Кейт Лаумер - Земная кровь
Взгляд продавца метнулся в угол комнаты, потом назад.
— Завтра, приходи завтра. Я проверю бумаги и…
Роун обошел стойку и направился в угол, куда я испуге смотрел рхеопс. Из затененной ниши виднелось слабое свечение фасеточных глаз. Рхенопс бросился наперерез Роуну.
— Дядя Тарг больше не занимается бизнесом! Он не совсем здоров!. Если бы только…
— Но я вижу, интереса к жизни он не утратил, — Роун движением руки отшвырнул продавца, вскинул ружье и выстрелил слабым зарядом и стену. Штукатурка посыпалась, обнажив зеркальце тайного перископа, установленного в подполе. Роун поднял ружье и выстрелил в перископ. Торговец прыгнул на него и рванул за руку, пронзительно визжа. Неожиданно в полу открылся люк, и старческий голос слабо прохрипел на пяти языках:
— Прекрати, перестань, остановись, хватит, довольно!
Голая древняя голова с тремя торчавшими перьями высунулась из проема.
— Прекрати! Брось, я сказал! — закричал ее хозяин. — Кончай!
— Я уже перестал, — как можно смиреннее произнес Роун, — дядя Тарг, я не ошибаюсь? — он снова отшвырнул торговца и ступил в проем, откуда паучья лестница вела вниз. Он спрятал ружье в кобуру и спустился в тяжелую вонь сернистого ангидрида. Старик Тарг пританцовывал на кожистых ногах, выкрикивая проклятия на разных языках.
— Ну надо же, какие силы ты призываешь! — насмешливо бросил Роун, когда старик замолчал, чтобы перевести дыхание. — К чему вся эта трепотня?
Тарг бросился к стене и воткнул конец свисающего с запястья провода в розетку.
— Лучше бы я сгноил тебя! Лучше бы спустил в выгребную яму вместе с тем проклятым ящиком! Из-за тебя моего кровного брата изрубили на куски, прямо здесь, в магазине! И все-таки я не убил тебя, а сколько надо поддерживал для твоей жизни необходимую температуру. Ты жив — и вот твоя благодарность! — Он замолчал, тяжело переведя дыхание, а потом зачирикал уже более спокойно: — Я старое существо. Убирайся!
— Ты — старый болтун, но это твоя проблемна, — равнодушно произнес Роун. — Мне же надо только узнать, кто я.
— Устроил здесь пальбу! — будто не слыша, бормотал старик. — Ты прострелил мое дорогостоящее визорное устройство…
Тем временем Роун внимательно осматривал плохо освещенную комнату без окон. Стены, выложенные пластинами из чистого золота, под потолком сверкающая бриллиантовая люстра, а на одной из панелей — висящая огромная доска, привезенная с Джазила и стоящая не менее тысячи империалов… И само старое хрупкое существо, кутающееся в серебряную парчу да клацающее клювом со сверкающим прекрасным рубинном в виде алого сердечка.
— Да, комнатка у тебя, что надо, — понимающе протянул Роун. — И мне плевать, скрываешься ты от кого или просто погрузился в подполье одиночества. Но мне необходим твой отпет, — он нетерпеливо вскинул ружье и сделал небрежный жест в сторону проводов. — А то ведь ненароком я могу и насовсем заткнуть твою глотку. Так будешь ты говорить или нет?
Из горла старика Тарга вырвался визг, подобный звуку выдвигающегося заржавевшего, шершавого ящика.
— Мне надо достать свои записи, — неуверенно проскрипел рхеопс. — Отвернись.
Но Роун и не подумал этого сделать. Он видел, как Тарг проиграл какую-то мелодию пальцами на одной из стенных пластин, и оттуда действительно выскользнул ящичек, а из него со щелчком выпрыгнула карточка. Роун потянулся через плечо старика Тарга и судорожно схватил ее. Он ожидал увидеть на ней имена родителей или название планеты, но напрасно, этого там и близко не было. «Истинный землянин. Бетта. Экспертная станция Имперского Земного Флота. Альфа Центавра (особый источник)» — вот и все, что значилось на карточке.
— Что такое — Бетта? — спросил Роун у Тарга.
— Бетта — это ты. Альфа — кто-то еще. Есть и Гамма и многие другие.
— Другие чистокровные земляне?..
— Они были нежизнеспособными.
— Это мои братья?
Старик Тарг пожал плечами на свой манер.
— Я никогда не увлекался чужеродной биологией.
— А что еще ты знаешь?
— Какая разница, да и зачем тебе все это? Ты есть ты, и, похоже, тебе в жизни повезло. Будешь старым, как я, — узнаешь, что никакие деньги не способны купить и минуту удовольствия от свободы, которую ты имеешь сейчас. — В голосе рхеопса зазвучали тоскливые нотки.
— Тебя не касается, зачем мне все это. Твое дело лишь рассказывать о том, что знаешь.
Дрожа, старый рхеопс вылез из одежд, пошатываясь, прошел к своему стулу, уселся и закурил сигарету с наркотиком. По тому, как он любовно размял ее, можно было догадаться, что не так уж и часто позволяет он себе подобное удовольствие.
— Сколько времени прошло! — пробормотал он, глядя в потолок.
— Ты знал, что меня украли? — спросил Роун.
— Минуточку… — недовольно произнес дядюшка Тарг. Он нажал кнопку, и люк со стуком захлопнулся прямо перед носом таращившегося сверху племянника.
— Я жду, — напомнил ему Роун.
— Да, — задумчиво произнес старик Тарг. — Как много зачахло обычных родов… ты понимаешь…
— А почему я был таким ценным?
— Ценным? Да, насколько я помню, тебя продали за паршивые две тысячи.
— Погоди, но ведь чтобы заполучить меня, кто-то рисковал даже собственной шкурой!
Старик, Тарг пустил дым из боковых отверстий в голове.
— Кто знает, похоже, ты более или менее классический образец человека. Кое-кого, вероятно, еще интересуют такие вещи, — он вздохнул, — мне остается лишь завидовать. Меня всегда интересовали только деньги, а теперь — вот эти одежды.
— Карточка говорит, что моя родина — Альфа Центавра, ты можешь сообщить что-нибудь еще? Тарг покосился на Роуна одним глазом.
— На ящике была надпись, — сказал он. — Адмирал Старбед. И еще слова — «Командное значение». Ума не приложу, чтобы это могло означать.
— Земляне на Альфе?
— Представления не имею, где эта Альфа расположена, — пропищал рхеопс. — Да и знать не хочу. Но ни там, ни в другом месте землян нет. Чистый землянин — это миф. Вот если бы десять или пятнадцать тысяч лет назад, тогда другое дело. Они все держались вместе, повелители Вселенной, принимали меры для сохранения расовой чистоты, правда, выращивали особых рабов-мутантов… А потом судьба отвернулась от землян — они проиграли войну. Теперь некому сдерживать естественный процесс внешних, сторонних воздействий. И с разрушением социального барьера различные искусственные мутации свободно скрестились с чистыми образцами рас. Сегодня счастливчик тот, кто может похвастаться восемьюдесятью процентами чистой крови и сходством с представителями древнего рода.
— А как насчет меня?
— Хм-м-м. Если бы мне пришлось тебя анатомировать, полагаю, я бы столкнулся с рядом отклонений. Сколько у тебя сердец?
— Не знаю. По-моему, ты говорил, что чужеродная биология — не твое хобби.
— Невозможно по нескольким показателям, — начал было он, но тут наверху кто-то упал, с потолка посыпалась штукатурка.
Старик Тарг завизжал и метнулся к кнопке люка. Крышка соскользнула в сторону, и что-то просвистело мимо уха Роуна. Проклятья старого рхеопса оборвала пуля. Роун выхватил ружье и прижался к стене, через проем люка он видел, как Аскор колотит племянника Тарга перистой головой о стойку, а острые когти Сидиса крепко держат маленького раба в лохмотьях.
— Хватит, ребята, кончайте, — прикрикнул Роун на пиратов, выбираясь из люка.
Сидис глянул на капитана, и его широкое лицо расплылось в довольной улыбке. Он отпустил раба, который тут же пулей вылетел из лавки. Аскор отшвырнул от себя торговца, как никчемную куклу. Тот быстро отполз в угол, гремя браслетами.
— Пойон видел, что ты входил сюда, и нам показалось, будто кто-то стрелял. Мы вошли, а тебя нет…
— Так вы решили сами немного пострелять? Я же предложил вам пройтись по магазинам.
— Платить за всякую ерунду? Да мы думали, ты шутишь! — выпалил Аскор.
Перед уходом Роун заглянул в проем люка, в личное убежище старика Тарга — древний рхеопс лежал на спине, с открытыми остекленевшими и уже ко всему безразличными глазами.
— Пошли отсюда, — поторопил свою братию Роун.
Базарная площадь вымерла, словно по ней орда прошлась. Роун ощущал на себе косые взгляды, с опаской бросаемые из-за глухих ставень, чуть приподнятых занавесей на узких окнах и сквозь всевозможные щели осевших домов.
— По-моему, они уже знают, что мы в городе, а, как, шеф?
— Заткнись и топай, — бросил раздраженно Роун.
Вот и все, что остается после меня, землянина, подумал он с горечью; страх, ненависть и не более того…
— Не понимаю я, шеф, — ворчал Аскор, сидя рядом с Роуном перед центральным обзорным экраном. — Вот уже полтора года прошло, как мы потеряли «Колдуна», и за все это время ну хоть Ом одно нападение, хоть бы на одну шлюпку! Тик нет же — просто гоняем корабль от одного мира к другому. И всякий раз слышим от тебя — никакой стрельбы, ходите по магазинам, посети-то базарные ряды. Ребятам уже начинают надоедать эти назойливые наставления, словно домохозяйкам.
