Он в самом деле верит, что все к лучшему.»