Владимир Михайлов - Люди Приземелья
«Запах», – понял Кедрин; запах, тот самый, необъяснимый и неназываемый, настиг его в тот же миг.
Глава одиннадцатая
1На орбите Трансцербера странное небесное тело ухитрилось, очевидно, снова изменить свою орбиту: расстояние между Трансом и кораблем снова стало сокращаться медленнее. Факт и вовсе необъяснимый.
Капитан Лобов позволяет себе заметить по этому поводу, что во Вселенной еще полно таких вещей, какие и не снятся нашим исследователям. Капитан доволен своим высказыванием, хотя и не претендует на единоличное авторство. Так что Шекспир может спать спокойно. Капитану важен смысл. Пусть минуло немало времени с того дня, когда люди впервые вышли в космос: сначала в Приземелье, а потом и дальше. Ну и что же? Люди живут на Земле десятки тысяч лет, а разве они сегодня знают все о своей планете?
Ученые согласились, что они знают далеко не все. Правда, это их не очень трогало – Земля не была их специальностью. Но вот то, что человек чего-то не знает о Пространстве, казалось им личным оскорблением. Ну что ж – так оно бывает всегда.
Да капитан Лобов и не настаивал на своем мнении. Он просто задал всем побольше работы. Может быть, его распоряжения и не решали основной задачи – выбраться отсюда. Но они достигали другого: не дать людям времени для размышлений над тем, что скорость сближения с Трансцербером, если она уже однажды увеличилась, с таким же успехом и столь же необъяснимо может возрасти и еще раз, и даже не один раз.
Самому капитану тоже не очень хотелось думать об этом. А тут начинали лезть в голову всякие нелепые мысли, вроде той, что лучше было бы погибнуть в тот раз на «Джордано», когда половина состава экспедиции не ушла от печальной судьбы. Но там шла борьба, и ждать смерти было некогда. Здесь же делать нечего, и Лобов не знал даже, чем он займет экипаж завтра. А занять людей необходимо, потому что члены экипажа и ученые отлично понимают, что стоит сближению снова ускориться – и никакая Земля их больше не спасет.
2Да, это был все тот же запах.
Кедрин напряженно вдохнул воздух и почувствовал приближение того состояния, которое было тогда в спутнике. Оно сейчас наступит; а он один, и рядом нет никого, кто смог бы ободрить его.
Он видел все, что происходило в рабочем пространстве. Сразу несколько человек заметили монтажника, отлетевшего в сторону после столкновения, и бросились к нему. Его подхватили и потащили к спутнику, и в ту же сторону потянулись остальные, видимо, поняв, в чем дело: запах уже дошел и до них. Зрение фиксировало все это, а слух доносил теперь повторяемое по всем каналам тревожное: «Атака запаха… Атака запаха…» Где-то в мозгу промелькнула еще и бесстрастная мысль о том, что монтажник этот был, очевидно, из тех, кому иногда, во время смены, поручалась проверка аппаратов Холодовского, когда Особое звено было занято настолько, что не могло оторваться от работы даже на полчаса. Все эти мысли проходили где-то поверху, а главным сейчас было то странное оцепенение, которое на несколько секунд сковало не только мускулы, но и сознание Кедрина.
Запах нарастал, и Кедрин уже начал ощущать знакомое желание не дышать… Надо спасаться. Он нажал стартер и рванулся, взяв направление на спутник.
Обетованной землей, самым желанным местом в мире показались ему крутые бока спутника… Кедрин жал и жал на педаль, все увеличивая скорость. В стороне промелькнул и остался позади корабль, около которого Кедрин должен был обождать мастера; какая-то запоздавшая фигура, почудилось, закрутилась близ конуса. Но теперь было не до того.
Спутник вырастал, сейчас на нем были открыты и резервные люки. Мчащиеся фигуры резко, на пределе допустимого ускорения, затормаживались и исчезали за надежными створками. Не спуская глаз с ближайшего люка и чувствуя, что запах как будто бы немного ослаб, Кедрин боковым зрением все же заметил, как скваммеры возникли и справа, и слева от него, и ужаснулся: как могли оказаться здесь те монтажники, которые только что были далеко впереди?
Остальное произошло в секунды: Кедрин понял, что развитая им скорость оказалась слишком большой. Затормозить уже невозможно, хотя бы и на пределе. А в тамбуре собралось установленное количество скваммеров, проще – он набит до отказа. Входной люк закрылся броневой заслонкой, когда поздно уже стало не только тормозить, но и перекладывать рули.
Кедрин зажмурился… Удар последовал сейчас же, но почему-то сбоку. Гибели не было. Кедрин изумленно оглянулся. Шершавый борт спутника мелькал перед самыми глазами. Кедрин летел вдоль него, по непонятной причине изменив направление полета ровно настолько, чтобы пронестись мимо выступа тамбура.
Наконец удалось затормозиться. Двигатель сработал, и тут Кедрин ощутил второй удар – сравнительно мягкий, по плечу. Он повернулся. Другой скваммер держался рядом, также сбавляя скорость.
– Это неразумно, мой стремительный друг, – задумчиво произнес знакомый усталый голос. – Брать такой разгон…
– Как вы ухитрились? – спросил Кедрин. Потом не очень естественно рассмеялся: – Впрочем, в первую очередь я должен поблагодарить…
– О, разумеется. Технологически это было не столь сложно: я оказался ближе всех, а перегрузки приходилось переносить и не такие. Я тебя не ушиб? А теперь будет хорошо, если и мы поторопимся в люк, ибо я чувствую слабый запах.
– Да, – сказал Кедрин. – Поскорее.
Створки люка распахнулись, забирая последнюю партию монтажников. Переваливаясь в туннеле с ноги на ногу, перед тем как выключить рацию – за пределами туннеля по радио не говорили, – Кедрин услышал негромкое бормотание Гура:
– И все же Славина аппаратура не сработала: ни защиты, ни предупреждающего сигнала. Странно…
Это и в самом деле было странно. Раздумья Кедрина прервал щелчок, и он понял, что Гур отсоединился. Ну да, уже пора выключать связь. Он нащупал выключатель, и в последний миг услышал задрожавший в телефонах тревожный голос:
– Всем, кто ближе к выходу… Кто еще не выключил связь! Счетчики не отметили одного человека. Возможно несчастье! Два монтажника, наиболее опытные, к выходу! Наиболее опытные… Открываем люк! Сообщите ваши номера…
Если бы требовалось двести наиболее опытных, то и тогда Кедрин вряд ли оказался бы в их числе. Так что вроде бы и не следовало поворачиваться. К нему сказанное не относится…
Но все же связь у него была включена, и он оглянулся – просто для того, чтобы убедиться, что призыв услыхало достаточное количество опытных монтажников – таких, какие и были нужны. Ведь не все же, наверное, отключились и вошли в ту полосу глухоты, которая возникала всякий раз между отключением связи в туннеле и выходом из скваммеров в зале. Нет, призыв, конечно, услышан и другими…
Уже оглядываясь, Кедрин вспомнил, что он был одним из самых последних, вошедших в спутник, да и в туннеле его еще обгоняли. И Кедрин понял, что именно увидит, хотя ему еще и не хотелось верить в это.
Он увидел туннель, свободный до самого выходного шлюза, и в этой длинной, светлой трубе – одинокую фигуру. Один-единственный скваммер, бежавший к выходу.
Кедрин остановился. Шедшие впереди монтажники уходили все дальше, и это означало, что они успели выключить свои рации и не услышали призыва. На какой-то миг Кедрин позавидовал им. Они могли идти не торопясь, со спокойной совестью.
Конечно, у него был вот какой выход: бежать не назад, а вперед. Догнать удаляющихся монтажников и знаком попросить их включить связь. Затем повторить им то, что только что услышал сам. И сразу несколько человек кинутся к выходу – наиболее опытные, настоящие монтажники…
Но разве ты – не настоящий? И разве тебе не сказали, что спрашивать с тебя будут как с каждого монтажника?
Он медленно повернулся. Бежавший впереди успел уже приблизиться к сегментной перегородке выходного шлюза.
Ты погибнешь, Кедрин. Погибнешь!
Похоже на то. Опыта маловато, да и храбрости…
Странно, подумалось ему: в скваммере вовсе не так неудобно бежать. Бежать и думать со скоростью Элмо. Этого я догоню… Не так уж он опередил меня. Интересно, кто это? Знакомый номер, но чей – не вспомнить. Все числа перемешались в голове…
Они вышли одновременно и рванулись прямо с площадки, нажимая стартеры до отказа, заставляя клокотать рвущийся из ранцев сжатый воздух. Крутыми спиралями, постоянно меняя курс, два монтажника ввинчивались в огромную сферу рабочего пространства. Они разошлись, двинулись в обход. Запах ослаб – непродолжительная атака кончалась, и теперь надо думать лишь о том, что могло произойти с человеком, который не вошел в спутник. Его нигде не было видно, и вот тогда-то память набрела на улегшийся где-то в уголке образ скваммера, мелькнувшего в момент бегства по соседству с конусом корабля.
По крутой дуге Кедрин метнулся к «Джордано». И здесь не оказалось ничего живого, только слабо светился индикатор полировочного, оставшегося невыключенным полуавтомата. Можно было повернуть к спутнику; без особых угрызений совести доложить о том, что терпящий бедствие не обнаружен. Но что-то подсказывало Кедрину: это не так.
